Кирби сделал огромную ошибку. Офицеров спецназа ЕАС никто никогда не учил правильному обращению с мечом и щитом. В дуэли на клинках у Коги было мало шансов. В отличие от рукопашного боя.
Горбовский сплюнул выбитый зуб и потер ребра на левой стороне груди
- Ну вот, опять протезировать... Фанатик хренов. Артур, поможете мне донести его до дома? Его надо допросить. Прежде чем мы его кончим, отморозка.
- Как же суд?
- Артур! - Коги укоризненно посмотрел на меня, - зачем вам это? В говне хотите изваляться? Потом не отмоетесь, от того что сами убийцу в город привели. - Горбовский пинком в голову отправил начавшего было шевелиться Якоба обратно в беспамятство. - еще и соучастие пришьют...
К нам подошел Рене. Его еще немного качало от последействия антимагии. Он удивлено смотрел на Якоба.
- Он?!
- Да. - Я уже сопоставил все факты и был уверен.
Я подобрал амулет антимагии, а затем извлек из кармана камзола Якоба знакомый черный кристалл. Мы с трудом дотащили бесчувственное тело моего жреца до дома. Рене досталась почетная роль в одиночку тащить не себе Леху. Я ожидал что на звуки драки уже сбежится толпа с факелами и вилами, но видимо альтмюльцы только крепче закрыли двери и ставни.
Мрачная, заспанная Ингрид встретила на нас.
- Кто это его так? Неужели маньяк настолько силен?
- Это я его отделал, - Коги залпом допил остатки вина из бутылки стоявшей на столе. Ингрид непонимающе смотрела на него. - Пойдемте в подвал. Будем разбираться.
В мы связали Кирби и оттащили в подвал. Сущность была недовольна, тем что мы сорвали ей ночную охоту и громко нас обшипела. Ингрид зажгла пару свечей, а потом Целительным прикосновением привела Якоба в сознание. Леха пришел в себя уже сам.
- Рассказывай,- приказал Коги. - для начала, когда ты начал убивать?
Пустые глаза Якоба смотрели на меня и только на меня.
- Я никого не убивал. Я приносил жертвы своему Господину.
- Богу?
- Да.
Ингрид судорожно вдохнула воздух, прикрыв рот рукой. Рене выдал певуче-мелодичную и, наверняка, нецензурную тираду на островном наречии.
- И зачем же ты проносил эти жертвы?
- Что бы мой бог стал сильнее.
Два десятка единиц престижа за две недели. И еще сегодняшние. Ценой моего третьего уровня была двадцать одна человеческая жизнь... Я был в ярости. Я чувствовал ужасный стыд за то, что допустил это. Мне хотелось вырвать из себя эту проклятую божественную сущность.
"Я не приказывал этого!" - шепот ветра донес до Якоба мои слова.
- Да, мой господин, вы не приказывали этого. - ответил Кирби, - Мой господин запретил мне обращать новых людей в свою веру. Мудрое решение, я был согласен с ним. Действительно, было необходимо сначала окрепнуть, дабы вера людская не исказила вашу суть.
"Я не приказывал тебе убивать людей! Ты уже исказил мою суть!"
- Мой Господин, вы приказали молится и провести церемонию. Но молитва одного не значит ничего. И мне пришлось прибегнуть к жертвоприношениям.
Я скрипнул зубами. Эти двадцать смертей были на моем счету. Mea culpa. Mea maxima culpa.[18]
- К кому ты обращаешься? - Коги задумчиво барабанил пальцами по крышке бочки с квашенной капустой.
- К своему Господину, пришелец.
- Он сейчас среди нас? Ты его видишь?
- Да, вижу, и слышу его слова, недоступные для ваших ушей. - Якоб улыбнулся.
- Артур, ваше мнение, вы же психотехник со стажем!
- Шизофрения, галлюцинаторно-бредовый синдром. - Я с трудом выдохнул. - Видимо стресс во время шторма вызвал декомпенсацию.
- Вот и я так думаю...
- Господин, ты позволишь мне покарать неверующих, что мешают служению тебе? - Ни Ингрид, ни Рене, ни Коги не замечали тени встающей за спиной Кирби. Темного жреца темного бога. Только Сущность зашипела и начала потрескивать разрядами молний. Она медленно боком приближалась к Якобу. Шерсть на хребте стояла дыбом, хвост хлестал кота по бокам. Уши были прижаты.
"НЕТ!"
Но Кирби не собирался останавливаться. В руке его тени появился клинок.
Страх, ярость, стыд, неизбывное чувство вины. Все это я вложил в заклинание. Его мне так и не удалось опробовать в бою. Троекратный перепад давления от вакуума до десяти атмосфер. После первой же ударной волны голова Кирби взорвалась как арбуз с петардой.
И все-таки ярость должна стоять на первом месте.
- Артур, как вы уже поняли по действиям в системе Юпитера, я тоже недолюбливаю религиозных фанатиков. И богов. Но если вам уж так не терпелось, вы бы могли его прикончить, как-то гигиеничней... - Коги невозмутимо пытался достать кусочек кости попавший ему в глаз. По его одежде стекала кровь и мозг
Себя и стоявших рядом Рене и Ингрид я успел прикрыть стеной ветра. Леха тихо блевал в углу.
***
+100 очков престижа, пятый уровень бога. 35 уровень мага. Достижение "Великий Торквемада" - покарайте своего жреца, впавшего в ересь. И дичайшее похмелье. Вот что встретило меня следующим утром.
После событий ночи я выпил, наверное, литр местной самогонки. И сейчас не раскаивался в этом. Телесные страдания заставляли забыть о душевных. Рядом сопела Ингрид. Она тоже порядком вчера набралась. Сумасшествие Якоба, которого она знала значительно дольше меня и очень уважала, причинило ей не меньшую травму.
Один из эффективных методов тимбилдинга это совершение совместных преступлений и круговая порука. Тссс!... только не говорите это вашим HR- менеджерам. Леха заканчивал разравнивать могилу Якоба. Рене в подвале отмывал стены. Коги, розовый после долго отмокания в бочке с мыльной водой, сидел в гостиной на первом этаже и смотрел как догорает в камине испорченная мной одежда.
Весь день мы потратили на сборы. Оставаться в проклятом доме ни у кого не было ни малейшего желания. Нас ждал Конунгбург.
***
In vino veritas. Истина в вине. Коньяк, в прочем, тоже неплохо помогает приблизиться к нирване и постижению сути мироздания.
Леонид Андреевич сидел на своем троне- роскошном кожаном кресле- в конференц-зале авианосца "Владимир I Путин". Он смаковал "Martell Extra" шестидесятилетней выдержки. К его глубокому огорчению, это была последняя бутылка на корабле. И, скорее всего, во всей наблюдаемой вселенной.
Горбовскому было, о чем подумать.
Во-первых, чем заменить любимую марку.
Во-вторых, о теме прошедшего совещания. Доклад о последствиях мятежа полковника Ли, был короток - семеро погибших, других пострадавших нет. Последствия социальные последствия подавления - непредсказуемы, алгоритмы анализа, использующиеся психоисториками*, дали сбой. Похоже Горбовский таки перестарался устраивая спектакль.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});