— Бдят, суки, — сказал Ледовской. — Или знали, что мы на подходе. Только ты пошел — из окна ствол, пришлось пугнуть его, иначе прошил бы тебя.
— Спасибо, Володя. Значит, будем играть в открытую, — сказал Потапов и громко крикнул. — Это милиция! Предлагаю сдать оружие и выйти с поднятыми руками!
Ответом ему была автоматная очередь. Пули свистели совсем рядом, но большую часть их принял на себя старый тополь.
— Ну, падлы! Если не добраться до тачки, они первые до нее доберутся. Накроют все, башку не подымешь, сядут в джип и… попробуй догони! И Катьку могут угробить! — разозлился Ледовской. — Да плевал я на этих козлов! Смотри за окнами, командир!
Потапов не успел возразить. Ледовской, петляя, метнулся к джипу. Иван выстрелил в одно окно, во второе, снова в первое, но автоматная очередь прошила деревянную дверь, и Ледовской упал в бурьян, не добежав метров пяти до джипа.
— Ну, твари, теперь не надейтесь выжить! — с яростью пробормотал Иван, прижимаясь к стволу тополя.
Он успел дважды выстрелить в дверь хаты, но за ней уже никого не было. Профессионалы, мать их за ногу! Один, не высовываясь, заметил из окна движение Володи, передал направление другому, и тот выпустил очередь прямо через хлипкую деревянную дверь.
Из показаний Разуваева известно, что с ростовским авторитетом Ашотом — двое охранников. Они-то и лупили из автоматов. А есть еще сам Ашот, тоже, наверное, вооружен. Там же и Краснуха, неизвестно, есть у него «пушка» или нет. И на чьей стороне Качура — неясно. Одному с пистолетом против этой оравы не выстоять. Вдвоем, если Дунайцева позвать, — тоже, но тогда бандиты могут выйти из хаты через окно в тыльной ее части! Обойти с двух сторон — и поди узнай, откуда в тебя целятся! И старый тополь не спасет.
Черт! Автомат был только у Загорелова, но его отправили в район с Разуваевым. Бурьян в том месте, где лежал Володя, не шевелился. Жив ли? Как ему помочь? А Катя, что с ней?
И вдруг он понял, и холодный пот заструился по спине. Катей они прикроются, сядут в тачку и укатят. Хрена с два потом догонишь. В райцентре перекантуются, бросят «засвеченную» тачку, найдут другую и вернутся в Ростов. Разуваев от своих показаний откажется, или его кончат в СИЗО. Да что ж это за дела такие, мать их!..
Дунайцев слышал перестрелку, громкий голос Потапова, но все еще держал под прицелом тыльную часть хаты Качуры, а очень хотелось побежать к Ивану, помочь огнем! Но терпел, внимательно глядя на темное окно, выходившее в огород. Понимал, что могут пойти к машине из двери, поливая все вокруг автоматными очередями, а могут выбраться в огород и получить преимущество. Неожиданно черная тень промелькнула совсем близко от него. Дунайцев шарахнулся в сторону и, падая, увидел, как что-то огромное врезалось в окно, послышался звон разбитого стекла. Это было похоже на видение, с такой скоростью не могут бегать ни звери, ни тем более люди. А прыгать в застекленное окно и подавно. Он тряхнул головой — может, померещилось от перенапряжения? Снова уставился на тыльную часть хаты. Глаза уже привыкли к темноте, и понять, что окно превратилось в черную дыру и вроде бы даже часть саманной стены оказалась сломанной, не так уж сложно…
Потапов напряженно следил за окнами хаты, мучительно ожидая, когда бандиты выйдут к машине, прикрываясь Катей. Они профессионалы, они обязательно это сделают, и он будет совершенно беспомощен перед ними. Более подлую ситуацию и представить себе трудно!
Неожиданно в хате послышалась беспорядочная стрельба, страшные вопли, снова стрельба, снова вопли… И — тишина. Потапов вздрогнул, когда почувствовал на своем плече чужую ладонь. Обернулся — Дунайцев.
— Слышь, Иван, у меня до сих пор коленки трясутся… Он просквозил в двух метрах от меня, как ядро… И врезался в окно! Черная тень… не только окно, часть стены разворотил… А потом — сплошные вопли…
— Ты уверен?
— Ни хрена себе — уверен! Пойди посмотри на окно, оно там одно, на саманную стену… А с такой скоростью летел… Я ни хрена не понимаю.
— Значит, он там?
— Ну а где же еще?
Потапов достал из кармана куртки две серебряные пули, вытащил обойму, вставил их.
— Ладно, я пошел, — сказал он, — загоняя обойму в рукоятку пистолета. Если дойду, сразу займись Володькой, его подстрелили, даже не знаю, жив ли… Только Володькой, остальное я сам, понял, Вася?
— Ты сдурел, Иван? Он же там!
— А что делать? Катя тоже там.
Держа пистолет в руке, Потапов решительно направился к двери притихшей хаты.
Глава 23
— Проходите, Евдокия Андреевна, уж извините, что на кухню вас приглашаю, да мы там с Танюшей сидим, ждем…
— Это вы меня извините, Федор Петрович, что потревожила так поздно. Вам, наверное, завтра на работу?
— Дети главнее, Евдокия Андреевна. Да ведь и вам завтра на работу, все ж мы…
— Вот и я про то же. Невмоготу сидеть и ждать, где они, да что с ними.
— Ой, Евдокия Андреевна… — второй раз за этот вечер испугалась Таня Соколова, совсем забыла, что она уже не школьница и грозный завуч ей не указ. — А мы тут…
— Налей и мне, Таня, — сказала Евдокия Андреевна, присаживаясь на стул. — Ромку ждешь?
— Да, он тоже побежал… помогать Потапову, то есть вашему сыну.
— И какого черта, не пойму? Чем он может помочь Ивану?
— Вот и я о том же, Евдокия Андреевна, мы вместе с Танюшей сидим тут, думаем… Ничего понять не можем, а что же делать? Только ждать…
— Уютно у вас тут, Федор Петрович. Я тоже сидела дома, ждала, чувствую — невмоготу, дай, думаю, наведаюсь к родственникам. Я же ничего не знала, соседка сказала, что Катю, наверное, похитили.
Таня налила вина завучу, все еще опасаясь, что та станет распекать ее за распитие спиртных напитков, хоть она уже пила кофе. Но нет, пожилые люди чокнулись, выпили без тоста.
— Я сейчас еще закуску принесу, в холодильнике есть курица, — сказал Федор Петрович и убежал в дом.
— За Романа собираешься? — напрямик спросила Евдокия Андреевна.
— Собираюсь, но родители хотят, чтобы я в университет поступила… Даже и не знаю, что делать.
— Делай то, что считаешь нужным. Я армавирский пединститут заочно оканчивала, мужа сюда направили, ну и я с ним. Ивана родила и, как видишь, не пропала.
— Правда? — обрадованно сказала Таня. — Ой, Евдокия Андреевна, вы прямо… как бальзам на душу. Я и сама думаю, что заочно — самое то…
Пожилая женщина устало усмехнулась.
— Да все же видели в школе, что ты неравнодушна к Роману, ну а если и он к тебе — что может быть лучше? Роман в последнее время стал просто замечательным парнем. Работает, не хулиганит, взялся за ум.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});