«Пусть будет так. Надо разобраться потом… с Сашей», – размышляла Мария. Она вспоминала, как Соколов смотрел на нее, как учил ее обороняться. Теперь Мария ругала себя за то, что не поняла… Даша оказалась умнее и прозорливее своей матери. Мария подумала о дочери, о том, что Даша хоть и выглядит как маленькая девочка, но уже почти взрослый человек. От серьезных проблем ее отделяет всего несколько шагов. Как жаль, что у Даши нет отца… Нет, он, конечно, есть, но это всего лишь формальность. Марии снова стало грустно.
Она взяла кружку, в которой давно уже остыл чай, отпила.
– Вот сучка, это она тебя душила! Одной не хватает! И можешь не сомневаться – ее целью является твоя квартира! – сказал Валерий, но ей уже не нужны были эти объяснения.
Мария чувствовала себя в безопасности. Дом Валерия находился далеко от Москвы. В квартире мужа был Михаил. А она уже планировала встречу с Соколовым, представляла, как позвонит ему…
* * *
Миша после разговора с боссом, как раненый медведь, снова бросился на Викторию. Она закричала. В этот момент из комнаты появился молодой человек со шприцем. Буквально за три минуты до явления Михаила прибыл ветеринар, чтобы кастрировать кота Виктории.
– Извините, но в такой обстановке я отказываюсь кастрировать вашего кота! – возмутился молодой человек, поправил очки и с удивлением посмотрел на гостя и хозяев.
В ту же секунду Александр Зяблик выхватил у него из рук шприц и всадил иглу в руку Михаила. Миша грузно осел на пол. Его глаза закатились, язык вывалился – зрелище было впечатляющее: огромный мужчина лежал на полу, над ним стоял достаточно щуплый человек, к тому же весь избитый…
– Что это у вас там было… в шприце? – обратился он к ветеринару.
– Анестезия. Я не понял, кого вы хотите кастрировать? – Молодой человек побледнел.
Виктория сидела в углу и плакала, рассматривая синяки на запястьях…
– Нужно звонить в милицию, – жалобно сказала она, но никто не отреагировал на ее слова.
Тогда Вика, проклиная все на свете, пошла к телефону.
– Я не понял, что ему было от нас нужно, – сказал ее муж. Он сел рядом с Михаилом и пощупал его пульс.
Из комнаты выскочил огромный рыжий кот и испуганно уставился на хозяев.
* * *
В это время в кабинете Гринфельда тоже происходили довольно странные вещи. Соколов добрался до него довольно быстро и, вальяжно развалившись в кресле, продолжил свою игру.
– Уважаемый доктор, сейчас я постараюсь вам объяснить, что заставило меня обратиться к вам за психиатрической помощью, – он говорил предельно вежливо…
После этих слов он залез в карман своей потертой куртки и достал уже довольно измятую бумажку. Медленно развернул ее и показал Гринфельду сережку с бриллиантом.
– Вообще-то я человек психически здоровый. Никогда не обращался. Но лишила меня эта вот проклятая штучка душевного покоя…
Он положил сережку на стол, камешек ярко сверкнул.
– Ваша сережка? – спросил он у Гринфельда.
Соколов провел с доктором «предварительную работу». Психиатр сидел за столом, связанный веревкой, изо рта торчал кляп, сооруженный из белоснежного носового платка, найденного Соколовым в кармане модного пиджака Гринфельда.
Одна рука психиатра была свободна. Соколов позаботился о том, чтобы его подозреваемый смог дать письменные показания. Гринфельд начал писать что-то на листе бумаги.
Соколову не терпелось узнать, что «скажет» о сережке Гринфельд, и он привстал со своего удобного кресла.
«Как же я… буду давать вам… показания… если вы мне рот заткнули…» – медленно прочел Соколов и снова опустился в кресло.
– Отвечаю. Гражданин Гринфельд, показания ты будешь давать письменно.
Его забавляла обстановка в кабинете психиатра. Соколов порылся в столе и обнаружил порнографические журналы с вырезанными силуэтами, скелет в углу рассмешил его. Он был уверен, что все врачи, ковыряющиеся в душе психически больных людей, вечно имеющие дело с маниями, страхами и фобиями, сами не могут быть нормальны. В этом убеждении Соколов не был оригинален. Фантазии могли далеко завести Гринфельда…
Но каким же слабаком оказался этот психиатр! Соколову ничего не стоило схватить и связать его – тот почти и не сопротивлялся, только кричал что-то невразумительное и отмахивался руками… Оставалось только допросить его, а там можно уже и сдавать в милицию вместе с показаниями. Соколов приготовился к долгому допросу.
* * *
Мария ходила по дому Валерия в одиночестве. Хозяин вышел во двор. Ей нравилось здесь. Вся мебель была подобрана со вкусом. Небрежная элегантность интерьера загородного дома успокаивала ее. Она подошла к книжному шкафу. У Валерия была собрана хорошая библиотека, которой мог бы гордиться любой ученый. Напротив шкафа стояли еще и стеллажи. Мария полистала несколько книг: все это были собрания сочинений известных писателей, классиков литературы прошлых веков. Видно было, что книги здесь читали. Они не стояли просто так, для красоты.
Ей вспомнился тихий и неприметный мальчик, каким Валерка был в школе. На переменах сидел в уголке и все время читал. Мария улыбнулась. Ее в детстве почти не увлекало чтение. Она знала, чего хочет от жизни. Часть ее планов осуществилась: у Марии была замечательная работа и хорошая дочь, квартира в центре города. Не было только мужа. Но уж лучше жить одной, чем с подобием мужчины, вечно занятым человеком, которому нет никакого дела до семьи. В последний год их совместной жизни Александр стал часто уезжать в командировки, а Мария и не подозревала, что ездит он в пригород к молодой и привлекательной Вике. Может, она сама не пыталась удержать мужа… Но сейчас уже поздно было об этом думать.
Мария прочла несколько страниц какого-то немецкого автора, но смысл отрывка не поняла. Ей по-прежнему не удавалось сконцентрироваться на чтении. «Все пройдет, – успокаивала себя Мария, – я отдохну и снова начну читать, смотреть фильмы, гулять с Дашей. Мы можем даже снова сходить пострелять».
Снова громко залаяла собака, которая на некоторое время успокаивалась. Мария выглянула в окно, но ничего не увидела. Закат затянулся, лучи солнца будто бы не хотели оставлять землю. Собака не прекращала лаять. Вдруг Мария услышала выстрел – и в какую-то долю секунды этот теплый добрый мир рухнул. Лай прекратился.
Мария села в кресло и закуталась в клетчатый плед… «Что это было?» – пронеслось у нее в голове.
Она не помнила, сколько времени прошло с момента выстрела до того, как появился Валерий. Он нес пустые кофейные чашечки из прессованного хрусталя, совсем маленькие в его больших руках. Валерий тоже казался неспокойным.