Представляешь, Гарри, в то лето я узнал, что дементоры умеют разговаривать. Его звали Шелест, и он подарил мне Патронуса.
— Ух ты!.. — широко распахнув глаза, Гарри с трепетом посмотрел в лицо друга, в его теплые карие очи и восторженно переспросил: — Как это?
— Он просто призвал его для меня, вызвал, пробудил отсюда… — Дерек положил руку на свою грудь, показывая, откуда именно. — И он пришел. Сначала это был маленький голубой шарик пульсирующего света, а потом, когда Шелест посоветовал мне назвать новорожденного Патронуса, я позвал дедушку. Моего деда звали Скаген. Скаген Зейн Хедишем. И именно как дух Скагена он явился ко мне серым псом-волвеном. Мой отец — обыкновенный человек, ни на йоту не волшебник, простой цыган.
— Значит, это твоя мама подарила тебе волшебство? — тихо спросил Гарри.
— Да, мама и дедушка. Просто она однажды встретила и полюбила красивого чернявого парня, Джеба Моргана, а тот влюбился в неё. Простая история с обычной встречей. В итоге этой истории появился я. А дальше была жизнь со своими коррективами, судьбами и решениями.
Гарри вздохнул, благодарный Дереку за рассказ, сонно зевнул, почувствовав усталость. Тот осторожно спихнул Гарри с колен, взял за плечи, довел до кровати и помог забраться в неё, накрыл одеялом, подоткнул его со всех сторон. Гарри сонно бормотнул:
— А Маккошка — дура. Ты не обращай на неё внимания, ладно?.. Она похожа на Бейли, тот иногда лает, злится и ярится, но только зря воздух сотрясает, на самом деле он не кусается.
Дерек согласно покивал.
— Ты прав, Гарри. На самом деле она нормально учит, за четыре года у нас с ней никаких эксцессов не было. Это она просто с непривычки растерялась, оказалась слегка выбита из колеи странным обликом новых студентов. Понимаешь? Таких у неё раньше никогда не было…
Гарри кивнул, засыпая окончательно, Дерек ласково улыбнулся, ещё раз подоткнул одеялко тут-там, после чего покинул комнату, подобрав с пола палочку.
Постояв у порога и немного подумав, он решительно двинулся в сторону покоев декана Слизерина. Дойдя до нужной двери, Дерек также решительно постучался — твердо и уверенно.
Услышав стук, Северус глянул на часы над камином. Нахмурился — кому это не спится? Проблемы у кого-то из новеньких? Отложив перо и пергамент, на котором он составлял сметы будущих занятий, пересек кабинет и открыл дверь, обнаружив за ней Дерека. Посторонился, впуская пятикурсника. Окинул взглядом коричневый халат и вопросительно поднял брови. Дерек смело глянул в ответ и объяснил причину своего позднего визита:
— Скажите, сэр, а почему вы к Гарри не подошли ни разу за весь световой день?
— Да как-то времени не было, — чуть удивленно откликнулся Северус. И покосился в сторону стола с пергаментом. Дерек, тоже глянув туда, хмуро спросил:
— А во время перерывов в Большом зале вы почему не подошли к Гарри? Уверяю вас, ему было бы приятно от малейшей толики вашего внимания, сэр.
— Так народ же… — растерянно взбрыкнул профессор.
— Народ поймет, — упрямо заявил Дерек. — Все знают, что Гарри ваш сын. Пожалуйста, не отталкивайте его из-за мнимой гордости. Сэр.
— Да что случилось-то? — совсем растерялся Северус.
— Я только что от него, сэр. Гарри очень расстроен, он скучает по дому и плакал по маме, — очень серьезно пояснил Дерек.
— Плакал? — испугался Северус. — Но… Господи…
— Поймите, сэр, — мягко начал увещевать юноша, — Гарри домашний мальчик, он впервые в жизни так далеко уехал от дома, при этом искренне надеясь, что рядом с отцом ему будет легче пережить разлуку с любимой мамой, собачками, дядей Верноном… А что в итоге? Полный замок совершенно посторонних лиц, строгие преподаватели и далекий, отстранено-холодный отец. Простите за прямоту, сэр, но вы снова надели маску. Снова спрятались за ней от посторонних взглядов и чужого любопытства. Гарри растерялся, начал сомневаться в своем отъезде из дома. Пожалуйста, сэр, снимите маску строгого профессора и верните папу потерянному сыну.
Договорив, Дерек осторожно нащупал за спиной ручку двери и выскользнул за неё, оставив Северуса наедине с тяжелыми раздумьями.
Тихо дремал старинный Замок. Посапывали в рамах портреты людей. Время от времени тот или иной человек приоткрывал какой-либо глаз, ясный и зоркий, без единого налета сна, и быстро окидывал тот участок коридора, доступный его полю зрения. Убедившись же, что всё в порядке, он расслаблялся и обмякал на своем нарисованном кресле или заднем фоне-занавесе. Едва слышно скрипели замороженные лестницы, недоумевая, почему им запретили двигаться и шутить, убирая из-под ног учеников ступеньку тут-там. Но как бы они ни противились, слово директора и магия Хогвартса держали их крепко — лестницы навеки застыли в неподвижности, чтобы не порвать и не испортить чудесный дерн, выращенный юным фавном для неуклюжего друга.
Профессор Флитвик согласился перенести свой класс Чар на нижний этаж. А вот МакГонагалл и Синистра отказались. Аврора сказала, что астрономию больше негде изучать, кроме как на самой высокой башне, а Минерва мотивировала свой отказ тем, что четвертый этаж куда ниже восьмого, и раз на лестницах теперь есть дорожки для минотавра, то какие к ней претензии?!
Обо всём этом думал огромный лев, бесшумно бредущий по пустынным коридорам ночного замка. Паладин Ральф Эймос, принявший облик своей второй, звериной ипостаси, неспешно патрулировал свои владения, мысленно прикидывая, какие ещё улучшения ради удобства студентов следует предпринять. Картины и призраки, пришло на ум. Как недавно выяснилось — на них нельзя положиться, по доброй воле и самостоятельно на помощь студенту они не придут, а значит, в этом плане они бесполезны. Ну, портреты ладно, пускай висят, можно просто прислушиваться к их сплетням, иногда что-то полезное да услышишь, например, медиведьма куда-то спешит, а там и пройти туда да и помочь чем… А привидения… развеять их, что ли, к кошачьей матери? Хотя… нет, лучше пусть тоже останутся, а то Гэвину не на ком будет практиковаться в некромагии. А так удобно даже, понадобится мертвец или чья-то неупокоенная душа, пожалуйста, милый мальчик, вон их полно, целый замок, бери сколько надо и вперед! Да, это верное решение, пусть будут призраки, пригодятся как школьное пособие для юного бога мертвых.
Успокоившись, зашагал дальше могучий лев, обходя границы и оберегая покой своих земель.
Гарри спал крепко и сладко, успокоенный Дереком и, просыпаясь на следующее утро, ощутил рядом с собой чье-то присутствие. С трудом разлепив глаза и подняв голову с подушки, он увидел новый предмет, которого не было вчера — кресло, а в нем, завернувшись в плед, дремал отец. Не дыша, Гарри медленно сел, во все глаза глядя на