не махнул в сторону двери с надписью «ВЫХОД».
Никогда не думал, что клоуны такие услужливые!
Возможно, клоуны – не полный отстой!
Ведь, в конце концов, полный отстой – это инспектор Райан Бриджес из Бюро роботехники.
Возможно, иногда клоуны – это даже супер!
Ох!
Не доверяйте клоунам!
За дверью с надписью «ВЫХОД» никакого выхода не оказалось.
За ней была маленькая комната, и клоун меня в ней запер.
Я слышал, как он хохочет за дверью, словно маньяк.
Клоуны – это отстой!
Полный отстой!
И все же, пока я переводил дух, я начал понимать, что на самом деле инспектора Райана Бриджеса я не видел. Ведь аттракцион называется «Лабиринт величайших страхов», а какой мой величайший страх? Инспектор Райан Бриджес! Поэтому это было бы нелепым совпадением, если бы я встретил настоящего инспектора Райана Бриджеса в месте под названием «Лабиринт величайших страхов». А великий Р.П. Мак-Уильям давным-давно научил меня, что никаких совпадений не бывает. Это же его третье золотое правило!
10/10 логическое объяснение состоит в том, что гениальные дизайнеры «Парка ужасов» создали что-то вроде голограммы с тестом Роршаха, в которой каждый посетитель лабиринта видел воплощение своего величайшего страха! Тесные и темные пространства нужны лишь для того, чтобы создать у нас соответствующее настроение, а клоуны – не более чем фоновая музыка на представлении фокусника!
Я испытал облегчение, но данное открытие все-таки заставило меня беспокоиться за Эмбер. Какой величайший страх увидит моя подруга сексуальная ведьма в голограммном тесте Роршаха? Каким бы он ни был, она, наверное, придет в ужас! Я должен был выбраться из этой клоунской тюрьмы и помочь ей!
Я забарабанил в дверь и приказал клоуну выпустить меня.
Но в ответ услышал только безумный смех.
К счастью, в тот миг в моем биологическом компьютере возникла волна.
– Клоун! – крикнул я. – Мне срочно нужна медицинская помощь!
Смех тут же прекратился, и клоун поспешно открыл дверь.
– Простите, пожалуйста, – сказал он. – Настоящий выход вон там, а пункт первой помощи – рядом с «Призрачным поездом смерти».
Ха!
На самом деле я совсем не нуждался в медицинской помощи.
Установленные во мне программы запрещают лгать людям насчет медицинской помощи, и поэтому мне очень повезло, что клоуны – не люди, а животные.
Но все-таки, хотя я и сумел перехитрить подлого клоуна, мое ликование длилось недолго.
Потому что я не мог найти Эмбер.
Я нигде не мог ее найти.
Бродя по «Лабиринту величайших страхов», я увидел на полу зловещий силуэт.
Следующая вспышка стробоскопа подтвердила мои худшие опасения: это была шляпа Эмбер!
Может, Эмбер и выдающаяся растяпа, но она никогда бы не оставила шляпу валяться на полу. Ведь, в конце концов, шляпа принадлежала одной из Келси. Золушка моего сердца не потеряла бы вещь, одолженную у ее уродливых сестер!
Остаток вечера я потратил, разыскивая Эмбер в «Парке ужасов».
Я пробежал сквозь стадо единорогов-зомби.
Я вбежал в дом ведьмы и перевернул ее котел.
Я порылся в багажнике автомобиля, принадлежавшего убитой влюбленной парочке.
Я даже снова прокатился на прицепе – несмотря на то что трактором управлял клоун.
Но я нигде не мог найти Эмбер.
В конце концов я лег среди груды фальшивых надгробий и лежал там до тех пор, пока человек в скверном костюме волка-оборотня не сказал, что парк закрывается и что мне нужно уйти. Тогда я отправился в дом у серого резервуара, но одна из Келси сказала, что Эмбер там нет. Она возмущенно спросила, почему у меня ее сексуальная шляпа ведьмы, и забрала ее, не дав мне ничего объяснить.
В ту ночь, лежа в раздевалке у бассейна миссис Минасян, я обдумал следующие варианты:
/Эмбер испугалась клоуна и перебралась в безопасное место, которое не является ее домом.
/Эмбер разлюбила меня и сбежала с клоуном.
/На самом деле это была не голограмма из теста Роршаха, а настоящий инспектор Райан Бриджес. Он схватил Эмбер и увез, чтобы отформатировать ее или сделать что-то еще более жуткое.
Каким бы страшным ни был последний вариант, он тем не менее представлялся крайне маловероятным. Даже если инспектору Райану Бриджесу каким-то образом удалось меня разыскать, он никак не мог догадаться, что Эмбер – робот. С тем же успехом я мог угадать, как зовут жену Анила Гупты!
Следовательно, ныть не имело смысла! Я заверил себя в том, что все либо неизбежно, либо гарантированно будет хорошо. Утром Эмбер позвонит в мою дверь. А если нет, тогда я увижу ее в «Гордито». А если ее не окажется в «Гордито», то позднее я найду ее среди возмущенных Келси-в-кубе.
* * *
Но Эмбер не пришла ко мне на следующий день, и ее не было ни в «Гордито», ни даже среди возмущенных Келси-в-кубе. А когда Келси, которая открыла мне дверь, неохотно впустила меня в комнату Эмбер, я обнаружил, что комната в том же самом виде, что и вчера. Тогда я понял, что Эмбер исчезла не намеренно и не по своей воле.
Положительный момент состоял в том, что Эмбер, по крайней мере, не сбежала с клоуном. Но минус, и притом мощнейший, заключался в том, что с ней, похоже, произошло что-то очень плохое. Неужели в «Лабиринте величайших страхов» я действительно увидел инспектора Райана Бриджеса? Но как он меня нашел? И как он узнал, что Эмбер – робот?
Ведь инспектор Райан Бриджес – не Рик Декард!
Я ничего не мог сделать. Я не мог обратиться в полицию, ведь если полицейские начнут задавать мне вопросы, то быстро узнают, что Эмбер – беглый робот, а затем выяснят, что я тоже беглец.
Я снова оказался в ситуации, когда мне мог помочь только один человек – моя матушка. Уже не в первый раз я пожалел о том, что Чэнду так далеко от Соединенных Штатов. О, если бы наша матушка приняла приглашение одного из многих престижных американских университетов!
Кстати, это я не серьезно. Моя матушка добилась огромных успехов, работая в Национальном университете Чэнду, а в США такой свободы в выборе темы у нее не было бы. Ведь еще в начале нашего века значительная доля американцев верила, что даже те, кто просто изучает генетику, играют роль бога. И в этом заключена ирония, поскольку отец современных генетических исследований – монах по имени Грегор Мендель, который, как всем известно, играл роль генетика, хотя должен был думать о боге.
Ирония!
Ха!
* * *
Когда человек теряет что-то ценное, другие – совершенно напрасно – советуют ему искать эту ценность там, где она у него была. Я тоже не придумал ничего получше и поэтому снова пришел туда, где мы с Эмбер были вместе: на фермерский рынок, в обсерваторию в Гриффит-парке, в кинотеатр «Виста». В одно грустное воскресенье в начале ноября я даже поехал на беспилотном убере в пустыню Джошуа-Три. Но