Читать интересную книгу Вторая мировая война. Ад на земле - Макс Хейстингс

На Западе война с Японией обычно рассматривается в свете кампаний на Тихом океане и Юго-Восточной Азии. Однако именно действия японцев в Китае привели в итоге к окончательному их поражению. С 1937 по 1939 г. происходили крупные сражения, которых в Европе как бы и не замечали. По большей части японцы брали верх, но ценой тяжелых потерь. Если бы японцы ушли с материка в 1940 г. или хотя бы в 1941 г., это могло бы предотвратить войну против США, поскольку японская агрессия и возведенная в принцип жестокость по отношению к населению (60 000 мирных жителей вырезано только в Нанкине) породила в американском обществе ответную враждебность и даже ненависть. Более того, пусть даже китайские армии оказались бессильны отразить нашествие, Япония растратила в этом походе слишком много жизненно важных ресурсов. Проклятие токийского правительства заключалось в господстве в нем милитаристов, числивших самурайской доблестью войну ради самой войны. Опьяненные верой в свое мужество и превосходство, они просто не понимали трудности и даже безумия войны против Соединенных Штатов, величайшей индустриальной державы мира, к тому же недоступной для прямого нападения.

Из-за побед Японии в 1941–1942 гг. западные державы были склонны переоценивать силу ее армии. Их представления о возможностях японской армии были бы гораздо точнее, если бы на Западе знали о вооруженном столкновении, произошедшем несколько ранее, которые обе стороны предпочли скрыть. Летом 1939 г. постоянные стычки между японской и советской армией на границе, отделяющей Манчжурию от Монголии, переросли в полномасштабный конфликт, который на Западе именуют Номонганским инцидентом, а в СССР – боями на Халхин-Голе22. С самого начала ХХ в. влиятельные силы в Японии выступали за экспансию в Сибирь. После большевистской революции 1917 г. какое-то время японские войска находились в Сибири, и даже появилась надежда предъявить территориальные претензии, однако западные державы предпочли поддержать объединившийся и вернувший себе стабильность СССР, а потому японцы вынуждены были уйти из Сибири. В 1939 г. Токио вновь счел русских слабыми и уязвимыми и направил к границе армию, чтобы испытать силу их сопротивления.

Для Японии эта авантюра обернулась катастрофой. Георгий Жуков провел блестящую контратаку при мощной поддержке танков и самолетов и одержал убедительную победу. Полагаться на официальные данные о потерях не стоит, однако даже по приблизительным оценкам они составляли не менее 25 000 с каждой стороны. Мир был заключен в октябре на условиях, устраивавших Москву. Последствия этого столкновения повлияли на ход Второй мировой войны: Япония отказалась от прежней нацеленной на север стратегии, опасаясь вновь ввязываться в конфликт с Советским Союзом. В 1941 г. Токио подписал с Москвой договор о нейтралитете. В японском руководстве большинство выступало за соблюдение этого соглашения, поскольку колонии западных держав в Юго-Восточной Азии представлялись Японии более легкой добычей. Япония рассчитывала на полное завоевание Европы Германией, а сообщения военных атташе из Лондона и Стокгольма, предупреждавших, что Германии не под силу осуществить вторжение в Британию, начальство в Токио не принимало во внимание, поскольку эти трезвые советы расходились с их мнением. Немецкая экспансия в Европе послужила спусковым механизмом для японской экспансии в Азии: Токио никогда бы не решился ввязаться в войну, не считай он окончательную победу Гитлера в Европе неминуемой.

27 сентября 1940 г. в Берлине был подписан Тройственный пакт между Германией, Италией и Японией. Участницы пакта обязались защищать друг друга в случае, если одна из них подвергнется нападению государства, не вовлеченного в общеевропейскую войну. Основной задачей пакта, очевидно, было воспрепятствовать давлению на Японию со стороны США, но как раз эту задачу осуществить не удалось: Америка, крайне возмущенная японской агрессией в Китае, продолжала применять все новые санкции против этой страны. И тогда японцы приняли новую стратегию – удар на юг. Они решили провести ряд молниеносных операций, захватить слабо защищенные форпосты Запада на юго-востоке и вынудить Америку отказаться от противостояния и вывести свои войска из западной части Тихого океана.

К середине 1941 г. японский генштаб составил план под оптимистическим названием «Операционный план по завершению войны с США, Великобританией, Нидерландами и Чан Кайши». Первоначально японцы намеревались «дождаться подходящей ситуации на европейском фронте, а именно коллапса Великобритании, завершения германо-советской войны и успехов нашей политики в Индии». Император Хирохито, изучив план, заметил: «Вижу, после Малайи вы намерены заняться Гонконгом. А как насчет иностранных концессий в Китае?»23 Его величество заверили, что владения европейцев непременно будут захвачены. Однако Токио не удалось оттянуть нападение до окончательной победы Германии в Европе, и эта ошибка в расчетах сыграла роковую роль, как и неумение японцев разгадать характер будущего противника. Японцы (за исключением немногих образованных офицеров, к числу которых принадлежал знаменитый адмирал Исороку Ямамото, главнокомандующий ВМФ), считали американцев выродившимся и невоинственным народом: дескать, достаточно нанести им несколько основательных ударов, и они запросят мира.

И все же до нападения на Пёрл-Харбор поведение японцев оставалось непоследовательным, выдавало колебания. В 1940 г. Токио снарядил войска и воздушные силы во Французский Индокитай, вырвав у Виши на это согласие. Поставки в Китай через Индокитай были перекрыты, давление на Чан Кайши усилилось. В первую очередь японцев на юго-востоке Азии интересовала нефть Восточной Индии, но голландское правительство в изгнании (в Лондоне) отказывалось допустить их в свои владения. Некоторое время японские генералы обдумывали вариант нападения на европейские колонии, не затрагивая зависимые от США Филиппины, однако в начале 1941 г. японские флотоводцы убедили сухопутное командование в том, что любой удар в южном направлении заведомо вызовет конфликт с США. Токийские стратеги пересмотрели свои планы и предложили нанести ряд быстрых ударов, смести слабую оборону Малайи, Бирмы, Филиппин и Голландской Ост-Индии в расчете на то, что США не решатся на полномасштабную войну и большие жертвы в попытке изменить новый статус-кво.

Расчеты японских милитаристов были окрашены самообманом, фатализмом под девизом «Сиката га най» («Ничего не изменишь») и отсутствием реальных сведений о других народах. Японские солдаты были чрезвычайно физически выносливы и готовы к самопожертвованию; армия располагала надежной поддержкой с воздуха, но существенно недоставало танков и артиллерии. Научная и промышленная база страны была слишком слаба, чтобы обеспечить длительную войну против США. Япония не согласовывала свои цели и стратегию с Германией, отчасти потому, что, кроме задачи разбить союзников, эти две страны ничего не связывало, отчасти потому, что они и географически были далеки друг от друга. Расовая идеология Гитлера препятствовала его сближению с японцами, он лишь нехотя признал их союзниками в этой войне. Если бы Япония нанесла удар на Запад, по России, вскоре после того, как немцы в июне 1941 г. вторглись в эту страну, это нападение могло бы изменить баланс сил, способствовать победе стран оси, а столкновение Японии с США, вероятно, состоялось бы позже или вовсе не произошло бы. Министр иностранных дел Ёсуке Мацуока отстаивал именно такой план и ушел в отставку, когда коллеги отвергли его предложение.

И хотя победы Японии в Азии в 1941–1942 гг. потрясли и напугали страны Запада, все захваченное нетрудно было вернуть, если бы удалось сокрушить Германию. В Лондоне и Вашингтоне понимали, что война с Японией окажется длительной и трудной, в том числе и из-за больших расстояний, но серьезные стратеги (и уже упомянутый адмирал Ямамото) не сомневались, что в конечном счете Америка одержит верх, если только воля народа не ослабеет при первых же неудачах. Поскольку японцы не могли осуществить вторжение в Штаты, у страны, чей промышленный потенциал вдесятеро уступал возможностям США и само существование которой зависело от импорта, не имелось ни малейшего шанса одолеть мощь Америки.

В качестве предварительного шага перед вторжением в Малайю Япония в июле целиком оккупировала соседний регион Индокитая, не встретив ни малейшего сопротивления со стороны Виши. 9 августа Токио принял окончательное решение не вступать в войну с Россией, по крайней мере в 1941 г. В сентябре планы японцев в очередной раз изменились в связи с нефтяным эмбарго. Решение было принято президентом Рузвельтом и вполне отражало его твердое желание сократить японские запасы нефти и тем самым военную активность агрессора, однако некоторые данные указывают, что сотрудники президента неправильно его поняли и вместо частичного эмбарго установили абсолютное, тем самым ускорив развязку. Теперь у Токио оставалось лишь два пути: либо принять ультиматум США (однако смириться с требованием уйти из Китая они никак не могли), либо нанести удар – и как можно скорее. Император Хирохито хотел, чтобы его правительство испробовало дипломатический путь, и премьер-министр принц Коноэ предложил организовать личную встречу с президентом Рузвельтом, но Вашингтон отверг эту инициативу, видя в ней лишь попытку затянуть дело. 1 декабря на совещании у императора в Токио было принято решение сражаться. Военный министр генерал Хидэки Тодзё (с 17 октября он занимал должность премьер-министра) заявил: «Наша империя стоит на пороге славы или забвения». Столь категорично понимали японские милитаристы представившуюся им альтернативу: либо править всей Азией, либо погибнуть. Но даже Тодзё сознавал, что одолеть США военной силой невозможно: его расчет, как и расчет его коллег, строился на том, чтобы одержать достаточное количество побед и вынудить США к переговорам.