Скоро в кустах образовался основательный пролом. Мы без труда прошли через него и оказались перед зарослями травы с зазубренными листьями. Здесь дело пошло еще быстрее, мы дружно расправились с травой, плотно утрамбовав ее в землю, так, что получился плотный довольно жесткий ковер, на который и поспешил плюхнуться Джойс.
Однако отдохнуть ему не пришлось.
– Раздевайся, – приказал ему Тэйлор, – раздевайся и полезай в воду. Хуже тебе не будет, обещаю. Делай, что говорю, или пристрелю.
Он навел на несчастного карабин и демонстративно передернул затвор. Если до этого момента Джойс был готов послать Тэйлора ко всем чертям, то сейчас передумал, поднялся с помощью Моргана и принялся стаскивать с себя одежду. Я отошел в сторонку и пошел по кромке бассейна, приминая росшую через щели между плитками траву. Теперь мне стало понятно, зачем Тэйлор прихватил с собой Джойса и протащил его через весь остров – несчастному отводилась роль подопытного кролика, он должен испытать на себе воздействие воды, ведь, если верить Биллу, от контакта с ней заживают любые болячки. В таком случае, ноге Тома ничего, кроме исцеления, не грозит, но только если вода окажется той самой, из-за которой я несколько раз чуть не расстался с жизнью. Во всяком случае выглядит она довольно чистой…
Я сел на корточки и опустил ладони в воду. Она была очень холодной, но и только. Вода как вода, прозрачная, бесцветная и без запаха. Я встал на колени, набрал пригоршню воды, покачал ее в ладонях и, подумав, умылся, а потом сделал острожный глоток. Справа раздался короткий крик, шумный всплеск и поверхность воды пошла волнами – это Хантер, устав ждать, когда Джойс созреет сам, столкнул его в воду. Тот немедленно заорал, забарахтался в воде, с верхушки сосны слетели две большие черные птицы, Морган засмеялся, а Джойс, наконец, сообразил, что здесь мелко, и встал на ноги.
– Дальше что? – заорал он, ежась от холода. Тэйлор опустил карабин, глянул на доктора, на Джойса и сказал:
– Проплыви немного. От бортика до бортика.
И Джойс поплыл, цепляя руками дно бассейна, быстро пересек его поперек, потом по приказу Тэйлора окунулся с головой, потом снова поднялся на ноги.
– Теперь что? – спросил он, Тэйлор задумчиво посмотрел на него и сказал:
– Не знаю. Там пока посиди.
И отошел на пару шагов назад, глядя на Джойса со стороны.
Доктор подошел ко мне, достал из кармана куртки небольшую помятую пластиковую бутылку и попросил:
– Набери-ка мне водицы.
И добавил, получив назад полную посудину и глядя через нее на просвет:
– Сомневаюсь я, очень сомневаюсь. Как-то не так все выглядит, я себе это по-другому представлял.
Я хотел сказать, что тоже воображал этот пруд малость не так, но решил промолчать. Выпил еще немного воды и поднялся на ноги. Доктор как-то укоризненно глянул на меня и сказал, убирая бутылку:
– Кинул нас твой Билл, вот как есть кинул. Чего-то он тебе не договорил, но, с другой стороны, зачем ему это – дать нам подсказу, как дойти до острова, зная, что тут ничего нет? Не понимаю…
Я тоже ничего не понимал, как и Тэйлор, что устроился на краю торчавшей из зарослей лавки, как и Морган, стоявший рядом с ним, как и Хантер, который помогал Джойсу выбираться из воды.
Джойс же дрожал от холода, зубы его стучали, что мешало ему говорить. Он торопливо одевался, повернувшись к Тэйлору спиной, а тот не сводил с матроса глаз, следил за каждым его движением. Увидел, как тот схватился за свою палку, как оперся на нее обеими руками, перенося вес с больной ноги… Тэйлор вздохнул и сказал подошедшему доктору:
– Похоже, мы в пролете. Это не тот пруд, надо искать дальше, здесь должно быть что-то еще.
– Возможно, – доктор уселся на траву, – возможно, так оно и есть. Но сейчас надо передохнуть, или твоя лабораторная мышка издохнет по дороге.
Он кивнул в сторону Джойса – он сидел на траве и уже примерялся, как бы лечь: долгий путь, а потом купание в холодной воде отняли у него остатки сил. Тэйлор глянул на него мельком и отвернулся: было видно, что хозяин «Изольды» тоже устал, что поиски и ожидание вымотали его, и его силы тоже на исходе.
– Ладно, уговорил, – буркнул он, – посидим час, потом пойдем дальше. Зря вы не дали мне проверить ту щель в земле, надо вернуться и обследовать ее, выглядит она не лучшим образом, но на ее дне запросто может находиться то, что мы ищем. Возможно, мы прошли мимо цели.
Я так не думал – рассказ Билла прочно сидел в моей памяти, и ни о каких спусках в пещеру или что-то вроде того речь в рассказе не шла. Они просто подошли, набрали воды, искупались и быстро вернулись на корабль, где все и произошло. И где-то по пути туда Билл поймал рыбу, что привела нас сюда…
Через несколько минут рядом с бассейном горел костер, я сидел у огня, жевал захваченный с корабля хлеб с мясом и смотрел на пламя. В свете дня огонь был почти невидим, над сухими ветками дрожал раскаленный воздух и поднимался белый дымок, от костра тянуло теплом, я протянул к нему ладони и понял, что очень хочу спать. Вот лечь бы сейчас, как Джойс, натянуть на голову капюшон, закрыть глаза и отключиться на час или даже на два… А потом пойти дальше, как хочет Тэйлор, снова обшарить этот крохотный остров, идти по камням, по траве, вдыхать легкий смолистый воздух, слушать, как шумят под ветром деревья. Божественный звук, такой знакомый, почти родной, не то, что опротивевший плеск волн о корпус бригантины…
– Подъем! – скомандовал безжалостный Тэйлор, и было понятно, что он не успокоится, пока не добьется своего. Мы нехотя поднялись, Морган направился к бассейну за водой, чтобы залить костер, а Хантер пошел будить Джойса. Но как ни толкал его, ничего не добился, тот спал, как убитый, он точно не чувствовал ни пинков, ни толчков, не слышал обращенных к нему крепких слов. Доктор несколько минут наблюдал за этой сценой, потом подошел поближе, присел рядом с Джойсом на корточки и всмотрелся в его лицо. Потом оттянул тому зрачки, положил пальцы на шею, посидел так, прислушиваясь, и сказал Тэйлору:
– Спит. Он просто спит, причем так крепко, точно наглотался снотворного. Будем ждать, пока он проснется, или оставим его здесь?
Надо было видеть лицо Тэйлора в этот момент, когда у него на пути появилась очередная преграда, на этот раз в виде спящего матроса. Разочарование, нетерпение, снова злость и раздражение сменяли друг друга, Тэйлор даже зубами скрипнул и проговорил, стараясь быть сдержанным:
– Нет, конечно, он мне нужен. Придется ждать, черт возьми. Когда он проснется?
– Понятия не имею, – доктор поднялся на ноги, подошел к дымящему костру и сел у огня, – черт его знает. Может, через час, а, может, завтра.
И принялся ворошить веткой еще горячие угли, бросил сверху сухие веточки, и те немедленно занялись, загорелись. От костра потянуло жаром. Я устроился рядом, уткнулся лбом в поджатые колени и стал думать, как мы поплывем обратно. И то ли во сне, то ли в полузабытьи перед глазами вставали разные картины, эпизоды того, что довелось пережить, и что-то неясное, мутное, возможно то, чему надлежит быть вскоре. Было тут место и шторму, что трепал бригантину, как игрушку, и огромным волнам, и скалам, выросшим из моря прямо на нашем пути, и чудовищам, что пробуждались при нашем приближении. Снова над волнами показался скат, он распахнул свои «крылья» и смотрел на меня, руки обожгло так, что я вскрикнул во сне и сжал кулаки. Открыл глаза, понял, что я на берегу, что опасности никакой нет, что доктор и Тэйлор отошли в сторонку и совещаются, а Морган сидит напротив меня, что-то жует и смотрит с плохо скрытой насмешкой. Но мне было плевать на то, что он там себе подумал, я разжал кулаки, посмотрел на ладони, ожидая увидеть на них кровь и лохмотья содранной кожи, но ничего этого не обнаружил. Вообще ничего: ни ран – старых или свежих – ни шрамов. Ладони были гладкими и ровными, какими были до того дня, когда я хватался за канат, чтобы не слететь в море.