Читать интересную книгу И такое бывает... - Кой

— Все свободны. Мистер Прюэтт, задержитесь, пожалуйста.

И вот все выползают ближе к цивилизации, протискиваясь в не особо удобный люк, Трелони что-то шуршит со своими возлюбленными чашками. Люк закрывается, мы остаёмся, так сказать, тет-а-тет.

— Хорошая колба, — произносит профессор. — Дорогая, наверно, я таких раньше и не встречала. А на самом-то деле, между прочим, могли бы просто задать интересующий вас вопрос. Скрытно брать образец воздуха для анализа на территории волшебника — не самая удачная практика, это, знаете ли, проявление неуважения, если, конечно, вы не общепризнанный параноик Грюм. На данный момент этикет больше сконцентрирован на уважении, а не на обеспечении своей безопасности любыми средствами.

Вот честно, я покраснел. Спрятанная в кармане колба (из США выписанная, чуть не лабораторный экземпляр) с образцом воздуха начала жечь руку.

— К слову, пахнет тут смесью обычных трав, направлено всё на повышение концентрации и непроизвольную фокусировку сознания. Никаких аллергенов, конечно же, — Трелони в это время осторожно расставляла чайнички по местами, как-то преобразившись. Не было привычной прерывистости и резкости в движениях, исчезло одухотворённо-фанатичное выражение лица, даже голос стал ниже и внушительней. Она теперь даже чем-то МакГонагалл напоминала. — И, если говорить о том, зачем оно нужно — со временем, естественно, организм к подобным «прививкам» привыкает, что способствует общему повышению иммунитета. И, как ни странно, ученики тоже тренируются и… как бы сформулировать поточнее… То, что называется интуицией и способностями к предсказанию тоже улучшается. Это как мышцы, хотя сравнение не вполне точное — мышцы есть у всех и с физиологией так или иначе можно побороться, необходим труд. В данном же направлении если зачатков дара нет — его не развить, и больше, чем отмеряно — магией ли, природой, Богом, кто как верит, — взять не удастся. Разве что украсть, но это всё слишком нестабильно и муторно, да и кто в наше время всерьёз верит в пророков? Человек сам творец своей судьбы, не так ли… У вас, конечно, несколько другой случай, но тут не меня спрашивать следует. Кого — вам думать. — Это немного странно и страшно — просто присутствовать на разговоре, где ты сам вроде как и не нужен. Она будто читала мои мысли, хотя легиллименция, как говорят, предо мной бессильна. — Другой, я имею в виду, касательно навыков, а касательно судьбы… Охохо.

— Обычно после пророчеств — да и без них, события так или иначе развиваются линейно, и, с известными предпосылками, достаточно предсказуемо. В вашем случае кажущаяся последовательность напрочь убивается спонтанностью — вы до сих пор не определились, останетесь ли здесь, будете ли принимать участие в намечающейся войне, если она всё же случится, и — какое участие. С вас станется в любое мгновение послать к чёрту всё и уехать куда-то, не из-за страха, а из-за скуки и нежелания возиться с чужими выпестованными проблемами. Забавно, что вас самого даже немного беспокоит то, насколько вам на самом деле всё равно, впрочем, не мне об этом с вами говорить, мистер Прюэтт. Так вот, вы изменили практически предопределённое за исключением пары несущественных мелочей будущее, и продолжаете это делать самим фактом своего существования. Признаться, всё могло быть не так катастрофично, умри вы на Кубке Мира. Отрадно, что вы выжили — скажу честно, шансы были минимальны. Вас спасла, я полагаю, повышенная подозрительность — кто-то, да, таинственный, неизвестный кто-то пошутил, — женщина спрятала весьма саркастическую ухмылку в не пойми откуда взявшейся чашке с чаем, — прислав вам бессмысленную записку, и она почему-то заставила вас действовать несколько более насторожённо, чем обычно.

— Скажу честно, все немногие существующие пророки были крайне недовольны получившимся исходом. К слову, это никак на вас не влияет, есть что-то вроде соглашения, по которому прорицателям запрещено вмешиваться в посторонние события и жизни. Есть довольно неудобные ограничения, но в целом дар это окупает. Недовольны потому, что вы вносите незаурядную сумятицу в любые прогнозы, связанные с Британией, теперь ещё с Францией и территориями, связанными с Дурмштрангом. Не говоря уже о том, что благодаря вам несколько изменились линии в США — те, что связаны с кампаниями и компаниями мистера Картера. Как это не парадоксально, прорицатели привыкли знать всё и не удивляться событиям, хотя, по-моему, это ужасно скучно. И я вполне уверена в дальнейшей безопасности сведений про пророков — да, мы действительно не афишируем свое существование и даже скрываемся, но и старый фанатик Биннс кого попало не выбирает. Да и частью ваши действия тоже предсказуемы — характер имеет своё влияние, а вы как бы не более скрытный, чем Дамблдор… Скажете что-нибудь? — резко прервалась она.

— Дезоксирибонуклеиновая кислота, — отозвался я.

Трелони задумчиво провела пальцем по губам.

— Почему не «Серьёзно?», «Наконец-то моя реплика?», «Что-нибудь», «У вас паршивый ковёр»?

Я молчал, глядя на неё, и чем дольше затягивалась пауза, тем шире становилась её улыбка и тем ярче блестели глаза — как у ребёнка в предвкушении сюрприза.

— У вас есть дар, я предпочитаю считать, — развожу руками.

— Да, — рассеянно признала женщина, — способ, более чем достойный существования. Что ж, вам следует поторопиться — профессор МакГонагалл через две минуты закончит беседовать с Флитвиком, и спустя ещё шесть будет в кабинете, колбу можете оставить себе…

Одни психи вокруг. Одни психи. Пророчица, помешанная на неожиданностях и событиях, которые могут её удивить; полугоблин (как и зачем?), хотя он-то адекватен; анимаг, зачем-то преподающий в школе, и это не шутки — школяры-анимаги в Поттерианы это просто жирнейший и невероятнейший рояль и антилоджик, также как и Скиттер-журналистка, а так шотландка и иже с нею едва не боги трансфигурации, которым париться в школе или жёлтой прессе — ну, всё равно, что гвозди забивать адронным коллайдером, вон, Тонкс и та на звероформу даже не замахивается. Про преподов Защиты просто молчать не чокаясь, Хагрид с Уходом — без комментариев… Ну, у Снейпа, допустим, тоже резон свой на Хогвартс есть, но он тут как МакГонагалл, коллайдер-молоток. Вот Спраут и математики-астрономы — вот они нормальные. А так…

Но за записку, оно конечно, спасибо. С этим и с составом воздуха вопрос снят — и то хлеб.

На урок к МакГонагалл успел. Встретились мы с ней аккурат в коридоре, она строго покачала головой, но пропустила вперёд себя и даже опоздание не засчитала. Как выяснилось, её ещё и предупредили, что меня задержат на Прорицаниях. Трелони же и предупредила. С утра.

* * *

Разговор с Малфоем дал совсем какой-то неожиданный результат. До этого, я так понимаю, мы друг другу гадили исподтишка, на четвёртом курсе мне было как-то не до того, так что противостояние перешло в нейтралитет. А теперь, похоже, блондин нашёл наш спарринг прекрасным вариантом спускать пар.

Томас с бесконечным энтузиазмом пытался выпихнуть меня на поле, мяч погонять — доставал буквально везде и всегда, да так, что даже Цефея начала вместо краткой и ёмкой характеристики посетителей с непередаваемо гадливым выражением лица и тоном говорить «Там он». И когда я уже решил, что проще всё-таки выползти поиграть — размяться и отвлечься от рутины действительно стоило, Дин, едва услышав что-то кроме «нет» и «да отстань же ты», едва не взвыл на радостях и, врубив форсаж, унёсся куда-то в коридоры, успев только сказать мне время будущей игры.

А на поле меня ждали аж целых две команды. В числе футболистов — Томас, Финниган, какой-то юркий второкурсник и — о, ну надо же! — мисс Патил, которая Падма. На противоположной половине поля разминалась пятёрка в зелёном, и один подозрительным тип с дружелюбным оскалом и белобрысой шевелюрой приглашающе махнул мне рукой.

Вечер переставал быть томным.

Форвард из Малфоя получился — будь здоров, и с каким чувством глубокого удовлетворения он бил по нашим воротам! Дури тоже вкладывал несоразмерно, разок его удар даже мне руку отсушил. И дважды забил. А уж когда я, отринув лень, поменялся с Финниганом и вышел в поле, вовсе началась форменная дискотека. До свалки дело не дошло, но силовой футбол плохоиграющих подростков мы изобразили очень достоверно.

На следующее утро я с изумлением узнал, что Малфой записался во вторые замы футбольного клуба, и требовал игр с моим участием по крайней мере раз в две недели. Дин смотрел на меня щенячьими глазами и что-то задвигал про Попечительский Совет. В этот самый момент неподалёку от нас Джинни не удержала в руках стопку учебников, и об одну из книжек закономерно споткнулись — Малфой же. Локтём он хряснулся крепко, пошипел от боли, второй рукой подобрал и подал учебник ошарашенной девочке, мирно посулил ей быть осторожнее и пошёл к Больничному крылу походкой уравновешенного спокойного человека. Коридор за его спиной безмолвствовал, а Драко ещё и добивающе поздоровался с подошедшими Гарри и Гермионой. Они, к слову, тоже замерли соляными столбиками, и мы все ступорили ещё с минутку после ухода слизеринца. Мы все — включая присутствовавших здесь слизеринцев же.