В ту ночь, когда я лечил Уитанни близ Норты, девушка была совершенно обнаженной. С момента нашей второй встречи гаттьена носила длинный эльфийский шелковый плащ с капюшоном — разумеется, когда имела человеческий облик. Теперь я заметил на ее запястьях и щиколотках интересные украшения — тоненькие поблескивающие браслеты из светлого, похожего на серебро металла. Я сразу вспомнил, что в своем зверином обличье гаттьена имеет на лапах пышные манжеты. Присмотревшись, я увидел, что на браслетах выгравированы какие-то письмена. Мои познания в языке ши были примерно такими же, как в языке австралийских аборигенов, но я был уверен, что в Норте у девушки этих браслетов не было. Это могло быть просто украшение, но я с недавних пор начал придавать значение любой мелочи. Полюбовавшись на уснувшую в самой изящной позе гаттьену (во сне Уитанни очень так эротично вытянула одну ножку, демонстрируя мне великолепный изгиб своих бедер!), я вспомнил о прихваченных из лаборатории книгах. Одна из них называлась «Гербариум Нострум» и являлась, по сути, подробнейшим травником, вторая, автором которой значился некто Аль Сардони из Гумиры, была озаглавлена «Волшебные чудодейственные зелья, эликсиры, декокты и афродизиаки, и ингредиенты, для изготовления оных потребные». Пожалуй, у меня появилось все необходимое для того, чтобы поучиться местной алхимической премудрости.
Книги оказались настоящим сокровищем. В последующий час я узнал массу интересного о лекарственных снадобьях и магических эликсирах, причем рецепты и технология приготовления были расписаны безукоризненно. Но это еще больше усилило мою тревогу. Лордер наверняка все это знал, был сильным магом, но его зелья и его магические знания не помогли племяннику барона пробраться в Арк-Альдор. Оба они погибли. Чего же от меня требовать — от невежи, самозванца из другого мира, в котором каждый знает об антибиотиках и дезодорантах, но никто понятия не имеет о том, как сварить Эликсир Кожи Огра или зелье отражения черной немощи? Эх, мне бы сюда сейчас вместо всех этих рецептов автомат Калашникова, или хотя бы автоматический дробовик, да патронов к ним побольше! Листая книгу о травах, я натолкнулся на статью о купине ши. Лекарь Ульфилла сказал правду — корень и кора купины ши считались лекарством от всех болезней, универсальным противоядием и сильнейшим средством отражения любой враждебной магии. Автор утверждал, что найти купину обычному человеку никогда не удастся, на это способен либо особо могущественный маг, либо человек, однажды отведавший волшебный напиток из этого растения. Короче, именно моя история. Я нашел рецепты двух отличных эликсиров из купины ши — надо будет попробовать их приготовить. Ну нет у меня автомата Калашникова, так что будем использовать по всей программе то, что под рукой.
У меня есть две книги с волшебными рецептами, посох Алиль, которым можно убивать и исцелять, и женщина-кошка, которая, как я понимаю, готова драться за меня — а уж как она дерется, я однажды имел возможность видеть. И еще у меня есть самое жгучее желание поскорее найти Веронику и… де Клерка. Не могу я считать его своим отцом, пока не увижу!
Может быть, всего этого будет достаточно для того, чтобы не погибнуть.
Глава одиннадцатая
Если слова не расходятся с делом, значит, душа и разум едины.
Белая книга Азарра
В последующие три дня, определенные мне Бришем для подготовки к походу, я почти не выходил из лаборатории, колдуя над ретортами и ступками. Не буду описывать как я, считай, что методом научного тыка, изготавливал описанные в книге Аль Сардони эликсиры и мази. Однако все оказалось совсем не так сложно, как казалось вначале. Сэр Артур Конан Дойл, видимо, счел оригинальным наделить своего Шерлока Холмса талантом химика, но и я, далеко не самый лучший российский сыщик-любитель, в школе имел по химии пятерку — правда, после окончания школы мне мои знания валентности, периодической системы Менделеева и ароматических углеводородов с никакой стороны не пригодились. Короче, к вечеру третьего дня я располагал неплохой подборкой лекарственных зелий, причем приготовленных по всем правилам магического искусства. Мне даже удалось сварить легендарный «Идеальный эликсир» из корней и коры купины ши, который Аль Сардони называл в своей книге «лучшим и совершеннейшим из всех целебных зелий». А еще я смог проверить действие кое-каких зелий на практике — в один из дней ко мне в лабораторию заявился воин из дружины Бриша, страдавший чем-то вроде экземы. Я снабдил его свежесваренным по рецепту из книги Аль Сардони бальзамом от ран и ожогов, и на следующее утро мой пациент прибежал ко мне ни свет, ни заря и, сияя от радости, заявил мне, что впервые за много месяцев проспал ночь спокойно, не испытывая мучительного зуда. Мне даже неловко было слышать его похвалы в мой адрес. Осыпав меня самыми лестными эпитетами, латник получил от меня еще одну порцию бальзама, оставил мне в благодарность за лечение две бутылки отличного красного вина и превосходно обработанную волчью шкуру и ушел, повторяя, что впервые в жизни встретил лекаря, заслуживающего уважения, а не виселицы.
— О, оказывается, могем! — заявил я Уитанни, когда латник ушел. — Не такой уж я никчемный лэйрдганатх, как казалось вначале, да, киса?
— Йенн, — мурлыкала гаттьена, глядя на меня влюбленными искрящимися глазами. — Ллеу д`арх лэйрдганатх фьянн ма гулайн.
Уитанни называла меня «ллеу». Что означало это слово, я понятия не имел, но гаттьена всегда произносила его с милой гримаской, означавшей, по всей видимости, высшую степень расположения. Все то время, что я находился в лаборатории, Уитанни была со мной и с живейшим интересом наблюдала за всеми моими действиями. Меня очень забавляли ее непосредственность и совершенно детская восторженность. Но я заметил и еще одну вещь — Уитанни охотно брала в руки, обнюхивала и даже пробовала на вкус те зелья, которые я набодяжил, но вот до флаконов с эликсиром из купины ши даже не притронулась.
Ночью я запирал Уитанни в лаборатории, снабдив ее едой, которую мне в избытке выдавал повар барона. Я делал это по двум причинам — во-первых, не хотел, чтобы кто-то распознал в Уитанни оборотня, а во-вторых, лучшей охраны для моих зелий просто нельзя было придумать. Так мы конспирировались три дня, а потом, как раз накануне дня выступления в поход, в замке появился мой старый знакомый, Робрандт Люстерхоф.
Охотник поприветствовал меня совершенно по-дружески, и, как мне показалось, он был искренне рад встрече. Естественно, вопросов у него было море. Но вот что меня по-настоящему удивило — это реакция Люстерхофа на мою спутницу. Он был обрадован тем, что Уитанни выжила.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});