— О, — говорит мистер Блейк, сразу вспомнив, что я-то живу как раз над этой дерьмовой дырой. — Я не хотел никого обидеть. Но, честно говоря, он один из самых крупных держателей акций компании и ее будущий владелец, поэтому мог позволить себе жить где угодно.
Я смотрю на Фрэнка. Он пожимает плечами.
— Он вам не сказал, так ведь? — спрашивает мистер Блейк, улыбаясь. — Конечно не сказал. Он всегда считал, что лучше не говорить об этом. И брат его был таким же. Просто две горошины из одного стручка.
— Я не… охотница за состоянием, — говорю я мистеру Блейку, не зная, что еще сказать.
— Конечно нет, Фейт, дорогая моя. Я знаю, что это не так. Вы просто немного сумасшедшая, — он смеется.
— Папа…
— …Чтобы взвалить на себя такое жизненное бремя, надо иметь мужество или просто быть глупенькой девочкой!
Мистер Блейк смеется. Я тоже смеюсь. А Фрэнк не смеется, почему-то не разделяя этого мнения.
— Спасибо, — говорит он.
— Кстати, относительно жизненного бремени, — продолжает мистер Блейк. — У меня для вас есть еще одно.
— В самой деле?
Фрэнк под столом сжимает мне руку, очевидно зная, что сейчас последует.
— Мы сейчас производим некоторые изменения в магазине. Большие изменения, — он тушит сигару. — Универсальные магазины вступают в новую эру. Покупатели ожидают от нас большего, и если мы им этого не дадим, то потеряем их. Они пойдут в бутики или станут делать покупки по Интернету. Они теперь хотят не просто покупать товары, но и консультироваться. Это связано с повышением роли персонализации. И вот здесь вы сможете кое-что сделать.
— Правда?
— Да, Фейт, это так. Мы сейчас переоборудуем весь первый этаж. Вместо того чтобы разделять прилавки разных компаний, мы внедрим — какое же они используют для этого слово? — холистический[6] подход.
— Понимаю, — говорю я, не имея ни малейшего представления о том, что он говорит.
— «Небесная красота» — вот название, которое мы выбрали. Весь этаж будет посвящен уходу за лицом и телом и косметике. Там будут специальные бары, где покупательницам будут придавать тот или оной облик, «клиника для ногтей» (что бы это значило?), консультанты по нанесению косметики, зона оздоровления и похудения, секции ухода за кожей. И ни один из отделов не будет разделен на прилавки фирм. Потому что, хотя мы все еще продаем изделия, в конечном итоге мы осуществляем продажу услуг. Короче говоря, мы продаем небесную красоту.
— Понимаю.
— И это самое решительное изменение, которое мы когда-либо проводили. Настолько решительное, что мы еще не успели провести исследование рынка. Вы же знаете, что такое исследование рынка, не так ли?
— Хм, да, — говорю я, вспоминая, как важно произносил эти слова Эдам.
— На самом деле это чушь собачья, — говорит он, зажигая вторую сигару и явно садясь на своего любимого конька. — Помните, что Генри Форд сказал о первом автомобиле, самом первом выпущенном автомобиле? Он сказал: «Если бы мы спрашивали покупателей, они потребовали бы просто лошадь порезвее». Надо идти на риск…
— Я понимаю… — говорю я.
— Папа… — вступает Фрэнк, перед тем как сделать глоток минеральной воды. — Может быть, лучше просто сказать ей?
— Да, — соглашается мистер Блейк. — Да. Совершенно верно, — он откидывается на спинку стула. Приходит официант, готовый принять у нас заказ, но мистер Блейк отсылает его обратно, махнув рукой. Потом поворачивается ко мне и говорит: — Фейт, я хочу, чтобы вы вернулись и работали у нас.
— Это было бы замечательно, — говорю я. — Спасибо.
— Но я хочу, чтобы вы вернулись в новой роли.
— В новой роли? — О Боже мой, он хочет предложить мне место консультанта по косметике.
— Да, — продолжает он. — Я хочу, чтобы вы ста ли управляющей в «Небесной красоте». Ответственной за весь первый этаж.
У меня, наверное, что-то со слухом. Могу поклясться, что он только что предложил мне стать менеджером всего первого этажа.
— Но… я… я ведь просто продавщица косметики.
— Нет, Фейт. Вы не просто продавщица косметики. Вы — лучшая продавщица косметики, которая у нас когда-либо работала.
Слышать это страшно приятно — секунду. Но потом…
Я начинаю чувствовать, что что-то в этом не то. Я хочу сказать, что это благородный жест, проявление глубокой благодарности за спасение жизни Фрэнка. Но нельзя же отрицать, что больше-то за этим ничего не стоит. Это не из-за моих профессиональных достоинств. Такого не может быть. Не Лорейн же в самом деле дала мне положительную характеристику.
Вероятно, эти сомнения отражаются на моем лице, потому что мистер Блейк протестующе поднимает руку.
— Я знаю, о чем вы думаете, — говорит он. — Вы думаете, что это из-за Фрэнка. Вознаграждение за то, что вы вытянули его из этой черной дыры. И я бы солгал, если бы сказал, что это не повлияло на мое решение. Фрэнк рассказал мне все. Как вы его нашли, как без всякой подготовки делали все, что могли, как всю ночь ждали в больнице, чтобы удостовериться, что с ним все в порядке. И вот перед нами портрет девушки, способной претворить в жизнь задачу, которую она ставит перед собой. Нет даже особой необходимости упоминать об этих курсах по менеджменту в Пик Дистрикт, учиться на которых можно было, только уехав из дома.
— Спасибо, — говорю я, все еще испытывая некоторую неловкость.
— Вы что, в самом деле считаете, что я беру вас на это место только по этой причине?
Я отпиваю вино и смотрю на Фрэнка.
— Я не знаю.
— Я деловой человек, Фейт, — говорит мистер Блейк, и изо рта у него вырывается облачко дыма. — Я принимаю решения, исходя исключительно из интересов дела.
— Поверь мне, — обращается ко мне Фрэнк, вероятно припомнив что-то об отце из своего детства, — это так.
— Дело в том, — говорит мистер Блейк, — что мы уже давно присматривались к вам. Но в какой-то мере ваши подозрения имеют под собой основания. Я и в самом деле хочу взять вас на работу, потому что это в интересах моей семьи и еще потому, что один из членов моей семьи очень высокого мнения о вас.
Я смотрю на Фрэнка.
— Да, я понимаю, но…
— О, это не Фрэнк, — говорит мистер Блейк. — Придет день, и, я уверен, он станет хорошим бизнесменом, но сейчас он слишком занят разглядыванием звезд, или других планет, или чего-то еще в том же духе, что ему так нравится изучать.
— Альтернативных вселенных, — говорит Фрэнк, просматривая меню.
— Я вас не совсем понимаю, — говорю я.
На лице мистера Блейка появляется добрая улыбка.
— Это моя мама, — говорит он.
— Ваша мама?