тщательно. Любая оплошность — и вы с позором покинете стены этой академии.
Я не стал ничего ему отвечать и спокойно направился к выходу из аудитории. На подоконнике у двери сидели три летучие мыши и, кажется, дремали. Я легонько провёл запитанной отражением рукой по спящим фамильярам и покинул комнату.
За моей спиной послышалась серия хлопков и истошный вопль Черновского.
Следить он за мной будет. Ну-ну. Его магия — пустое место. Наверняка он способен призывать монстров побольше, но даже тогда я смогу уничтожить их. Стоит лишь приложить больше усилий. А уж если от взрыва одной маленькой летучей мышки его голову пронзает такая боль, то от изгнания более опасного фамильяра Черновский рискует лишиться мозгов.
Так, нужно успокоиться. Во мне опять начал вскипать гнев. Так, ненароком можно снова разбудить старые инстинкты. Профессора Черновского убивать не надо. По крайней мере, пока что.
— Владимир! — позвали меня сразу несколько незнакомых голосов.
Я обернулся. За моей спиной стояла целая толпа студентов.
— О, знакомые лица, — радостно воскликнул я. — А вот и счастливчики, которым удалось избежать повторной отработки! Что же, друзья мои, как вам эффект?
Молодой парень подошёл ко мне и просунул в мой карман десять рублей.
— Спасибо тебе, дружище, — поблагодарил меня он. — Ты мне буквально жизнь спас!
— И мне! — добавил второй и отдал мне пятнадцать рублей.
— Погодите, ребят, — остановил их я. — Я, конечно, не против, но мы вроде как договаривались на пять рублей?
— Да, так оно и было, — кивнул студент. — Но очень уж хочется отдать тебе больше.
Странно… Ну, ладно. Пусть пара людей немного переплатит. Уж кому-кому, а мне хуже от этого точно не будет.
Я принял деньги от двух студентов и настойчиво посоветовал обращаться ко мне в будущем. Но следующие студенты тоже решили переплатить. Один отдал двадцать, другой десять, третий вообще — пятьдесят рублей подкинул.
И могу поклясться, последние трое между собой не сговаривались. Они подошли позже остальных. Начало происходить что-то из ряда вон выходящее. Клиенты платили мне в два, а то и в три раза больше, чем за аптечные зелья. А ведь я планировал продавать их с большой скидкой!
И каждый твердил одну и ту же фразу: «Хочется заплатить тебе больше!».
Даже Ковтунов заплатил десятку, хоть я и пытался вернуть ему сдачу. Всё это не могло быть простым совпадением. Если бы кто-то один решил меня отблагодарить, я бы понял. Но тут дело обстояло совсем иначе.
Все, кто выпил зелье памяти, стремился отдать мне лишние деньги.
Когда все студенты разбрелись по своим делам, в коридоре корпуса остались лишь я и Мария Мясникова. Девушка медленно подошла ко мне, изящно виляя бёдрами.
— Павел не должен узнать об этом, — сказала она и протянула мне пятьсот рублей.
— Машенька, ты спятила, что ли? — удивился я. — Я, конечно, понимаю, что тебе жутко стыдно за свои старые проступки, но здесь в сто раз больше, чем я просил.
— О моей семьи говорят разные вещи, — заговорила она. — Кто-то говорит, что Мясниковы чересчур жестокие. Многие считают нас слишком гордыми и властолюбивыми. Но никто не станет спорить с тем, что мы щедрые. Возьми деньги, Владимир.
Щедрые… Вот оно в чём дело! Бродский, ты даже не представляешь, что вы с Акимом сварили!
— Вынужден отказаться, — сказал я. — Я помог тебе, ты помогла мне. Я достаточно заработал сегодня. Щедрость Мясниковых мне ни к чему.
Мария сделала ещё один шаг вперёд и сократила расстояние между нами до нуля. Её грудь уткнулась в мою. Мясникова смотрела мне в глаза, не моргая. И, кажется, сейчас она не пыталась использовать магию обаяния.
— Что с тобой случилось? — прошептала она.
Её глубокий голос отдавал заводящей хрипотцой.
— Куда делся прежний Владимир Белов? — пробежав глазами по моему телу, спросила она. — Какое заклятье ты прочёл, чтобы за день из маленького пугливого мальчика превратиться в настоящего мужчину?
— У меня встречный вопрос, — произнёс я, склонившись к её лицу. — Почему маленького мальчика ты соблазняла магией, а взрослым мужчиной пытаешься завладеть лишь своим природным женским обаянием?
— Так интереснее… — прошептала она и потянулась к моим губам.
Я наклонился ещё ближе и сказал:
— Если понадобятся новые зелья, всегда рад столь щедрому клиенту!
А затем развернулся и пошёл к выходу из корпуса, оставив Мясникову наедине с собой.
Могу поспорить, что сейчас она рвёт и мечет. Но я не стану оборачиваться, чтобы убедиться в своей правоте.
Я и так знаю, что прав.
Интересная дамочка. Похоже, её всерьёз задел тот факт, что на меня больше не действуют её жалкие феромоны. Не справилась магией, решила пустить в ход собственную притягательность. Но и тут её ждало поражение.
Мария горячая девушка, но я не настолько слабоволен, чтобы поддаться на искушение врага. Готов поспорить, согласись я на этот случайный поцелуй, и она тут же обернула бы его против меня. Нет, Машенька, в этой войне тебе не победить.
Под нескончаемым ливнем академия выглядела не столько величественно, сколько жутко. В каждой капле воды отражались сразу все синие магические огни. Из-за этого казалось, что с неба на меня льётся синее пламя.
Я поднял взгляд на огромный главный корпус. В балкон ударила цепь молнии. И следом за вспышкой там появился человеческий силуэт. Декан Быков скинул с себя чёрный дождевик, а затем заметил меня и коротко кивнул.
Я поприветствовал его кивком в ответ.
Стихийники. Ненавижу стихийников.
А этот ещё и по молниям перемещаться умеет. С такими особенно трудно сражаться. Отражение молнией всегда забирает много сил и требует непревзойдённого мастерства. Эх, были ж времена…
Я вошёл в общежитие и вахтёр тут же воскликнул:
— Льёт, как из ведра! Приветствую вас, Белов!