правда.
Все присутствующие прекрасно знали, что угрозы не будут сдерживать его вечно, если он и впрямь захочет поэкспериментировать с Тиарнахом. Он просто не мог удержаться.
Вражеские лучники, идущие за авангардом, сумели подстрелить остальных свиней, прежде чем они нанесли больше ущерба. Имперская армия перегруппировалась и продолжила наступление.
– Похоже, ничего у тебя не вышло, мелкий гаденыш, – гаркнул Тиарнах.
Алхимик ухмыльнулся и вытащил из кармана маленькую латунную штуковину. Он наблюдал за продвижением врага еще двенадцать секунд, а потом потянул за рычажок.
На поле боя взорвались глиняные горшки, которые он закопал ранее. Осколки черепицы и куски металла выкашивали имперскую армию, разрезая голую кожу и кожаные сапоги. Сотни человек катались по земле, хватаясь за окровавленные лица и выколотые глаза. Армия Империи света начала в беспорядке отступать, хромая и оттаскивая раненых под градом стрел. Солдаты побежали к жрецам в задних рядах, в отчаянии моля их исцелить магией искалеченную плоть. Не веря собственным глазам, жители Тарнбрука радостно заголосили.
Джерак подмигнул Тиарнаху.
– Свиньи служили только для того, чтобы добавить всему действу интереса. Если бы у меня было больше нужных припасов, я бы и один разделался с этими дикарями.
– Не могу поверить, что мы победили, – прокричал Николас, обнимая Пенни и наблюдая за отступающими солдатами. – Скоро мы заживем как раньше.
Амогг подошла к ополченцам вместе с Тиарнахом, который все еще пытался вывернуться из ее рук и бросал грубые угрозы в адрес жилистого алхимика.
– Не расстраивайся, – сказала она Николасу. – Это была лишь первая схватка. Будет еще много возможностей прославиться.
Лицо Николаса вытянулось. Амогг бросила Тиарнаха и подняла топор.
Тиарнах поднялся на ноги и выхватил меч, с тоской глядя в ту сторону, куда скрылся алхимик. Потом вздохнул, покрутил меч в руке и рассмеялся, глядя на кислую мину Николаса. Тиарнах заулыбался, тщетно пытаясь успокоить черепичника.
– Это был всего лишь один мелкий трюк говнюка. Подожди, скоро начнется настоящая магия. Этих уродов больше, чем мух на лошадиной заднице, так что сегодня ты насытишься убийствами сполна.
Николас содрогнулся, молча положил копье на плечо и присоединился к ополченцам, поскольку на севере загудели горны и враг медленно начал собирать ряды.
Когда все уставились в другом направлении, фальшивая улыбка Тиарнаха растворилась. Он глубоко и судорожно вздохнул, слегка расслабив шею и бока. Страх вновь сжал его в своей хватке. Слабый и смертный, перед лицом опытной армии, вместе с горсткой неотесанных крестьян. Они все обречены. Единственная надежда – продержаться достаточно долго, чтобы выпустить кишки вонючему принцу Соколу.
Один ополченец обернулся, и Тиарнах снова нацепил безумную улыбку.
– Надо было стать вруном-поэтом, а не воином, – пробормотал он и прыгнул на стену, чтобы встать рядом со своими бойцами.
Он завыл, бросая вызов врагам, и показал им задницу – этот жест быстро подхватили люди, которые за последние несколько недель благодаря его усилиям стали смутно напоминать воинов. Никто другой не заставил бы жалких крестьян сражаться, так что ему приходилось подбадривать этот сброд. Если для этого нужно притворяться бесстрашным воином былых времен, так тому и быть. В любом случае он притворялся больше ради себя, чем ради них.
Глава 25
Ландграф Лоран Дарин вытер с лица запекшуюся кровь и окинул взглядом сотни раненых, стонущих в грязи у его ног, некоторые умирали или уже были мертвы. Их было слишком много, а жрецов слишком мало, чтобы всех спасти. Некоторые солдаты сидели на корточках прямо рядом с мертвецами, с оханьем опорожняя кишки, их лица покраснели от отвращения и стыда.
Внутри у него разгорался гнев, бушующий поток ярости Богини струился по венам, требуя расплаты.
– Грязные крестьяне нас обдурили, – проревел он сиру Орвину. – Отравили нас и сломили наступление с помощью свиней! Свиней! А теперь эти дегенераты обнажаются на своей стене.
Рыцарь хладнокровно вытащил меч, и на стали заиграл радужный свет.
– Мне плевать на гениталии деревенщины. Нужно разобраться со злобными тварями, шныряющими в тени и тянущими за ниточки.
– Подъем! – проревел Дарин. – Подъем, ребята. Встаньте в строй. Лучники – в задние ряды.
Его люди натянули штаны, завязали тесемки доспехов и потрусили обратно в строй.
– Вперед! Пустите кровь деревенщине!
– Они опять идут, – рыкнула Амогг. Она улыбнулась своему отряду, и на бивнях блеснули кольца. – Хорошо. А то я заскучала.
Рагаш и Вундак хмыкнули и подняли оружие.
Орков и женский отряд воительниц Амогг распределили среди неопытных горожан – плотников, охотников, каменщиков и купцов, которые были заняты на строительстве укреплений и не успели обучиться воинскому искусству.
Амогг подняла топор и показала на грозные туши Рагаша и Вундак:
– Если люди побегут, орки убьют.
После того как она убила старейшину в храме, никто не сомневался, что так и будет.
Тиарнах кивнул и посмотрел на свой отряд:
– Эти женщины будут стоять насмерть и сражаться. Если кто-то из вас станет ныть, что не хочет последовать их примеру, то будьте уверены, мелюзга, я вас не убью…
Он усердно тренировал ополченцев, и теперь они знали его достаточно хорошо, чтобы почуять ловушку. Поэтому они держали рты на замке и потупились.
– Нет, я отдам вас этому безумному говнюку Джераку Хайдену, пусть он сделает что-нибудь путное из ваших жалких шкур.
Они побледнели. Бывает судьба и пострашнее смерти.
Тиарнах довольно кивнул.
– Вот такие у меня мысли. Хватайте копья и топоры, мои свирепые бойцы.
Эстеван, камердинер Лоримера, принял командование над лучниками и резервными отрядами, предоставив Тиарнаху и Амогг разделываться с первыми смельчаками, которые рискнут забраться на стену.
Через защитную полоску ткани на глазах Лоример Фелле наблюдал за градом стрел, сыплющихся на врага. От сладкого запаха крови и пота у него потекли слюнки, а челюсть опустилась, чтобы во рту вместились удлиняющиеся клыки. Он посмотрел на Черную Герран, ее старые руки, сомкнутые за спиной. Она спокойно стояла рядом с Мейвен, наблюдая за битвой. Тут же суетился явно скучающий Джерак Хайден.
– Как мне сегодня сражаться? – спросил Лоример.
Черная Герран не отвела взгляда от людей, которых косят стрелы.
– Ты самый быстрый из нас. Беги туда, где ты больше всего нужен.
Он изобразил поклон, лишь наполовину в шутку.
– Как пожелаешь, наш великий и могущественный генерал.
Она покосилась на него.
– Если ведешь себя как дитя, я буду обращаться с тобой соответственно. А теперь будь хорошим мальчиком и пойди поиграй со своими закусками.
Потом она снова сосредоточилась на шеренге солдат, штурмующих стену.
Пальцы на его руках и ногах превратились в острые как бритва когти, кожа покрылась пластинами костных доспехов, он беззвучно рассмеялся и ускакал.
– Какое высокомерие, – покачала