на искусственный спутник, откуда забрасывали выживальщиков, — нашёл выход. Он создал здесь общину, которая должна развиваться по законам планеты. Постепенно. И люди, которые сюда прибывают, должны заслужить своё положение в этом обществе. Подняться с нижней ступени пирамиды на самый верх.
— Ну, верхушка-то занята, — сказал Ваня, — там же уже сидит ваш главный, как ты сказал.
— Да, — кивнул пленник, — но вся наша жизнь организованна как игра. Ты можешь развиваться, зарабатывать очки и продвигаться по ступеням пирамиды. Верховный Жрец тоже в этом участвует, и если кто-то сможет превзойти его по рейтингу, то займёт его место.
— Верховный Жрец? — переспросил Сёма.
— Да, — сказал пленник, — это должность. Имени мы не знаем, как и остальных, находящихся наверху. На следующей ступени просто жрецы. Их не много, но те, кто туда попал, имеют право организовать собственную общину. Но она будет всё равно подчиняться главной общине и Верховному Жрецу. И так, по ступенькам в самый низ. Верховный Жрец долго искал баланс, чтобы планета нас не трогала. Мы не пользуемся высокотехнологичным оружием. Пробовали его завозить, но тогда начинаются проблемы. Несчастные случаи и всё такое. Пришлось ограничиться. Говорю же, это как игра. Как будто есть правила, которые нужно соблюдать. Они уже есть, нужно только их вычислить. Ну и планета лояльна к тем, кто прошёл путь с самого низа, кто рисковал жизнью. Если прилететь и сразу занять место в вершине пирамиды, то долго не протянешь. Что-то случится. Верховный сам начинал в одиночку. Выживал один, потом к нему прилетело несколько друзей, они продолжили вместе. Они тоже рисковали жизнью и проходили через испытания.
— И какие же? — опять встрял Ваня, и Сёма на него недовольно посмотрел, ему не нравилось, что тот всё время сбивает пленника с мысли. Он с большим интересом слушал рассказ.
— Ну, этого никто не знает, только общая информация. Прошёл через трудности и всё. Да он и не должен ни перед кем отчитываться, — пожал плечами пленник. Он уже и сам увлёкся своим рассказом и никакую информацию утаить не пытался, — он и ошибки свои признаёт.
— Какие, например? — спросил Ваня.
— Например, он создал чисто мужское общество. Сначала, когда людей было мало и ещё не до конца было понятно, во что это выльется, так было проще. Но со временем, когда община набрала силу, этот вопрос встал очень остро. Женщины нужны, но у нас они как товар сейчас. Самые молодые попадают к тем, кто наверху, затем постепенно, теряя ценность, опускаются всё ниже и ниже, и потом, когда они становятся неинтересны совсем никому, то переводятся на хозяйственные работы, — сказал пленник.
— Как рабыни, что ли? — стиснув зубы, спросил Сёма.
— Ну да, рабыни, — кивнул пленник, — но в этом и ошибка. Для полноценного развития общества, женщины должны быть его частью. Чтобы семьи можно было создавать, детей рожать.
— А что, привозить жён сверху нельзя что ли? — спросил Ваня.
— Это первое, что попробовали сделать, когда такой вопрос встал. Но нет, женщинам нужно пройти такой же путь, как и мужчинам. Пройти через выживание. Поэтому сейчас Верховный Жрец начал новый проект. Он создаёт женскую общину на тех же принципах, но отдельно от нашей. К нам сразу женщин запускать нельзя. Разорвут. Они просто не выдержат конкуренции. Поэтому они будут развиваться параллельно, а потом те, кто на верхних ступенях там и там, будут иметь возможность заключать браки.
— А где же вы берёте женщин сейчас? — спросил Сёма.
— Здесь ловим, — усмехнулся пленник, и эта усмешка ребятам не понравилась, — конечно, трудно, слишком мало людей на планете. Но сейчас уже лучше стало. Мы осваиваем новый континент, там много общин от первопоселенцев сохранилось. С одной такой общины можно вывезти от ста до пятисот вполне годных к употреблению женщин. А это уже кое-что.
Пленник рассказывая это улыбался и Сёма понял, что в живых они его не оставят, даже если сначала у него и была такая мысль. Однако, он решил пока не останавливать рассказ. Было важно узнать как можно больше. Почему важно? Этого он не знал, но знал что это просто необходимо.
— Сейчас ещё Верховный Жрец договаривается, чтобы из тех, кого везут в тюрьму, хорошеньких нам отдавали. Так что, проблема с женщинами решается потихоньку, — сказал пленник, видно его эта проблема очень волновала.
— А что у вас за иерархия? Как подниматься по ступеням? — спросил Сёма.
— Все начинают с самого низа, других вариантов нет, — ответил пленник, — нижняя ступень это муравьи. Они выполняют всю самую сложную и грязную работу.
— Дай-ка попробую угадать, ты, наверное, муравей! — спросил Ваня.
— Вовсе нет! — обиделся тот, — я уже солдат, а это третья ступень снизу. Это уже хорошо.
— Не очень-то ты похож на солдата. У тебя даже оружия не было, — усмехнулся Ваня.
— Меня только перевели, это было первое задание, я после него должен был получить что-нибудь, в зависимости от того, как обо мне отзовётся мой наставник, и сколько очков я наберу, — ответил пленник.
— И сколько всего этих ступеней? — спросил Сёма.
— Что, прям всю структуру рассказывать? — удивился пленник.
Ребята переглянулись, и после небольшого замешательства Сёма кивнул.
— Расскажи, хуже не будет.
— Это пирамида, начал пленник, чем ниже ступень, тем больше на ней людей. Чем выше, тем меньше. Сначала двигаться вверх относительно легко, но с каждой ступенью сложность возрастает. Рейтинг становится набирать всё труднее и труднее. Вернее его нужно всё больше и больше, чтобы перейти на следующую ступень.
— Так сколько ступеней-то? — опять спросил Сёма.
— Десять. Но это считая верховного жреца. Туда попасть не реально, это все понимают. У него сейчас рейтинг, как у всех остальных вместе взятых, если не больше. Но на десятую, или точнее наоборот, первую я и не стремлюсь. Цель, это шестая ступень, — сказал пленник.
— А почему именно шестая? — спросил Ваня.
— Пирамида разделена на две части, пять нижних ступеней и пять верхних. И хотя мы все называемся сибариты, настоящими сибаритами являются только те, кто находится на верхних пяти ступенях. Хотя и у нас, с каждой ступенью уровень жизни растёт. Самый низ это, как я и говорил, муравьи. Они выполняют всю грязную работу, в прямом смысле этого слова. Вплоть до чистки туалетов. Но сейчас уже меньше, этим женщины занимаются, которые вышли из употребления, — при этих словах Сёму передёрнуло, — потом идут работяги. Они тоже