Бросив последний взгляд в зеркало, я подумала о тех, чье изображение хранила в памяти холодная амальгама. Вспомнила маму и бабушку, тетю Агнессу и лица с фотографий, которые мы нашли в сундучке. Все они оставили свой след в лабиринтах зазеркалья. На какое-то мгновение мною завладели сомнения, и я отступила назад. Вдруг в зеркале все всколыхнулось, и мне показалось, что я стою на фоне кровавого зарева. Рука сама потянулась к подсвечнику… Комната содрогнулась от звука разбитого стекла. Эта, внезапно созревшая уверенность, сменилась полной растерянностью. Зеркало рассыпалось на множество брызг, капелек и осколков, и в каждом из них мне виделись знакомые огромные глаза, но в них больше не было смятения и отчаяния…
– Прощай, Лиза, теперь ты свободна, – прошептала я. – Мы с тобой связаны через века, и могли бы встретиться в другой жизни. Я верю, еще придет время, и ты вернешься…
Я опустилась на корточки перед грудой осколков и медленно подняла взгляд на стену. Красивая старинная рама была пуста. Легкий сквознячок пробежал возле меня и исчез, испарился навсегда.
Не знаю, что скажет сестра, но я почувствовала облегчение. Казалось, душа моя освободилась от тяжелых и темных оков и парит в невесомости в ожидании чего-то прекрасного. Я улыбнулась, последний раз вздохнула, окинув взглядом осколки, и, подхватив сумку, вышла из квартиры.
Машина припарковалась под высокой сосной. Осмотревшись, радостно улыбнулась. На душе впервые за последнее время было невероятно хорошо. Незаметно отошли на второй план тяжелые мысли и ненужные проблемы.
Медленно подошла к дому и остановилась. Все было так, как мне хотелось. Аккуратная и качественная работа. Осталось совсем немного, и я войду в свои владения хозяйкой: расставлю мебель, повешу на окна красивые шторы и обязательно куплю большой аквариум с золотыми рыбками.
Я уже прикидывала, какие посажу деревья, где будут расти кустарники, и цветы. Будет много цветов и…
– Доброе утро, Софья Михайловна, – послышался мужской голос почти у уха.
От неожиданности я вздрогнула. За благостными мечтами не услышала легкие шаги за спиной.
– Здравствуйте, – мой ответ прозвучал рассеянно и, несколько разочарованно.
Хотелось побыть одной.
Но мужчина уже стоял передо мной. Теперь я вспомнила, где видела его раньше. Это наш прораб. Он руководил большой бригадой строителей. И осенью нам обещали сдать жилье «под ключ». Наверное, от того, что сегодня он выглядел не совсем привычно, я не сразу узнала его. Гладко выбрит, в свежей рубашке, что, называется «к лицу». Я уловила легкий запах одеколона – довольно редкое явление на стройке. Непроизвольно окинула взглядом фигуру: высок, широкоплеч, хотя выглядел несколько худощавым, и… вполне хорош собой. До этого мы не раз встречались, но особенной теплоты в общении не намечалось. Поэтому сейчас было непонятно, отчего так горят его черные глаза под кустистыми бровями, и откуда он знает мое имя? Хотя это не являлось большой тайной для подрядчиков и будущих соседей.
Странная улыбка блуждала по его лицу, и по всему было видно, что он рад нашей встрече. Совершенно не разделяя его хорошее настроение и непонятную мне радость, я холодно извинилась и прошла в дом. Прораб следовал за мной и молчаливо сопровождал по комнатам.
– Мне все нравится, – сказала вежливо, в надежде, что похвала заставит его уйти.
– Это уже хорошо, – ответил он и улыбнулся.
Я невольно отметила, что улыбка у него приятная. Надо же, я даже не подозревала, что всегда угрюмый и несколько нелюдимый человек, умеет так улыбаться. Оказывается, он очень обаятельный и милый. И, все же, непонятно, что это его сегодня так «заносит» в мою сторону?
– Ребята постарались и успели даже раньше, чем обещали, – добавил он, несколько смутившись под моим, скажем, не совсем приветливым взглядом.
– Вы о чем? – этот вопрос вмещал слишком много.
– Как о чем? Все ваши замечания учли и неполадки устранили, – ответил он, теперь уже сам, странно на меня посматривая.
– Замечания? – спросила невпопад. – Да не делала я никаких замечаний, – досадливо пожала плечами.
Прораб не уходил. Он от меня чего-то ждал.
– Как же, Софья Михайловна? Трудно поверить, что вы могли забыть… – он выглядел немного растерянным.
Мы надолго замолчали, каждый в ожидании. Я ждала, когда он уйдет и оставит меня одну, а, чего ждал он, я еще не поняла, хотя мне это было совершенно не нужно и не интересно. Неловкая пауза затягивалась, и вдруг он спросил:
– Вы еще не забыли, как меня зовут? В прошлый раз вы несколько раз повторяли мое имя, чтобы запомнить.
Я оторопело посмотрела на прораба, лихорадочно соображая, что он от меня хочет? Должно же было быть хоть какое-то объяснение его странного поведения? Убей меня, но я никогда с ним не знакомилась и понятия не имею, как его зовут? Пускай себе зовут, как хотят, и мне до этого нет никакого дела. Работает себе, ну и пусть работает, строит для нас дома. К тому же, все коттеджи на нашей улице строились по одному проекту и были рассчитаны на маленькие или неполные семьи. Они были простой планировки, и каждый заказчик внес свои незначительные изменения в проект еще задолго до начала строительства. Все было официально утверждено в каждом отдельном случае и изменено до начала работ. Так что никакого особенного общения со строительной бригадой мне не требовалось. Так, если только некоторые замечания по ходу работ.
Наверное, мое недоумение и нежелание признавать знакомство с ним резко испортило ему настроение. Он пробормотал слова извинения и направился к выходу. Я смотрела ему вслед. Мужчина шел, низко опустив голову и, ссутулив плечи, словно только что принял на них тяжелый груз. Вдруг я вспомнила, что Сима мне что-то говорила об этом прорабе, когда мы были у тети Маруси. Сейчас я точно не могла вспомнить, о чем был ее рассказ, но это было что-то хорошее. Плохое я запомнила бы наверняка. Кажется, она отзывалась о нем с некоторым восторгом.
– Подождите, – я догнала его у двери. – Простите, мне сегодня немного не по себе. Пойдемте, позавтракаем со мной на крылечке, а заодно и вспомним, как вас зовут, – я виновато улыбнулась.
Глаза прораба вспыхнули ярким огнем и в них забегали веселые искорки.
– Вы решили меня разыграть?
– Что-то вроде того, только получилось нехорошо. Еще раз простите, не сердитесь на меня, – я изобразила виноватое лицо и искренне раскаяние.
– Да, перестаньте вы, Софья Михайловна. Я на вас совсем не сержусь. На вас невозможно сердиться.
– Правда? – в моем голосе было откровенное кокетство. – Тогда в доказательство того, что это так на самом деле, скажите мне еще раз, как вас зовут? Я, честное слово, боюсь, что-то напутать, – наивно схитрила я, рассчитывая, таким образом познакомиться с прорабом «еще раз».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});