Читать интересную книгу Тропа плача - Виктор Чирков

Руки сами потянулись к рычагам, но на экране не было меток! «Иллюзия», – произнес голос направлявший Олтона. Очередной удар хвоста чуть не отсек часть захвата, но пилоты успели отвести механизм немного назад и услышали странный диалог…

«Кто ты? Мы просто хотим пройти мимо…» – спросил хозяин Олтона.

Хуже всего был смех воина, страшен и подобен грому…

«Я – зеркало твоей черной души, оператор! Ты слишком много ошибался. Кончилось время, теперь огнем и мечом, крестом и псалмом я выжгу память о себе на ваших спинах…»

Олтон ощути волну животного страха, нахлынувшую на него сверху, словно ледяной душ. Чья-то тайна, жуткая и постыдная, выплыла на поверхность. Руки снова принялись подстраивать, переключать. Наконец на мониторе проступило три серых контура, в которых пилот без труда узнал противников. «Теперь мы им покажем», – пронеслась молнией мысль.

Облака превратились в тучи. Они начали собираться в исполинский человеческий торс.

Сопровождавшие поглотитель грифоны облетели поле и теперь заходили противнику в тыл. Черный рыцарь поднял над головой короткий стержень, тонкая зеленая линия вспыхнула на мгновение, и транспорт, такой верный сбросил седока, через секунду второго постигла та же участь.

Олтон навел перекрестие на воина и нажал выступ изо всех сил. Вокруг черной фигуры вспыхнуло голубое кольцо, но объект не распался, а лишь начал медленно приближаться. «Жук» в той же мере полз навстречу… «В воине сходный механизм, изменим фокусировку», – пронеслась мысль хозяина. Но тут пес прыгнул и вцепился в правый рог! «Жука» тряхнуло так, словно машина столкнулась со скалой. Тварь отхватила кусок захвата, поглотитель качнулся, фокусировка сбилась, пока руки второго пилота лихорадочно перестраивали систему, зона поглощения оказалась точно на торсе, образовавшемся из туч. Вместо того чтобы рассеяться, тень повелителя грома разрядилась грозой чудовищной силы… За доли секунды молнии сложились в один жгут, который, естественно, выбрал путь наименьшего сопротивления – канал поглощения энергии… Гадкий пес успел отпрыгнуть и теперь наблюдал со стороны.

На этот раз хрустальный шар включился сам. Повелитель с интересом посмотрел на прибор.

– Смотри, Дандо, хорошая битва!

Под колпаком из черных туч колоссальная молния ударила в громадного жука, один рог исполинского насекомого был поврежден. Облако плазмы окутало механизм, осветив пса.

– Он, наверное, и откусил, такой же, как твои собаки! Не тот, пропавший на последней охоте?

Очередной разряд осветил деревья.

– Пожалуй, пес крупнее твоих…

– Мне кажется, эта скотина похожа на кота… – начал Дандо и получил лапой по голове.

– Нечего ругаться! – усмехнулся повелитель.

Мелькнула еще одна тень, и связь прервалась. Настроить хрустальный шар и увидеть продолжение не удалось.

В грохоте почудились слова: «Посильная помощь». Плазма рассеялась, но древний механизм выдержал удар! Только с экрана пропали, два изображения, Олтон увидел впереди сидящего пса и почувствовал облегчение своего хозяина. Пилоту показалось, что пес ухмылялся… В следующие мгновения актер заметил несущийся в свете новых молний покрытый шипами шар и понял, куда делись конь и наездник. Этого кабина не выдержала, и стекло покрылось сеткой трещин, одно острие выступило напротив второго пилота. Второй удар последовал следом, и, острый как кинжал, многогранный клинок проткнул второго пилота вместе с креслом. Но Четверо не были бы собой… Стекло восстанавливалось, будто живое. Его толщина на глазах увеличивалась. Олтон почувствовал спинным мозгом опасность и отклонил голову. Длинный, узкий клинок, расписанный неведомыми огненными рунами, проткнул потолок и угодил в ошейник, вырвав кусок металла. Пилот не удержался и упал на пол. В гривне стала развиваться трещина, рубин мерцал. Голос хозяина исчез.

Актер видел наклоненную кабину. Зарастающие трещины в стекле. Оно стало практически прозрачным, когда проткнутое тело его товарища по несчастью шевельнулось. Руки нечеловеческим усилием вырвали шип. Голова оставалась запрокинутой. Ожившее тело приподнялось, рука потянулась к пульту и ударила по черной коробочке с белым крестом на крышке.

Там, за стеклом, на пути поглотителя снова стоял монстр с наездником. У твари был подозрительно разумный взгляд. Над полем образовалось черное облако. Рубин в ошейнике на несколько секунд ярко засветился, Олтон почувствовал злорадство своего хозяина. Из тучи повалил снег… Крупные кристаллики кружились, падали на стекло кабины… Актер разглядел их форму – аккуратные ледяные крестики…

Воин снова смеялся, смеялся даже его конь, а родственник Гарма радостно прыгал вокруг, словно щенок, впервые увидевший снег… Ледяной, скользкий страх проник в душу. В сине-зеленой руке воина с громадными когтями сверкнул сталью большой крест. Ошейник лопнул, камень угас навсегда, и Олтон проваливается в темноту. Нечто похожее на голубой дым отделилось от мертвого товарища по несчастью и покинуло «жука».

После того как больной сумел рассказать о своих «приключениях», ему стало легче. От ран не осталось следа, кроме странного шрама в виде креста на груди, да ожога души, но и она постепенно восстанавливалась.

К тому времени, когда актер достаточно овладел собой, все успели забыть о пожаре. Его выписали как не представляющего общественной опасности. В медицинской карте встречались слова: «Бредовые видения вследствие перенесенного шока…» Это было недалеко от истины.

Однажды доктор развел руками и сказал: «Больше я для вас ничего сделать не могу, это возьмите на память». Врач протянул треснувший ошейник. Олтон спокойно взял подарок, грустно чему-то улыбнулся. Но психическое состояние больного уже стало достаточно устойчивым, этот тест он выдержал без труда и был выписан.

Бывший актер получил страховку, ни в каких триллерах больше не играл и за медицинской помощью не обращался. Купил дом, жил тихо и уединенно, лишь иногда развлекаясь, заставляя пиво прилетать с кухни из холодильника на столик в библиотеке. Он обдумывал произошедшие в его жизни перемены. После всех переживаний волосы поседели, но лицо не менялось, лишь помолодело и лишилось морщин. Тело словно обрело вторую жизнь, упругие мышцы, здоровая кожа. Ум стал ясным, Олтон обрел второе дыхание. Он стал видеть недоступные ранее вещи, например состояние души собеседника…

Вместе с кандалами посланцев Ада треснула скорлупа, изменились душа и разум актера. Из яйца на свободу пытался выбраться цыпленок. Олтон многое понял, но не торопился уходить, ему еще столько нужно было понять…

В его доме над камином висело странной формы сломанное украшение. Камень, похожий на рубин, помутнел…

Глава 43. Последняя встреча

Кабинет совершенно не пострадал. Иньимир пытался найти ключ к быстрому преобразованию оплавленных фрагментов здания. В привычной для хозяина помещения обстановке было легче сосредоточиться. Но тем не менее проблема оказалась запутанной, найти ее первопричину никак не удавалось. Попутно черт обнаружил проклятье, безмолвно ожидавшее жертву. Радость первого успеха сменилась глубоким разочарованием, так как обнаруженный спусковой механизм не имел никакого отношения к разрушениям и событиям на площади. Едва уловимая сеть, настроенная на неизвестный объект, уходила в пространство. Техника постановки капкана заметно отличалась от известных Иньимиру способов, цепь событий, запускающая машину уничтожения, оставалась тайной. В принципе, окажись устройство более примитивным, существовала теоретическая возможность вычислить логическую цепь, которая приведет к активизации проклятья… Единственное, что удалось понять, – неизвестный субъект (образ невнятный) должен коснуться следов… «Забавно, тонко, сложно и бесполезно», – подумал черт. Он увлекся расследованием и не заметил, как в кабинете появился его оппонент. Костюм Янимира выглядел безукоризненно. Лицо (назовем это лицом) светилось от удовольствия.

– У меня сюрприз…

– То есть? – возвращаясь к реальности, переспросил хозяин кабинета.

– Я еще раз осмотрел площадь Золотого корня…

– Скорее площадь золотого побоища…

– Не важно, и обнаружил это!

Он поставил на стол два сосуда, в точности повторяющие банки для заспиртованных органов из анатомического музея.

– Прямо в банках?

– Юмор неуместен. Это сухой остаток от колдунов, пронзенных нашей стрелой.

В левом сосуде висел посредине маленький огонек, похожий на пламя свечи, и все. Ни топлива, ничего. В правой емкости в том же месте – небольшой шарик неведомой жидкости. Янимир тряхнул сосуд, шарик изменился, отклонился, немного деформировался и вернулся на место.