Читать интересную книгу Мятеж - Александр Афанасьев

Дальнейшее не требовало слов – один побежал направо, другой налево...

Крыша, политая гудроном, сохраняла остатки летнего дневного тепла.

Морпех плюхнулся на крышу – отсюда был прекрасный обзор, все небо в трассерах, перестрелка идет сразу с нескольких сторон, а он прикрыт только с двух – небольшими бортиками. Но самое главное, с его позиции отлично просматривались первый и второй этажи главного корпуса гимназии, он был на уровне третьего, и его видеть и обстреливать не могли, а он мог.

Выставив на сошки пулемет, морпех прицелился по силуэтам, мелькающим в коридорах гимназии, дал очередь, потом еще одну. Упали как минимум трое, полетели остатки стекла, по кирпичной кладке защелкали пули, выбивая пыль и куски кирпичей. Пуля ударила откуда-то сверху, морской пехотинец перекатился, чтобы уйти от огня, и одновременно с группой прикрытия, которая осталась внизу, открыл огонь по девятиэтажке – ему это было делать проще, чем группе прикрытия, он был выше них, хоть и ненамного...

Но все равно они понимали – еще минут десять, и все. Дальше – уже не взлететь.

* * *

...Черный цилиндр влетел в комнату, плюхнулся на пол – Борис выстрелил в дверь, но тут цилиндр лопнул ослепительной, выжигающей глаза вспышкой, ударил по ушам громовым раскатом – Борис повалился на пол, сжимаясь в комок, ослепший, оглохший, совершенно не понимающий, что происходит, он уже не представлял опасности.

* * *

– Здесь гражданские! – заорал морпех-контролер, держа комнату под прицелом автомата. – Сэр, это восьмой! Мы в левом крыле, здесь гражданские!

– Иду, – в наушнике послышался голос Ругида, полковник сам участвовал в зачистке, как рядовой боец, просто он не мог себе позволить командовать из глубокого тыла.

Пулеметчик по сигналу «гражданские» занял позицию у двери, встав на колено. Через давно разбитые стекла летели пули, но они летели снизу вверх, попадали в потолок и рикошетировали, оставляя на потолке следы. Опасности это почти не представляло.

У каждого из них на цевье был фонарь, оружейный, а у кого и просто примотанный скотчем, первый номер включил его. Луч света метнулся по комнате, остановился на скрючившемся на полу человеке. В руке у лежащего был пистолет.

– Пистолет! – выкрикнул морпех, как его учили, выбивая оружие из рук лежащего.

И в самом деле гражданские. Кажется... а тут-то кто? Господи...

Штаб-сержанта Корпуса морской пехоты САСШ чуть не вытошнило. При прошлой администрации демократы разрешили принимать в армию людей «альтернативной сексуальной ориентации». Но разрешить – это одно, а на деле в казармах к таким относились крайне враждебно, командиры тоже были не в восторге от подобных «военнослужащих», и если таковые появлялись – старались их вывести из боевых структур любой ценой. В результате «альтернативные» чаще всего служили в тыловых частях, в аэродромных техниках ВВС, в береговых частях ВМФ. Один из адмиралов открыто заявил, что «женщина на корабле к беде», за что получил серьезное взыскание за неполиткорректность.

Пулеметчик у стены хотел окрикнуть приближающегося, но заметил нарисованные тем же маркером на обмундировании звезды.

– Сэр!

– Держи коридор, – бросил Ругид.

– Есть.

Полковник вошел в комнату, посветил фонарем на лицо человека, лежащего на полу. Морпех уже надел на него одноразовые пластиковые наручники и поставил на него ногу, чтобы не трепыхался.

– Это он. Берем его.

– Есть, сэр. – Морской пехотинец, который во время отработки действий операции TRAP бегал кроссы с имитирующим человека мешком весом девяносто килограммов, легко перекинул Бориса через плечо. – Сэр, а с этим что делать?

Полковник посветил фонарем – его луч высветил слабо шевелящегося Калановского...

– Боже... Оставим его здесь, пусть с этим дерьмом поляки разбираются. Или русские. На выход.

– Есть, сэр.

– Медведь-главный всем Медведям. Фаза «три», повторяю – фаза «три». Зеленый свет! Всем прикрывать восьмого! Собраться в левом крыле. Доложить местонахождение, если кто-то не может выйти! Отбой!

– Альфа-Чарли главный – Медведю, – заговорила рация, – прошу подтверждения зеленого света, отвечайте, прием!

Естественно, что тактический канал в штабе тоже прослушивался, современные рации позволяют работать одновременно и в тактической сети подразделения, и выходить в общую сеть.

– Медведь – Альфе-Чарли главному, зеленый свет подтверждаю, повторяю – у нас зеленый свет. Выполняю фазу «три», прием.

– Альфа-Чарли главный – принял. Фазу «три» подтверждаю. У вас только несколько минут, к вам идут несколько медведей-гризли, повторяю – медведи-гризли приближаются к вам, мы не сможем долго вас прикрывать! Выполняйте фазу «три» как можно быстрее, прием.

– Медведь – принял. Конец связи.

Полковник вышел в коридор. Стрельба усиливалась, по стенам то и дело били пули. Если сюда идут медведи-гризли – то есть тяжелая техника, – им и в самом деле надо убираться...

– Фаза «три». Прорыв. Всем приготовить гранаты, пулеметчиков в авангард. Если за пять минут не прорвемся – нас тут похоронят. Вермеер, а это что у тебя?

– Сэр, это гражданский. Он просил взять его с собой.

– Просил? Вермеер, ты что, контуженый?

– Сэр, он сказал, что из русской разведки. Говорил, что хочет быть полезным нам.

Полковник понял, что самое время принимать решение. Место в вертолете было, такие операции всегда рассчитывают с небольшим, но запасом. Одного человека лишнего вертолет точно поднимет.

– Сам его и тащи. Прорываемся, пошли!

* * *

Казимир Поклевский оказался прижатым к земле пулеметным огнем, пулемет работал от спортивной площадки школы. Он даже не сомневался, что атакующие – русские.

Их было несколько человек, двое пошли левее, чтобы пройти вдоль забора и попытаться найти место для проникновения на спортплощадку или хотя бы для обстрела, но шансов было немного. Дело в том, что площадка была выровнена, а сама местность как бы шла под уклон, справа налево. Получалось, что если заходить слева, то площадка окажется выше тебя и вести обстрел будет невозможно, разве что только по кабине и двигателю вертолета. Они уже поняли, что на поле сел вертолет, только не знали какой.

Развязка наступила внезапно – пулемет заглох, пулеметчик, видимо, менял ленту, – и Поклевский бросился вперед, сам не зная, куда он бежит и будет ли у него там укрытие. Он просто поставил свою жизнь на кон – и выиграл: проскочил опасную зону до того, как пулеметчик справился с лентой, и выскочил в «мертвую», непростреливаемую зону до того, как его успели поймать на прицел...

– Сэр! Нам не пройти! Их там человек сорок!

Потеряв третий этаж, они оказались блокированы в холле второго, удерживая еще и коридор. Чтобы выйти туда, они потеряли двоих ранеными, в том числе одного – тяжелораненым. Вниз, по лестнице первого этажа почти непрерывно бил пулемет, простреливался насквозь и коридор, не давая противнику приблизиться. Гвардейцы пытались бросать гранаты через коридор, но коридор был слишком длинным, достать могло только случайным осколком. Однако что-то делать следовало, и срочно – рано или поздно кто-нибудь из гвардейцев рискнет жизнью и догадается садануть вдоль коридора из гранатомета. В здании из гранатомета стрелять нельзя – но при таком длинном коридоре ничего страшного не случится, реактивная струя найдет, куда уйти. Тогда у них появятся потери, и серьезные, – сразу.

Что-то ударило полковника по голове, по титановой штурмовой каске так сильно, что на мгновение погас в глазах свет, остался лишь звон в ушах. И боль. Стремительно разрастающаяся боль.

– Сэр! – кто-то заметил это. – Медведь ранен! Медведь ранен!

– В окно! – закричал полковник, не зная, контузия это или ранение в голову и сколько он протянет. – Быстро в окно, прорываемся на улицу!

Пуля пробила каску, это была бронебойная пуля, но глубоко уйти она не смогла. Каска все же выполнила свое предназначение и задержала пулю. Тем не менее полковник Ругид был ранен и контужен.

Здание сотряс страшный удар – кто-то долбанул по нему из чего-то, напоминающего артиллерийское орудие. Даже пол под ногами пошатнулся...

Что-то сверкнуло, нестерпимо ярко, почти под ногами Казимира Поклевского, а потом раздался взрыв – такой силы, что чуть не погасил сознание. Но не погасил, не погасил, и падая, думая, что уже убит, Казимир Поклевский нажал на спуск автомата, высаживая весь магазин. Не то чтобы не целясь, но и вообще не видя, куда стреляет. А в бою чаще всего находят свою цель случайные пули, таков закон войны, который с полным правом можно назвать законом подлости.

Так получилось и на этот раз. Один из морских пехотинцев собирался прыгать из окна, когда автоматная очередь прошлась по нему. Поклевский стрелял снизу вверх, под очень острым углом, и сразу несколько пуль попали в цель, не помог бронежилет. Морской пехотинец из группы «Яд гюрзы» рухнул вниз, упал рядом с еще живым польским повстанцем Казимиром Поклевским, который просто взял в руки автомат и решил пойти воевать за неподлеглость Польши. Его никто не готовил, не учил, все, что Польша дала ему, – старенький автомат и несколько магазинов с патронами. Тем не менее всем этим он сумел распорядиться с предельной эффективностью, убив морского пехотинца САСШ из специальной группы, в подготовку которого государство вложило несколько сотен тысяч долларов. Поэтому можно посмеяться, когда говорят, что все решает техника и подготовка – да, решает и многое, но не все. Фанатизм и патриотизм, неистовая вера в собственную правоту и готовность умереть, чтобы забрать с собой в могилу хоть одного врага, тоже имеют значение. И часто – немалое...