«Только дай до лаборатории дойти, покажу тебе гнев Перуна!»
Поп, не подозревая о своей незавидной судьбе — не унимался. Перед тем, как войти в двери — успел обрушиться на Егора с Федусом с упреками, что и стряпуха у них из инородцев. Тут уже и у Федуса стали сдавать нервы, кого он тут и считал инородцем, так точно не свою любимую Зулю. Священник же продолжал гундеть, что неможно доверять некрещенным приготовление пищи, этак они в грех впадают — в пост скоромное вкушают и вообще…
Что ещё хотел высказать поп — они так и не узнали, так как зайдя внутрь, Егор удостоверился что Федус прикрыл за собой дверь и с коротким замахом засадил кулак в солнечное сплетение чересчур ретивому в служебном рвении церковнику. Тот выпучил глаза, поперхнувшись и невольно отвесил поясной поклон, разевая рот как рыба, выброшенная на берег. Навстречу ему прилетело колено Егора и батюшке стало совсем не до упреков, а тут ещё и Федус наскочил, вставить свои пять копеек.
Запутавшись в рясе — поп растерял весь апломб и былое негодование, лежа на полу и пытаясь продышаться. Егор оттащил вошедшего в раж Федуса от уже поверженного служителя культа: «Хорош, пусть в себя придет. Давай пока вон тот провод с вилкой, который под пробник ладили, в сеть воткни, щас мы познакомим его с электрификацией!» Федус с неохотой оторвался от избиения духовного лица и поняв, что задумал начальник — довольно осклабился: «Это мы сейчас!»
Егор тем временем стянул руки за спиной попа куском репшнура — придал ему сидячее положение и плеснул в лицо водой из ковшика, приводя в чувство. Отдышавшись, тот инстинктивно осознал изменения в иерархии и больше ничем не возмущался, молча и испуганно зыркая снизу вверх на стоявших над ним Федуса с Егором.
— Чо ты там нес, фарисей долгогривый? — Агрессивно поинтересовался Егор.
Батюшка, напуганный такой внезапной агрессией и своим стесненным положением — отмалчивался. «Язычники, как есть язычники!» — Сокрушался про себя поп: «Пантелей сгоряча сунет в глаз, да потом на исповеди повинится, а от этих — дай бог живым уйти!» Дальнейшие действия этих странных немцев лишь подтвердили его справедливые опасения.
— А давай его ебнем, Егор! — Предложил жаждущий крови, не забывший оскорбления своей женщины Федус. — Ты же сам жаловался, что тебе мыло варить не из чего, с этого кабана гляди, сколько получится!
— Ты чо, кореш, мы разве фашисты какие, из людей мыло варить?! — С негодованием отверг эту идею Егор и сунул два оголенных провода, подключенных к генератору, в лицо связанному священнослужителю. Тело того выгнуло дугой и задергалось в мелких конвульсиях. Егор отложил в сторону провод, следя чтоб контакты не соединились, разделся до пояса и дождавшись, пока поп оклемается и обретет способность соображать, продолжил, обращаясь к нему. — Вот в чем сила, гнида ты лицемерная? Ну ка Федус, дотронься тетивой Перуна до коловрата у меня на спине!
Повернулся спиной, все верно понявший Федус взял в руки кабель, на мгновение замкнул два оголенных провода провода перед глазами батюшки. От снопа искр того затрясло сильней, чем от удара тока до этого и засучив ногами — попытался отползти. «Ну же!» — В нетерпении скомандовал Егор: «Прикладывай!» Федус с опаской провел одним концом по татухе на спине Егора: «Пол деревянный, не должно замкнуть!» — с опаской подумал Федус. «Ещё! Сильней!» — Приказал Егор и Федус пару раз уже без страха ткнул жилой ему в спину.
— Вот видишь поп, толоконный лоб, тетива Перуна ничего коловрату сделать не может! — Нравоучительно поведал Егор выпучившему глаза церковнослужителю. — А сейчас стойкость твоей веры и бога испытаем. Молись своим жидовским богам!
Однако батюшка уповать на веру и молитву не стал и судорожно извиваясь, глядя на два куска не изолированного медного многожильного кабеля как кролик на удава — стал почему то просить о милосердии Егора с Федусом, а не Иисуса. «Бога своего проси!» — Без жалости потребовал от него Егор и вновь продолжил эксперименты по выработке условных рефлексов, опять ударив того током. Ещё и придержал подольше, закрепляя эффект…
Через час Егор с с подчиненным вели попа на заплетающихся ногах в баню. Оттуда же, из предбанника — Федус распорядился найти сменную одежду для батюшки. Свои портки священник с усердием стирал в шайке, со всем пылом неофита внимая разглагольствованиям Егора, посвящавшего бывшего православного в веру предков. К своему стыду, Егор о язычестве знал не так уж и много, но для раскаявшегося в жидовской ереси новообретенного родновера — хватило и этого. Нарекли нового адепта, не мудрствуя лукаво — тайным именем, ведомым лишь узкому кругу причастных — Гнидославом.
Бывший поп, устрашенный электричеством — запирался тогда недолго и сразу же раскаялся во всех своих грехах. И что сам не верил, и других обманывал, и тем более заповеди моисеевы — ни во что не ставил. Новую же веру принял истово, всей душой, истосковавшейся от безверия и лжи. И организмом, простимулированым несколькими разрядами тока. Заверял Егора с Федусом, что зерна и ростки язычества ещё живы в народе, он и сам в глубине души не мог принять эту веру греческую всем сердцем.
Оттого и жил так паскудно, что людей не встречал, что смогли бы его на путь истинный наставить! А вот как встретились — он сразу и обрел, что всю жизнь свою искал и найти не мог! Не слишком доверяя восторгу неофита, Егор припугнул, что как отмеченный знаком Перуна — поп теперь под его постоянным приглядом. Стоит опасаться молний во время грозы и тем более неправедных поступков. Свершений и самопожертвования от священника во имя Перуна не требовали, повелев жить как раньше, внешне не выделяясь и не привлекая к себе внимания. Лишь не творить беззакония и не столь усердно проповедовать мерзкую старым богам веру скотскую, да к людям относиться не как к рабам божьим, а как к детям их.
Егор смотрел на внимающего всему, что он ему чешет попа с сомнением, думая: «А не проще ли его действительно убрать по дороге обратно в город? Хотя двух своих информаторов, под видом исповеди сливающих ему всё происходящее в округе — вломил не задумываясь… Ладно, если прикидывается, казак из пантелеевских доверенный есть на этот случай. Проинструктирую, не отписать, не пожаловаться не успеет, а вдруг на самом деле чердак задымит у попа? Бог с ним, грех на душу всегда взять успеется, а электрошоком и не таких лечили!»
Две