Глава 30
Адель открыла глаза сразу, как прозвенел на телефоне ее будильник. Как хорошо, что она поставила его на нужное время, иначе бы проспала.
Время раннее, но сквозь занавески уже показались лучи солнца. Как она вчера уснула так быстро? Укладывала Джулио, гладила его, рассказывала сказку, которую он просил, и уснула. Проспала всю ночь даже не раздевшись.
Кто-то в их комнате шелохнулся, чем привел ее в легких испуг. Она приподнялась с кровати и увидела Марко: он сидел в кресле и дремал, видимо, звук ее будильника нарушил его покой.
Марко… Что он делает здесь? Проспал так всю ночь? Смотрел на них и уснул?
Она быстро соскочила с кровати, и он открыл глаза, понимая, что даже в кресле было удобно спать.
— Что ты здесь делаешь? — Прошептала Адель, чтобы не разбудить Джулио.
— Сплю, — спокойно ответил он, — как видишь. Ты задаешь мне вопросы, а сама не готова ответить на мои?
Руки Адель задрожали, она взглянула на спящего мальчика, понимая, что волнуется.
— Давай сейчас без вопросов.
Марко встал с кресла нависая над Адель. Уже молча, потому что она права — здесь не место для выяснения отношений. Пока он сидел и смотрел на них спящих, то в голове каких только мыслей не было. Он перебирал все варианты, задавал мысленно вопросы, ответы на которые он хотел бы слышать от Адель.
— Хорошо.
А внутри все снова вскипело, и с каждой секундой гнев нарастал. Только этот дом не место для выяснения отношений. Они уедут отсюда довольные и счастливые, чтобы хозяева остались удовлетворены. И чтобы Джулио не переживал.
Марко спустился к завтраку чуть позже Адель — она уже сидела за столом с отцом, а Амели намазывала ей тосты с клубничным джемом. Наверняка между ними был разговор на тему, о которой Марко догадывался, но сделал вид, что даже близко ее нет в мыслях.
— Марко, — улыбаясь произнесла Амели, — доброе утро. Скажи, что едят итальянцы на завтрак? Я приготовила тосты с джемом, круассаны с шоколадом, кофе, чай и соки.
— Доброе утро, — Марко в ответ улыбнулся хозяевам, но избегая взглядом Адель,
— все тоже самое.
— Принято считать, что у французов самый скудный завтрак. В общем, я наверно с этим соглашусь, но в нашей семье этого хватает, — вставил Жак, указывая на пустое место за столом, — приятного аппетита.
— Я вообще не имею привычки завтракать плотно, — Марко сел на это место как раз напротив Адель, — кофе будет достаточно.
Адель практически молчала весь завтрак, понимая, что не выспалась, переволновалась. Она лишь поддакивала и кивала, пока остальные обсуждали прелести сельской жизни.
Марко был расслаблен, и это ее настораживало больше, чем его странные взгляды.
— Пойду попрощаюсь с Джулио, и нам надо ехать, — она встала из-за стола, смотря на часы. Марко уже тоже хотел встать, но голос мальчика его остановил — Джулио проснулся сам. Адель тут же подбежала к нему и присела рядом, что-то шепотом говоря ему на ухо. Он лишь соглашался и кивал, что-то повторял за ней. А потом она просто прижала его к себе так крепко, что эти объятия ощутил даже Марко. Он тоже вышел из-за стола чтобы попрощаться с мальчиком.
— Вчера мы с тобой хорошо сдружились, парень, — Марко протянул ему руку, после того, как Адель наконец выпустила его из объятий, — надеюсь, что увижу тебя снова.
Джулио зачаровано смотрел на грацию капитана: на форму, на золотые погоны, на фуражку, которая ждала Марко на ручке чемодана. Любому мальчику понравится такая форма, который говорит о мужественности и силе мужчины.
— Я буду ждать, — Джулио пожал Марко руку, — а можно будет покататься на самолете?
— Конечно, — подмигнул Марко и отошел от ребенка, взглядом давая понять Адель, что пора выходить. Им еще лететь до Парижа, проводить брифинг. Вот на брифинг он уже не успевает, поэтому позвонит по дороге Хансу и попросит все сделать вместо себя. Ханс ответственный, он будет только рад помочь.
Прощание с хозяевами дома не затянулось: Адель всех обняла и поцеловала. Жак напомнил, что ждет ее сразу по окончании смены.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Если хочешь, мы можем поехать на Мальту.
Но Адель мотнула головой и улыбнулась Амели, получив такую же улыбку. И только сейчас она поняла, что не хочет уезжать. Не хочет садиться с Марко в одну машину. Предчувствие было нехорошим. Сердце сжалось от жалости к себе за то, что сейчас она наверняка получит от него тысячи обвинений.
— Люблю тебя, — прошептала она так тихо Джулио, что почти никто не слышал. Мальчик готов был уже заплакать, но держался, пытаясь не дать волю эмоциям.
Выйдя во двор, сев в машину, Адель еще раз помахала рукой всему семейству Леруа и отвернулась. Машина тронулась, и как только Марко проехал одну улицу, резко остановился. Он не мог больше молчать! Может быть, он поступит неправильно, что сейчас накричит и потребует объяснений, но черт, он обязан знать правду:
— А теперь я требую объяснений! Все! От начала и до конца!
Она видела его в гневе лишь раз, когда он вмешался в диалог между Натали и Кевином. Тогда Марко было не узнать, а сейчас и подавно: ни намека на прежнего Марко, только свирепый мужчина, который кажется чужим и страшным.
Но Адель не думала сдаваться и прятаться лишь от одного твердого голоса, она ничего не сделала такого, чтобы на нее кричали:
— Что ты хочешь знать, я не понимаю…
— Как можно было промолчать насчет такого? Как? — Не унимался он, — я не слепой. Ты мать Джулио! Ты не имела права скрыть от меня ребенка, Адель!
Она прижалась к спинке кресла и сглотнула, ощущая холод в руках и ногах:
— Не правда! Джулио не мой сын! И к тебе он не имеет никакого отношения! Он сын Седерика…
— Ты думаешь, что я поверю в то, что Седерик дал ребенку итальянское имя? Его жена не итальянка, это сболтнула мне Амели. Не надо мне лгать!
Он почти ткнул в нее пальцем, пытаясь совладеть собой, но это плохо получалось. Марко отличался тем, что если он вспылил, то остановиться было очень сложно. Но перед ним напуганная Адель, для которой он на данную минуту не видел прощения:
— Лгунья! Ты поступила глупо и необдуманно…
— Прекрати кричать! — Крикнула Адель, — мы опаздываем на самолет!
Самолет! Марко про него забыл, но пришлось нажать на газ, может, хоть езда остудит его.
Машина поехала, Марко следил за дорогой и пытался дышать глубоко. Он впервые сорвался так круто, не узнавал себя, не узнавал даже свой голос. Но он не узнавал и Адель! Рядом сидела любимая женщина, которая резко стала чужой.
Он так же молчал во время управления самолетом, здесь не место ругани и эмоциям. Совершить фатальную ошибку под воздействием гнева не хотелось бы. Теперь жить хотелось как никогда. Но пока он пилотировал, то думал о дальнейшем, о том, что могло бы быть и что есть сейчас. Хорошее отмщение придумала для него Адель — лишить родного ребенка!
Как хорошо, что лететь совсем недолго, но они задержались у дома, опаздывали на рейс, а еще осмотр самолета, который Марко всегда делает сам. Ханс уже провел брифинг, написал сообщение, что все успешно и ждет капитана на борту самолета.
Как только Марко остановил самолет, нервно ступил на теплый асфальт, гнев усилился — он долго молчал, но очень много думал.
Быстро достав багаж с самолета, они покатили чемоданы к Боингу-787, пришлось зайти в здание аэропорта по другому входу, чтобы попасть по телетрапу в самолет.
Адель думала, что Марко остыл, у нее самой слов уже не было, только стучащее внутри сердце. Она второй раз испугалась этого человека, побледнела, а руки дрожали. Хотелось глотнуть воды, а лучше запить этой водой какое-нибудь успокоительное.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Она вошла в салон первая, не увидев никого из своего экипажа. Но они должны быть уже внутри, просто осматривают кабинки и готовят салон к принятию пассажиров.
— Ты не имела права так поступать и решать за всех, — обернулся к ней Марко, когда она свернула в салон, — ты плохая мать, Адель! Самая отвратительная из всех женщин! Твой сын называет тебя по имени, потому что видит тебя так редко, что забыл, кто его мать! Что он знает об отце?