кто имеет право судить, и я только что указал тебе на то, что ты нарушил правила этой игры.
— Начинал я эту игру не зная правил. Так что не надо передергивать. Ни о каких правилах мы не договаривались.
— Мы не договаривались пока ты был простым смертным. А ты влез со своим свиным рылом в высшую лигу, а там правила. Вел бы себя скромней, быть может и остался бы там, где был. Урвал себе силищу, что даже меня к ногтю придавил, а по правилам играть не захотел. Не останови тебя мы, сама система бы тебя размотала в лоскуты. Кармические узлы, переплетения, сопряжения, это все задачки не для среднего ума, кое-как осознающего трехмерное пространство. И коль уж залез в высшую лигу, должен понимать такие вещи. А пока не поймешь, будешь получать уроки. Жестокие уроки. Видишь, чего мне стоила секундная слабость, и слабая надежда на то что ты уже дорос до понимания таких вещей. И это только за то, что оставил тебе память прежнего воплощения. Это как крохотная песчинка, скатившаяся с гребня дюны, тянет за собой целый обвал и порождает песчаную бурю. Учись, архимаг отвечать за свои поступки. Сейчас ты малолетний идиот, без образования который получив в свое распоряжение инструмент, полез в распределительный щиток с высоким напряжением. Что притих? Нечего ответить? Твоя любимая лежала у тебя на руках. Ты неделю вдыхал в нее жизнь, а потом просто ушел, как слепец живущий прошлым, а ведь счастье было так близко.
— Хочешь сказать мне следовало оставаться простым следопытом и ни во что не вмешиваться?
— Как ты не можешь понять простого правила, что сделано, то сделано. Ты принял решение. Не важно верное оно или нет, но шестеренки кармы уже провернулись. Причем не только твои, не только твоей подруги, а всей планеты. Ты обрел силу, архимаг, теперь ее у тебя не отобрать, но отныне каждое твое действие или бездействие, это двойная ответственность, по той простой причине что ты это понимаешь. Был бы простым смертным, стерли бы тебе память к чертям и бросили бы на очередное перерождение. Но эти же правила играют и против нас. Мы не можем. Чего ты беспамятный натворишь в следующем витке с такой-то силищей. Возомнил себя всемогущим? Одноглазый в царстве слепых, вот ты кто. Если в прошлой жизни ты попал под каток чужой кармы, чужих неверных решений, то в этот раз уже под свой собственный. Прими это, и сделай выводы. Все во вселенной взаимосвязано. Все имеет причину и следствие. Я помню тысячи своих воплощений. И если бы мне предложили прожить эти жизни заново, я бы все сделал не так. Но тогда я бы не стал тем, кто понимает, что было правильным, а что нет. Теперь ты решай, что делать дальше. Или продолжай рвать меня на части, как и планировал. Или просто выбирай мир, и катись отсюда, чтоб я тебя еще пару сотен лет не видел.
Мы сидели все в том же зловонном кабинете, а громилы что прежде казались мне такими суровыми, мялись где-то в углу, боясь даже смотреть в мою сторону.
Я ослабил хватку и отпустил Кощея. Тот немного расслабился, и опять полез в стол вытащил карточки и разложил их передо мной как пасьянс.
— На этот раз никакой лотереи. Просто выбери себе очередную жизнь. Свою, чужую, не имеет значения. Считай это экзаменом на профпригодность. Ты поднял тяжелый груз, теперь учись его тащить. Лорды, короли, императоры, все они тянут свою лямку. Вот и ты, коль получил такую силищу, тяни осторожно, не порви.
— Свою или чужую? — зацепился я за непонятный момент. — Как это понимать?
— Да просто. Своя, это когда родился, крестился, ходить научился и дальше по накатанной. Чужая, чужая считай спец задание, тот в кого подселишься свою карму уже оттрубил. Просто занимай освободившуюся оболочку и вперед, получать очередной урок. И не тяни. Пока мы тут с тобой выясняем отношения, там у меня очередь накопилась.
— Ну и сволочь же ты Кощей. Я же знаю, что это не так. Тот факт, что время имеет не стабильную мерность я уже выяснил, так что не вешай мне лапшу на уши. Очередь у него, подождут.
— Ха, я сволочь, посмотрю я на тебя, когда с мое оттрубишь пару сотен тысяч лет. Ладно, ты, я смотрю силой своей еще не наигрался, вот, — Кощей подвинул мне карточку. — Мир не отсталый, развивающийся, всякой нечисти в нем полно, идиотов, которым голова шею жмет, хватает, вот и прояви себя. Покажи, что даже на сильных мира сего можно найти управу. Только не как в прошлый раз. Не доводи планету до саморазрушения. Древние маги за это каждый раз расплачивались, начиная все сначала, но так и не поняли в чем была проблема.
— И чего же так и не поняли древние маги?
— Магия, это личное. Это только для тебя, а не для твоего тщеславия. Каждый поступок имеет цену. А когда цена слишком высока, ее платят все. Магия — это инструмент индивидуального роста, а не всей цивилизации. Потому что настоящая цивилизация складывается из индивидуумов, а не из стада потребителей, на благо которых ты тратил свое сокровище.
— Да уж, огорчил ты меня Кощей. Мог бы хоть намек подбросить.
— Я тебе не собака-поводырь, теперь сам зрячий, смотри и увидишь.
Машинально взяв карточку, я даже не заметил, как стал стремительно скользить по какому-то длинному тоннелю. Окружающее пространство сжималось как тиски наполняя меня какой-то избыточной массой от которой успел отвыкнуть.
Жизнь продолжается
Погружаюсь. Буквально тону в пространстве, которое с каждой секундой становится все плотней и плотней. Ощущение, словно коснулся ногами илистого дна глубокого озера. Все-таки нижний астральный план очень странная среда обитания. Прежде я не знал и не понимал, что моя способность бродить в астральном плане, получена мной еще в момент инициации, когда пробудилось магическое ядро, еще там, у сгоревшей дотла деревеньки Вышня. Если бы не момент инициации, на почве тяжелого эмоционального возбуждения, напавших на меня астральных существ я бы осилить не смог, и как все вокруг превратился бы в проклятого, гниющего заживо ходячего мертвеца. Но тогда я смог поглотить этих сущностей, переработал внутри себя как питательную среду для магического ядра. От одного мне досталось усиление способности видеть в темноте. От второго умение уходить в ускорение, а от третьего возможность погружаться в астральный план и чувствовать там себя вполне комфортно. Мое родное