Читать интересную книгу Этот идеальный день - Айра Левин

Однажды ночью он сел в кровати и закурил в темноте.

Женщина, лежащая рядом с ним, погладила его по спине.

– Все в порядке, Чип, – сказала она. – Так лучше для всех.

– Ты читаешь мысли? – спросил он.

– Иногда, – ответила она. Ее звали Деирдр, и она была в Совете по Колониям. Тридцать восемь лет, светлокожая и не особенно красивая, но чувствительная, стройная и приятная в общении.

– И я начинаю думать, что так лучше, – сказал Чип, – но я не знаю, убеждает меня в этом логика Веи или омары, Моцарт и ты. Не говоря уж о перспективе вечной жизни.

– Это меня пугает, – сказала она.

– Меня тоже, – отозвался Чип.

Она продолжала поглаживать его по спине.

– Мне понадобилось два месяца, чтобы остынуть, – сказала она.

– Так ты это назвала? – спросил Чип. – Остывание?

– Да, – сказала она. – И взросление. Принятие реальности.

– Тогда почему у меня такое чувство, что это называется «сдаться»? – спросил Чип.

– Ляг, – сказала Деирдр.

Он отложил сигарету, поставил пепельницу на стол и повернулся к ней, ложась рядом. Они обнимали друг друга и целовались.

– Правда, – сказала она. – Так лучше для всех, по большому счету. Мы улучшим жизнь постепенно, работая в наших советах.

Они целовались и ласкали друг друга, а затем сбросили простыню, она закинула ногу Чипу на бедро, и его напряжение легко скользнуло в нее.

Однажды утром он сидел в библиотеке, как вдруг его за плечо тронула чья-то рука. Чип обернулся и вздрогнул – перед ним стоял Веи. Он наклонился, оттолкнул Чипа и приблизил лицо к экрану.

Через секунду он сказал:

– Ну что ж, ты напал на нужного человека, – он еще одно мгновение смотрел на экран, затем выпрямился, отпустил плечо Чипа и улыбнулся. – Почитай Либмана тоже, – сказал он. – И Окиду, и Маркуза. Я напишу список книг и дам тебе в саду сегодня вечером. Ты придешь?

Чип кивнул.

Дни Чипа превратились в скучную рутину: утро – в библиотеке, после обеда – в Совете. Он изучал методы строительства и планирования среды, изучал чертежи силуэтов фабрик и устройство коммуникаций в жилых зданиях. Мадхир и Сильви показывали ему чертежи строящихся зданий и зданий запланированных на будущее; городов, какие они есть, и (пластиковые макеты) какими они могут когда-то стать. Он был восьмым членом Совета, из остальных семи трое склонялись к тому, чтобы отклонить проекты Уни и изменить их, и четверо, включая Мадхира, к тому, чтобы принять без рассуждений.

Официальные заседания проводились по пятницам после обеда, в другое время в кабинетах редко бывало больше четырех-пяти членов. Однажды там были только Чип и Гри-Гри, и они в итоге оказались переплетенными между собой на диване Мадхира.

После Совета Чип шел в спортзал и в бассейн. Он ел вместе с Деирдр и с Довером, и с женщиной, которая была с Довером в тот день, и с теми, кто присоединялся к ним – иногда Карл, который был в Транспортном Совете и смирился с вином.

Однажды в феврале Чип спросил Довера, можно ли связаться с тем, кто заменил Довера на Свободе, узнать, в порядке ли Лайлак и Джан и заботится ли о них Джулия, как она обещала.

– Конечно, – сказал Довер. – Никаких проблем.

– Так ты сделаешь это? – спросил Чип.

Довер промолчал.

Через несколько дней он разыскал Чипа в библиотеке.

– Все хорошо, – сказал он. – Лайлак живет дома, покупает продукты и платит за квартиру, так что Джулия, должно быть, держит слово.

– Спасибо, Довер. Я беспокоился.

– Тамошний человек будет за ней присматривать, – сказал Довер. – Если ей что-нибудь будет нужно, деньги можно послать по почте.

– Это замечательно, – сказал Чип. – Бедная Джулия поддерживает семьи, когда это совсем не обязательно. Если бы она знала, с ней бы случился припадок.

Довер улыбнулся.

– Случился бы, – сказал он. – Но конечно, не все, кто ушел оттуда, добрались сюда, так что в некоторых случаях это необходимо.

– Правда, – сказал Чип. – Я не подумал.

– Увидимся за обедом, – сказал Довер.

– Да, – сказал Чип. – Спасибо.

Довер ушел, а Чип наклонился над экраном визира. Он поставил палец на кнопку переворачивания страниц и через секунду нажал ее.

Он начал говорить на заседаниях Совета и задавать меньше вопросов на беседах с Веи. Пустили подписной лист, чтобы сократить число дней, когда едят унипироги, до одного в месяц; он поколебался, но подписал. Он перешел от Деирдр к Блэки, к Нине и обратно к Деирдр; слушал в малых холлах сплетни насчет секса и шутки насчет членов Высшего Совета; следовал всем идиотским увлечениям вроде делания бумажных самолетиков и разговаривания на до-Объединенческих языках.

Однажды утром он проснулся рано и пошел в спортивный зал.

Там был Веи, который прыгал через коня и махал гирями, блестящий от пота, с рельефными мускулами и тонкой талией, в черном соспендолии и с чем-то белым вокруг шеи.

– Еще одна ранняя пташка, доброе утро, – сказал он, прыгая в одну и в другую, в одну и в другую сторону; вращая гирями по отдельности и вместе над своей головой с пучками седых волос.

– Доброе утро, – ответил Чип. Он подошел к стене, снял халат и повесил на крючок. Другой халат, синий, висел через несколько крючков.

– Ты не был на беседе вчера вечером, – сказал Веи. Чип повернулся к нему.

– Была вечеринка, – сказал он, сбрасывая сандалии. – День рождения Патьи.

– Все в порядке, – сказал Веи, прыгая и вращая гирями. – Я просто так заметил.

Чип ступил на мат и начал бег на месте. Белое вокруг шеи Веи было плотно сидящей шелковой повязкой.

Веи перестал прыгать, бросил гири и взял полотенце, висевшее на параллельных брусьях.

– Мадхир боится, что ты будешь радикалом, – сказал он, улыбаясь.

– Он и половины не знает, – ответил Чип. Веи смотрел на него, по-прежнему улыбаясь, вытирая полотенцем свои большие мускулистые плечи и под мышками.

– Ты так работаешь каждое утро? – спросил Чип.

– Нет, раз или два в неделю, – ответил Веи. – Я не спортсмен по натуре, – он перекинул полотенце за спину. Чип перестал трусить на месте.

– Веи, я хочу с тобой кое о чем поговорить.

– Вот как? А в чем дело? Чип сделал к нему шаг.

– Когда я только попал сюда, – начал он, – и мы обедали вместе…

– Да? – поощрил его Веи. Чип прокашлялся и сказал:

– Ты сказал, что если я захочу, я смогу заменить глаз. И Розен сказал то же самое…

– Да, конечно, – кивнул Веи. – Ты хочешь это сделать? Чип посмотрел на него неуверенно.

– Я не знаю, это кажется такая… суета, – сказал он. – Но я постоянно помню об этом…

– Это не суета – исправить недостаток, – сказал Веи. – Небрежение – не сделать этого.

– Можно мне поставить на глаз линзу? – спросил Чип. – Коричневую линзу?

– Да, можно, – сказал Веи, – если ты хочешь спрятать недостаток, а не устранить его.

Чип сказал после некоторого раздумья.

– Хорошо… Я хочу, чтобы это сделали.

– Договорились, – сказал Веи и улыбнулся. – Мне два раза меняли глаза. Первые несколько дней видно нечетко, потом все приходит в норму. Пойди в медицентр сегодня же, до обеда. Я скажу Розену, чтобы он сам это сделал, как можно скорее.

– Спасибо, – поблагодарил Чип.

Веи повесил полотенце на свою замотанную белым шею, по вернулся к параллельным брусьям и, подтянувшись, выпрямил руки.

– Помалкивай об этом, – сказал он, передвигаясь на руках между брусьями, – а то дети начнут тебе надоедать.

Все было сделано, Чип посмотрел в зеркало; оба его глаза были карие. Он улыбнулся, отступил на шаг и снова шагнул к зеркалу. Он смотрел на себя с одной стороны и с другой, улыбаясь.

Когда он оделся, то опять посмотрел в зеркало.

Деирдр, в холле, сказала:

– Потрясающе! Ты выглядишь великолепно! Карл, Гри-Гри, посмотрите, какой у Чипа глаз!

Члены помогли им облачиться в тяжелые зеленые пальто с капюшонами. Они застегнули пальто, надели толстые зеленые перчатки, и член распахнул дверь. Двое – Веи и Чип – вошли.

Они шли рядом по проходу между стальными стенами блоков, дыхание выходило паром из ноздрей. Веи говорил о температуре внутри блоков памяти, об их весе и числе. Они свернули в более узкий проход, где стальные стены протянулись перед ними, сходясь у далекой поперечной стены.

– Я был здесь ребенком, – сказал Чип.

– Довер мне говорил, – ответил Веи.

– Тогда он напугал меня, – сказал Чип. – Но в нем есть какое-то… величие, в этом порядке и точности. Веи кивнул, его глаза заблестели.

– Да, – сказал он. – Я ищу поводов, чтобы приходить сюда.

Они свернули в боковой проход, прошли мимо колонны и повернули в длинный узкий коридор между стоящими спинами друг к другу рядами стальных блоков памяти.

Снова в одних комбинезонах, они смотрели в широкую огороженную парапетом яму, круглую и глубокую, где находились стальные и бетонные сооружения, соединенные синими рукавами, а более толстые синие рукава уходили вверх к низкому ярко светящемуся потолку. («Я подумал, что тебя особенно интересует холодильная установка», – сказал Веи, улыбаясь, и Чипу, похоже, было неловко). Рядом с ямой стояла стальная колонна, за ней была еще одна огороженная яма с синими рукавами, и еще одна колонна, и еще одна яма. Комната была огромная, прохладная и тихая. Приемо-передающая аппаратура составляла две длинных стены этой комнаты со сверкающими красными огоньками; члены в синем вытаскивали и заменяли вертикальные панели с двумя ручками, блестящие черным и золотым. Четыре реактора под красными чехлами стояли в конце зала, а за ними, за стеклом, полдюжины программистов сидели за круглым пультом, читая что-то в микрофоны, переворачивая страницы.