моему поколению пришло новое, и тут уж ничего не поделаешь. Чувствовал я себя не то что старым и ненужным, но все же… Интересно, депрессия вызвана наркотиками или моей лекцией о религии?
«Выше нос, Джим, — сказал я себе, залезая в спальник. — Ты — освободитель, и на этой планете еще будет воздвигнут твой памятник!»
Мысль о памятнике согрела сердце, и я заснул с улыбкой на губах.
Глава 11
На следующий день наше войско проснулось поздно и сразу потребовало пищи. Рука моя побаливала, в голове слегка шумело. Я взвесил, принять ли мне наркотики или оставаться с ясной головой. Нужно продумать дальнейшие действия, так что без ясной головы не обойтись.
Я ковырнул вилкой яичницу из порошковых яиц с обезвоженным беконом, глотнул из кружки разведенный концентрат кофеина. Надо бы впредь более основательно продумывать рацион для подобных путешествий. Опустошив тарелку, я принял решение.
— Боливар, предстоит работенка, — сказал я повелительно. Он с явной неохотой оставил компанию прекрасной Флавии. О юность, юность! — Достань из багажника большой железный ящик с надписью: «Совершенно секретно».
— Ура! Наконец-то мы узнаем, что в нем!
Он вытащил тяжелый серый контейнер, поставил на землю у моих ног. Остальные собрались вокруг. Осмотрев царапины на замке, я прищелкнул языком:
— Признавайтесь, кому не терпелось. Кто ковырялся в замке?
— Это не я, это Джеймс, — сообщил Боливар. — А вот оплавленные швы — моих рук дело.
— И оба, как вижу, не преуспели. Неудивительно. Ведь не только содержимое, но и сам контейнер, а также замок — последние достижения профессора Койпу и лаборатории Специального корпуса.
Я приложил к замку большой палец, на минуту задумался, потом набрал буквенно-цифровой код, и верхняя часть контейнера плавно отошла в сторону. Все придвинулись ближе. Я наклонился, достал из контейнера черный металлический ящик и поставил его на землю.
Анжелина пренебрежительно фыркнула:
— Не слишком впечатляет.
— Перед вами — молекулярный уменьшительно-восстановительный агрегат, или, как окрестили его создатели, МУВА, модель двенадцать сорок четыре дробь два бис. Штучка хоть и неказистая на вид, но творит чудеса. Сейчас сами убедитесь. — Я вновь покопался в контейнере и извлек на свет божий крошечный механизм, игрушку на первый взгляд. — Джеймс, как по-твоему, что это?
Джеймс положил «игрушку» на ладонь, покрутил так и этак и вернул мне:
— Точная копия крупнокалиберного миномета.
— Верно, да не совсем. Это не копия, а настоящий крупнокалиберный миномет, только из него извлекли девяносто девять процентов молекул. Верни недостающие молекулы на прежнее место и стреляй.
— Милый, вероятно, у тебя после ранения разыгралась лихорадка. — Анжелина приложила к моему лбу прохладную ладонь. — Вот, что я говорила! Иди приляг в тенек.
Из контейнера я достал кабель и большую раздвижную воронку. Один конец кабеля подсоединил к МУВА, а другой — к миномету; воронку привел в рабочее состояние, сунул узкий конец в отверстие наверху агрегата.
— Теперь не хватает самой малости — сырья. Мальчики, тащите сюда песок, камни, любой мусор, складывайте горкой возле МУВА, засыпьте воронку с верхом и следите, чтобы во время работы она была полной. — Через минуту все было готово. — Отлично. Начинаем.
Я щелкнул переключателем на боку агрегата, раздался негромкий, режущий ухо вой — и только. На меня смотрели если не как на дурака, то со скептицизмом точно.
— Запаситесь терпением. Восстановление не мгновенный процесс. Сначала компьютер вычислит, где и каких именно молекул недостает, а уж потом… Ну, полюбуйтесь сами!
Миномет на глазах рос, раздувался, словно воздушный шар; и мальчики проворно работали лопатами. Минута — и вой стих, зазвенел серебряный колокольчик, а перед нами оказался миномет в натуральную величину.
Я погладил ствол. Сталь под ладонью гладкая, без изъянов.
— Кто-то еще сомневается?
— Потрясно! — воскликнул Боливар, крутя ручку вертикального наведения. — Выходит, в обычном чемодане уместится уйма любого, даже самого громоздкого оружия, и теперь, отправляясь… Признайся, а ведь…
— В контейнере куча интересных штучек, — закончил за брата Джеймс, ни на секунду не отрываясь от окуляра прицела.
— Конечно. Сейчас уменьшим миномет до первоначальных размеров и воспользуемся одной из них. — Я перевел переключатель в противоположное положение, послышался уже знакомый вой, из отверстия МУВА хлынул поток пыли, а миномет начал уменьшаться. — Вот так. Девяносто девять молекул из каждых ста долой. — Вой стих. Я положил миниатюрный миномет в контейнер и вытащил оттуда другую «игрушку». — Полный медицинский комплекс ДМ-семь-а. Такие комплексы есть только в крупнейших госпиталях Галактики, они восстанавливают поврежденные или утерянные ткани, залечивают раны. Двадцать четыре часа внутри ДМ-семь-а — и моя рука не хуже новой. Хотелось бы быть в форме к началу предвыборной кампании. Как, согласны отдохнуть здесь еще сутки?
Все дружно поддержали мое предложение. Мальчики снова загрузили воронку, МУВА завыл, и через минуту перед нами стоял полный медицинский комплекс ДМ-7а в натуральную величину. От пульта комплекса я отмотал кабель и подключил его к атомному генератору нашего автомобиля. Анжелина разбинтовала мою руку. Взглянув на ужасную рану, я поморщился и влез в целебное чрево ДМ-7а. Машина зажужжала монотонно, успокаивающе, и я сразу почувствовал себя куда как лучше.
На следующий день погода выдалась отменная. Анжелина вязала из мономолекулярного волокна пуленепробиваемый жилет. Я, греясь на солнышке, сидел рядом. Мальчики наперебой ухаживали за Флавией. Та, согретая их вниманием, и думать позабыла о выпавших на ее долю суровых испытаниях, отчего еще больше похорошела.
Да, расставаться с гостеприимной рощей жаль. Здесь возродились и моя рука, и наш боевой дух, здесь мы прекрасно отдохнули. Но ничего не поделаешь, пора за работу.
Я разобрал и принялся смазывать игольчатый пистолет. Анжелина, кинув на меня быстрый взгляд, поняла, что пикник в раю подошел к концу, и крикнула:
— Пакуйте вещи, ребята. Мы уезжаем.
В детстве Флавия вместе с отцом — инспектором земледелия — исколесила здешние края вдоль и поперек. Теперь ее знание этих мест пригодилось. Следуя ее указаниям, мы катили по проселкам, горным тропам, изредка — вовсе без дороги, через холмы. Города и крупные фермы оставались в стороне, в пути нам встречались только одинокие путники да работающие в полях крестьяне.
На второй день после полудня Флавия сообщила:
— Мы пересекли границу владений маркиза де ла Роса.
Я глянул в окно. От горизонта до горизонта — те же поля, холмы, рощи, леса.
— Давно?
— Около часа назад.
— Ничего не понимаю. Где же его владения?
— Везде. Вся земля вокруг, сотни тысяч гектаров — его. На Параисо-Аки дворяне — феодальные лорды, большинство из них — деспоты, тираны. Маркиз де ла Роса — редкое исключение. Оттого-то он