— Вы меня удивили господин…э-э…
— Векшин, — представился я, ведь именно на мещанина Векшина Василия Макаровича у меня лежал паспорт в кармане.
— Вещь ваша без сомнения ценная и я бы с удовольствием её приобрел. Но должен признать свою финансовую несостоятельность, — произнес Абрамыч.
Вот тебе и ангел воплоти! Такая фраза означает только одно, что меня хотят ободрать как липку. Дать не пятьдесят процентов а тридцать или того меньше. И я без слов потянулся рукой к цепочке. Реакция последовала незамедлительно.
— Впрочем, если вы не торопитесь, то я попробую поговорить с коллегой. Может он сможет приобрести. Либо мне ссудит некоторую сумму и тогда я смогу приобрести её у вас. Завтра с утра сможете подойти? Думаю к завтрашнему утру решиться окончательно.
— Хорошо. А пока будьте так добры, деньги за перстенек. Цепочку же я забираю.
* * *
Взяв комнату в трактире на рынке, я немного прогулялся по торговым рядам и немного прибарахлился. Приобрел поношенный, но вполне приличный сюртук и почти новые штаны, так же прекрасные мягкие туфли на толстой кожаной подошве. Отобедав в трактире я изучил 'Ведомости Н-ска', издававшиеся на серо-жёлтой тонкой бумаге.
Вот из-за этого низкого качества бумаги и пошло название всех дешевых периодических изданий — 'желтая пресса'. Н-да, время издания газеты 5ое Мая 1894. Знать время, в котором находишься и главные события того времени, наипервейшая задача путешественника во времени. Задача архиважная и архинужная, как сказал бы Владимир Ильич. А что у нас предстоит в этом году? Порывшись в кладовых памяти про 1894 год вспомнил не много. Ну, во-первых, прошло перевооружение в войсках. Повсеместно введена трехлинейка. Замечательная винтовка Мосина-Нагана, длинновата конечно но надежность и точность приемлемая. А вот когда из неё сделают карабин, будет ещё лучше. Так-так, это же последний год царствования Александра III? Да. Точно!
20го Октября в четверг, он скончается и наступит царствование последнего русского царя
Николая II. Хотя вопрос этот спорный. Родился нынче и будущий правитель страны в селе Калиновка Курской губернии. Но он об этом пока не знает а лежит в колыбельке и сучит ножками, держа в каждой ручонке по кукурузному початку. А когда вырастет он найдет куда их стране вставить.
Последующие правители вожди, председатели политбюро и верховных советов, и президенты ничем от царей отличаться не будут. Власть у них будет безраздельная и полная, и конституции под себя напишут и законы для прочих издадут. Единственно, что не смогут они власть передавать по роду, но наследников и приемников они выберут сами, а народ как всегда тупо проголосует. Впрочем, куда это меня понесло? Говорил же профессор Преображенский, что вредно за обедом читать советские газеты, а я добавлю, что всякие газеты вредно. Они возбуждают желчь и способствуют избыточному выделению желудочного сока. А это приводит к язве, милостивые государи! Так, что не читайте вы никаких газет, а лучше предайтесь послеобеденной дрёме и пусть восточные красавицы с опахалами стерегут ваш сон. А впрочем, не надо восточных красавиц, а то никакого сна и отдыха не получится а сплошная гимнастика и физкультура. Эк, меня на красоток потянуло. Это сказывается отсутствия женского внимания. Хотя можно было. Воронцова не красавица, но вполне…, хоть и злил я её, но интриговал и вызывал жгучий интерес, которого для начала романа было бы достаточно. Вот только попахивало бы это мелкой интрижкой, что не есть хорошо. Дурить товарищу Ольге голову не имея серьезных намерений как-то подленько. Не по мне это. Проще и честнее найти гейшу. Но гейш в нашем городе никогда не было, а те, которые были меня не прельщали. В архивах помимо прочих новостей я изучил статистику венерических заболеваний в дореволюционной России. Картина удручающая. И все из-за отсутствия антибиотиков и средств контрацепции. Нравы тоже особым пуританством не страдали.
Но все же, все же. Чего ждать мне в будущем? Перед следующим шагом нужно окопаться на время и изучить хотя бы немного следующий период. Время, время. Не смотря на то, что его у меня вагон и маленькая тележка. Именно времени мне всегда не хватало. Слишком многое надо изучить, иметь ввиду, намотать на ус, поставить на заметку, дабы не опростоволосится. И как тут не утонуть в море информации? Вычленить то действительно нужное, то, что пригодится, а не общие события и даты. Впрочем, Востриков сам того не зная, подкинул мне идею. Граф Сен-Жермен из меня вполне бы получился. Знание будущего, это тот козырь в рукаве, который всегда пригодится.
Но людей, как правило, интересует их личное будущее, те события, которые повлияют на их дальнейшую жизнь. Ну какое дело жителям Н-ска до того, что 23 Июля сего года начнется Японо-китайская война, о которой официально объявят только 1ого Августа? И Япония оттяпает у Китая Корею и остров Тайвань. Какое им дело, что 13 Июля родится Исаак Бабель, а 3 Декабря умрет Роберт Льюис Стивенсон? Какое им дело до всего этого? Следующей осенью в рязанской губернии родится замечательный поэт, с трагичной судьбой. Впрочем, у какого поэта судьба не трагична? Ещё Пушкин сказал: 'Черт угораздил меня родится в России. Поколение революционеров народников ушло вместе с
С.Перовской, Н.Кибальчичем и А.Желябовым в 1881году, а нынешние революционеры ещё бегают в коротких штанишках и стреляют из рогатки а не наганов. Время тихое и спокойное. Некое затишье перед очередной бурей. Года два пожалуй и можно переждать, устроиться на службу мало оплачиваемую и необременительную, но главное чтоб была крыша над головой и свободное время для изучения истории. Истории, в которой у меня есть своя роль, не отмеченная ни в каких документах, но тем не менее имеющая свою ценность.
— Ку-ку! — сказала серая механическая птичка выползшая из часов на стене трактира.
Сказала и спряталась, наверное голоса своего устыдилась. Потому как нынешнее её 'ку-ку' больше походило на 'ква-ква'. Что ж, пора навестить Бориса Абрамовича.
Сложив, прочитанную газету и свернув её трубочкой, я вышел на прогулку. Всё было понятно кроме одного. Зачем Гершензону понадобилось сдавать меня в уголовку? И завтра утром в подсобке его ломбарда затаятся два полицейских, жаждущих меня взять под белые руки с цепочкой. Зависть? От того, что он не смог купить данную вещь, решил её отобрать при помощи купленных слуг закона? Не похоже это на него, хоть убейте меня не похоже. Он не Митрофан Палыч. Но тогда что же? И тут внезапное решение пришло в голову. Я достал цепочку из внутреннего кармана сюртука и нашел глазами заветное клеймо. Всё верно! 'Амстердам.1895 г. А на дворе стоял Май месяц 1894 года. Вот досада!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});