свои связи с массами, добилась дальнейшего повышения активности трудящихся в борьбе за выполнение задач коммунистического строительства. Число коммунистов увеличилось за это время более чем в два раза и составляет теперь 706 тысяч человек.»
Т. е., несмотря на потери в ВОВ, несмотря на указания притормозить прием в партию, товарищ Гришин (тот самый, который по сплетням за пенсией в очереди стоял и умер, так ее и не успев получить), бодро рапортует: клади мы с прибором на ваши, товарищ Маленков, указания! Мы выросли в два раза! Ура!
И потом эти товарищи Гришины нам на уши приседали насчет того, что они свирепого Джугашвили боялись, аж внизу спины потели?!..
* * *
Ну вот, скажите, какой смысл был прятать стенограммы октябрьского 1952 года Пленума ЦК КПСС, если потом и сам Хрущев, и такие участники Пленума, как К. Симонов, о происходящем на нем написали, речи Сталина чуть не дословно пересказав? Насчет того, что стенографирование не велось — это пусть ищут себе других дураков лечить. Но ведь не только стенограммы нет! Нет даже протокола Пленума! Я вообще никаких его материалов не смог найти. Казалось бы, почему бы дорогому Никите Сергеевичу не своими словами пересказывать, а представить народу документальное подтверждение того, как Сталин во всю чехвостит Молотова чуть не последними словами? Молотова же Хрущев ненавидел не меньше, чем самого Сталина, ему приятно было бы обнародовать документ, как эти старые большевики рассобачились.
Конечно, можно было бы сочинить стенограмму выступления Сталина. И даже стенограмму выступления Молотова. Но тогда люди стали бы спрашивать: где речи остальных участников? И пришлось бы сочинить все материалы Пленума, а это весьма и весьма затруднительно.
У меня единственная версия: там такое происходило, на этом Пленуме, что это народ ни в коем случае не должен был знать. И происходящее, в случае обнародования, было опасно не для Сталина. Хрущеву, чем больше на Сталина дерьма, тем было лучше. Это опасно было именно для тех, кто стоял за Хрущевым.
И стенограммы заседания Оргбюро Президиума ЦК КПСС, на котором определили в начале марта 1953 года состав Правительства, Президиума ЦК и Секретариата, тоже нет. И даже протокола этого заседания нет.
Остались только свидетельства, что инициатива выдвижения Г. М. Маленкова в Председатели Совмина принадлежала Берии. И что Берия выступил со своей инициативой ни с кем не посоветовавшись. Разумеется, советовался. Он знал, что делал. В результате его инициативы в партийно-государственной власти, как я уже писал выше, произошла рокировка. Контроль над Секретариатом ушел от Маленкова к Хрущеву. Фактически, последнее решение Сталина, которым Маленкову предписывалось оставить пост в Совмине и сосредоточиться на работе в ЦК, было отменено. По инициативе Л. П. Берия.
Это было подлостью. Если я правильно разделил Оргбюро на две равные группы, то понятно, почему группа Маленков-Каганович-Ворошилов-Сабуров не могла голосовать против предложения Берии.
Сталин занимал перед смертью три поста. Секретарь ЦК, член Президиума ЦК КПСС (и его структуры — Оргбюро) и Председатель Совмина. Но в Секретариате он — один среди прочих, в Президиуме — один среди прочих, и только в правительстве — Председатель. И со смертью Сталина пост Председателя Совмина стал вакантным, эту вакансию срочно нужно было заполнять.
Со стороны казалось, что Георгий Максимилианович выдвигается на место Сталина. Да. На место Сталина в правительстве, теряя контроль над Секретариатом, отдавая этот контроль Хрущеву. Ну стал Маленков главой правительства. А во главе партии, членом которой товарищ Маленков является, стоит Секретариат ЦК КПСС, попавший в руки Никиты Сергеевича.
А в случае отказа Маленкова занять кресло премьера и возглавить Секретариат, голоса делятся пополам, Оргбюро решение не принимает, это решение не выносит на пленум ЦК или Президиум, а в Президиум или на Пленум выносит вопрос о председателе правительства.
Маленков уже отказался. Кого выбирать? Да хоть кого — это уже не столь важно. Главное, тогда Маленкову и контроль над Секретариатом не светит. «Извините, товарищ Маленков, в правительстве, в трудное для страны время, вам за всё отвечать неохота, а партией рулить — вы готовы? Не по-большевистски! ЦК таким не доверяет!». Правильно ведь?
Вот вам человек, который весьма и весьма вероятно, сделал первый и самый главный шаг для того, чтобы потом, в итоге, Н. С. Хрущев, став первым секретарем ЦК КПСС, произнес на 20-м съезде главную в своей жизни речь. Фамилия этого человека — Берия…
* * *
Вот так, поставив во главе Партии Хрущева, был произведен внутрипартийный переворот в КПСС группой Хрущев-Берия-Булганин-Первухин. Которая на этот переворот могла пойти только в одном единственном случае: за ними была поддержка большинства ЦК, на Пленуме они получили бы поддержку, если бы Маленков-Молотов-Ворошилов-Каганович упёрлись.
Кстати, все уже забыли, что было когда-то в ходу такое выражение «Пленум меня поддержит»? Потом, на примере Патоличева, я вам покажу, что оно означало.
Да, деление Оргбюро на две группы — это только моя версия. Еще раз повторяю — версия. Что было точно в реальности — никто и никогда уже, подозреваю, со 100% уверенностью сказать не сможет. Заговорщики, даже в случае их победы, всегда следы заговора уничтожают. Историки потом могут только версии выдвигать. Но есть версии, которые здравому смыслу не противоречат, а есть дурилки, по глупости, или даже специально придуманные, чтобы людей еще больше запутать.
Вот такая дурилка — основная историческая версия о борьбе за власть Хрущева, Маленкова и Берии между собой. В результате которой победил Хрущев.
Дорогие сограждане, да в условиях партийной системы невозможна борьба за власть между отдельными личностями. Эта борьба ведется между партиями, если система многопартийная. И между группировками в партиях. Если система однопартийная, то остается только грызня между группировками. Это аксиома. Аксиома хоть для буржуазных партий, хоть для коммунистической. Любая, даже самая сильная личность, может только возглавлять группировку или партию, выражая ее интересы. А может не возглавлять, а быть марионеткой сильного большинства, что бывает даже чаще.
Примеры вы