Они одевались медленно, молча. Безумие восторга сменилось горько-сладким чувством близкой разлуки. Им надо было расстаться, они оба понимали это. Уезжая устраивать их будущее, Питер должен был знать, что она остается в безопасном месте, с друзьями, а не с чужими людьми. А Дженис, в свою очередь, знала, что не может ехать с ним: нельзя рисковать ребенком, который мог быть уже зачат, нельзя рисковать Бетси. Надо держаться за то малое, что у нее есть.
Но впервые все эти доводы разума показались ей такими же тонкими и призрачными, как бумажная луна, нарисованная Эви для одной своей детской книжки. А настоящая луна смотрела сейчас на них в окно беседки. Они шли, взявшись за руки и сплетя пальцы, по двору, залитому тусклым светом этого небесного круга, понимая, что уже слишком поздно что-то менять, но сердца их молили о другом решении.
Оба до этого жили в одиночестве и умели во всем полагаться только на себя. Приближался дом, полный света и голосов, и волшебное очарование ночи постепенно исчезло. Они снова стали каждый сам по себе. То, что соединило их в беседке, было слишком ново, чтобы противостоять надвигающейся разлуке.
Питер пошел в дом взять чемодан и попрощаться. Дженис осталась в тени веранды, не желая расставаться со сказочной ночью. К счастью, Питер вышел к ней один. Он легко поцеловал ее в висок, не осмелившись на большее.
— Я дам тебе телеграмму в конце августа, Дженни, обещаю. Дольше мне не выдержать.
«Это он сейчас так говорит, но кто знает, что будет в конце августа?» — подумала Дженис, поправила ему галстук, разгладила рукав сюртука и нежно оттолкнула. Они не обменялись словами любви. Он мужчина, а она его жена. Когда придет время, Питер позовет ее — просто потому, что она принадлежит ему. Было бы глупо думать, что позовет ее по какой-то другой причине, и не важно, что произошло между ними сегодня ночью. Сегодняшняя ночь была счастливой случайностью, порывом страсти. Дженис никогда ее не забудет, но надо быть реалисткой.
Утром она первым делом отправится на поиски работы.
Утром первым делом ее разбудила Эви и сообщила, что Бетси в лихорадке и не может дышать.
Что бы мы ни планировали, жизнь все равно поворачивает по-своему.
Глава 26
Спустя несколько недель Бетси уже вполне оправилась после болезни, и можно было брать ее в дорогу. Хардинги собрались возвращаться в Минерал-Спрингс. Пока Дженис часами сидела у постели девочки, она о многом передумала. Ей потребовалось лишь приглашение Кармен, чтобы привести в исполнение задуманное.
— Почему бы тебе не поехать с нами? Ты могла бы пока пожить у нас. Джэсон жалуется, что конторские дела идут из рук вон плохо. Твоя помощь ему, безусловно, не помешает. И оттуда тебе будет намного ближе добираться, когда придет время ехать к Питеру, — предложила Кармен, укладывая в сундук отделанное кружевом платье своей дочки.
Дженис последними стежками подшивала подол на платье Бетси, которое она отпустила подлиннее. Девочка подрастала. Скоро ей понадобится целый гардероб. А у Дженис нет ни цента.
— Я и сама об этом думала, — призналась Дженис. — Наверное, Тайлер сможет послать мне телеграмму, когда придет сообщение от Питера. Мне не хотелось бы чрезмерно злоупотреблять гостеприимством Монтейнов.
Кармен засмеялась:
— Злоупотреблять? Да если честно, то я не представляю, как они будут без тебя обходиться. Эви не из тех, кто любит домашнюю работу — готовить, шить, убирать. Даже когда ты сидела с больной Бетси, тебе каким-то образом удавалось заставлять людей делать то, что им положено, при этом еще перештопала все вещи в доме. Вот увидишь — они будут умолять тебя остаться.
Слова Кармен в точности подтвердились, но улыбка Бетси, узнавшей о возвращении в родной городок, убедила Дженис в правильности ее решения. Дом Монтейнов — чудесная сказка, где можно на время укрыться от реальной жизни, но это не дом. Дженис обнялась с Эви и Джасмин, с недоверием выслушала льстивые похвалы Тайлера и пожала на прощание руку Бену. Эти люди очень милы, но они никогда не станут ее семьей.
Был момент, когда Дженис вдруг захотелось вернуться в Огайо, повидаться с братом, сестрой, Дэниелом и Джорджи, но на эту поездку у нее не было денег. Тайлер предложил Хардингам вернуться в Техас в его личном железнодорожном вагоне. К тому же там, в Техасе, она, возможно, заработает немного денег. А в Огайо ей придется проводить дни в праздности, от которой она устала здесь.
— Дэниел будет огорчен, что не повидался с тобой. — сказала Эви, когда они ждали на станции поезда. — Питеру все-таки надо было перед отъездом свозить тебя к нему.
Дженис рассеянно улыбнулась, внимательно глядя на Бетси и Мелиссу, игравших на перроне среди сундуков.
— Не было времени. У Питера оставалось всего несколько недель на то, чтобы выкупить тот участок. Может быть, мы приедем сюда следующей весной. Думаю, к тому времени у него уже будут решены все дела.
И тут Дженис увидела высокого мужчину в засаленной ковбойской шляпе. Он стоял, прислонившись к стене вокзала, и смотрел на толпу. Дженис показалось, что она уже где-то видела этого человека, но тут ее внимание отвлекла подошедшая Кармен.
— А может, ты зря сделала, что не купила ничего из мебели и вещей, как говорил Питер? Тайлер дал вам хорошие деньги. Если передумаешь, мы всегда сможем переслать тебе кое-какие вещи.
Дженис взяла у Кармен корзинку с ленчем и вежливо улыбнулась Эви:
— Я еще не научилась жить в долг и тратить чужие деньги. Мне всю жизнь приходилось за все платить самой. Уверена, что скоро у нас будет достаточно денег, тогда мы все и купим.
Паровые котлы нагрелись, взвыл паровозный свисток, и станция наполнилась паром. Из белых его клубов возник Тайлер, направлявший отряд носильщиков к их багажу.
— Вагон в вашем распоряжении, дамы. Мануэль уже там, следит за погрузкой. — Поцеловав Кармен в щеку, Тайлер повернулся к Дженис: — Ну, не будем прощаться. Надеюсь, вы приедете к нам весной. Там у тебя в вещах лежит маленький свадебный подарок от Дэниела, так что не удивляйся, когда найдешь его. Насколько мы знаем, Питер живет чуть ли не в землянке. Мы хотим, чтобы у тебя было что-то для начала.
Дженис удалось улыбнуться, когда она пожимала руку Тайлера и подставляла ему щеку для символического поцелуя. Она чувствовала, как на глазах вскипают слезы. Кто бы мог подумать, что это прощание будет таким тяжелым для нее! Но Монтейны стали для нее почти родными.
— Я буду скучать, — пробормотала она, снова обняла Эви и нагнулась, чтобы обнять и поцеловать детей Монтейнов, которые по очереди подбегали прощаться.
Это был какой-то особый срез времени, как будто она побывала во дворце у сказочной феи. Пусть такое больше никогда не повторится, но Дженис была благодарна судьбе за эту возможность посмотреть на другой, незнакомый мир. Теперь ей будет легче войти в тот мир, который хотел разделить с ней Питер.