Читать интересную книгу Сэр Невпопад из Ниоткуда - Питер Дэвид

Страж, не поворачиваясь к нам спиной, протянул руку и легонько постучал в дверь костяшками пальцев. Еще одна мера предосторожности. Хотя, говоря по правде, в данном случае ею можно было бы и пренебречь — едва ли во всей крепости можно было сыскать еще двоих столь же безобидных существ, как мы с Умбрежем. Изнутри донеслось властное:

— Пусть войдут!

Мы повиновались. Умбреж ткнул кулаком мне в спину. Хоть и не сильно, но чувствительно. Это чтобы я держался прямо. Просторное помещение, в котором мы очутились, было обставлено роскошно и вместе с тем изящно. Оно условно делилось на две зоны — для работы и отдыха. Слева виднелся огромный письменный стол в окружении нескольких стульев с высокими спинками, справа вдоль стен стояли низкие кушетки и мягкие кресла, а между ними в центре — невысокий чайный столик. Всю мебель украшали богатые инкрустации из золота и слоновой кости, кушетки и кресла были обиты темно-пурпурным плюшем. Окна оказались полуприкрыты тяжелыми пурпурными шторами, что придавало приемной уютный, мирный и какой-то домашний вид. Это впечатление усиливалось еще и тем, что за чайным столиком в скромном и простом наряде сидела ее величество и с улыбкой разливала в три фарфоровые чашки ароматный горячий чай. Две из них, судя по всему, предназначались для меня и Умбрежа.

— Джентльмены, — произнесла Беатрис, и улыбка на ее лице стала шире, — прошу садиться. — Жестом она указала на низкий диванчик подле себя.

Я украдкой огляделся по сторонам, что не ускользнуло от взора королевы, и она своим мелодичным голосом ответила на мой невысказанный вопрос:

— Нет, юный Невпопад, король отсутствует. Ведь это его ты высматриваешь?

Я кивнул.

Беатрис со мной держалась так же сердечно, дружелюбно и непринужденно, как и во время первой нашей встречи, когда я с ее помощью «возродился» для новой жизни. Она обращалась со мной как с равным. И вместе с тем было в манере королевы нечто величественное, что вызывало к ней безусловное почтение. Именно к ней самой, а не к ее сану. В ней угадывалась личность во всех отношениях достойная и незаурядная, если вы понимаете, о чем я.

— Вашего милостивого внимания к нам вполне довольно, чтобы мы сочли себя совершенно польщенными, ваше королевское величество, — с поклоном ответил я.

Беатрис рассмеялась.

— Твой наставник сэр Умбреж, как я погляжу, наряду со всем остальным обучил тебя еще и искусству лести.

— Благодарю, ваше величество! — с чувством произнес мой старикан. — Научить его льстить прелестным дамам было легче легкого. А я всегда стараюсь только то и делать, что легче легкого. — И он глупо хихикнул.

Королева оставила это вздорное заявление без ответа. Лишь бровь слегка изогнула, продолжая разливать чай.

— Я его сама заваривала.

— Неужто? Какая честь для нас, ваше величество!

— Сперва попробуй, оруженосец, может, он придется тебе не по вкусу.

Я помотал головой, давая понять, что подобное решительно невозможно, и собрался было это высказать в напыщенных выражениях, как принято при дворе, но королева жестом велела мне помолчать и заговорила сама:

— Перейдем к делу, господа. Из вежливости вы не стали меня расспрашивать, почему его величество не присутствует при нашей встрече. Причина проста: разговор пойдет о деле весьма личного характера. Здесь нужна, как принято выражаться, женская рука.

— Так вы, ваше величество, — радостно заблеял Умбреж, — намерены поручить нам женскую работу? С которой справится женская рука?

Я не знал, что и подумать. Старик либо все еще пытается выдать себя за слабоумного, либо… Либо сообразил, что нас и впрямь ожидает какая-то ерунда, а вовсе не опасности и приключения. Но тут Умбреж с деланным сожалением прибавил:

— А я-то решил было, что король желает отправить нас в дальнее и трудное путешествие.

— И вы не ошиблись, — ласково кивнула королева. У меня душа в пятки ушла. — Но… разные бывают приключения и рыцарские подвиги… В том числе и довольно деликатного свойства. Именно поэтому говорить с вами выпало мне, а не его величеству.

— Рад служить вашему величеству чем только смогу! — браво воскликнул я. — Только прикажите!

Королева задумчиво взглянула в свою чашку, словно решила погадать о будущем по чайным листьям. Я отхлебнул глоток чаю, который, право слово, оказался недурен, и приготовился слушать.

— Энтипи стала взрослой, — вздохнула Беатрис. Совершенно сбитый с толку этой фразой, я уставился на Умбрежа. Старик и правда был осведомленнее меня. Погладив усы, он вежливо переспросил:

— Энтипи? Наша принцесса?

— Так это вы о принцессе? — Разговор принял совершенно неожиданный для меня оборот. — Ее, значит, зовут Энтипи? Я, признаться, никогда прежде такого имени не слыхал. Странное оно какое-то.

Умбреж послал мне через стол свирепый взгляд, но королева лишь улыбнулась и, нисколько не обидевшись на мою бестактность, охотно пояснила:

— Имя и впрямь не совсем обычное, составленное из нескольких частей, любезный оруженосец. Много было у нас семейных раздоров по поводу того, как наречь принцессу. Раздоров, которые могли бы повлечь за собой весьма прискорбные последствия. В итоге новорожденной было дано три имени, чтобы умиротворить все враждующие стороны: Наталия Томазина Пенелопа.

— Эн… Ти… Пи… — понимающе кивнул я, назвав первые буквы каждого из имен принцессы. И мы с королевой друг другу улыбнулись. — Великолепный, блестящий компромисс, ваше величество. Если мне дозволительно судить о таких высоких материях.

— Я твои слова принимаю как комплимент, а не как суждение, любезный оруженосец, — с милостивым кивком заверила меня королева.

— Позвольте полюбопытствовать, где находится принцесса? За все время, что я живу при дворе, я ни разу ее не встречал.

— Она отсутствует вот уже несколько лет, — с тяжелым вздохом ответила королева. — И я очень по ней скучаю. Но что касается моей дочери… — Беатрис бессильно уронила руки на колени. Ей явно нелегко было говорить о принцессе Энтипи. — Она бывает… непредсказуема… неуправляема. Вот, пожалуй, наиболее точная характеристика некоторых ее поступков. В особенности когда речь идет о соблюдении придворного этикета и выполнении обязанностей, налагаемых саном. Его величество и я горячо к ней привязаны, и все же… порой мы просто ума не могли приложить, как нам с ней сладить. Последние несколько лет Энтипи провела в обители благочестивых жен. Но придет день, и она станет королевой. Будучи нашим единственным ребенком, она унаследует престол, возьмет в свои руки бразды правления. Однако чтобы стать хорошим властителем, следует прежде всего быть достойным человеком, состоявшейся личностью. Вот тогда мы с ее отцом и решили на время удалить ее отсюда, где все только и знали, что угождали ей и потворствовали ее шалостям. Благочестивые жены суровы, строги, но справедливы и милосердны, и авторитет этого ордена в вопросах воспитания юных высокородных леди чрезвычайно высок. Мы решили, что именно там наша дочь обретет все, чего ей недостает. А теперь Энтипи вполне взрослая, и ей надлежит вернуться сюда. Она должна жить при дворе и готовиться к принятию скипетра из рук своего отца.

— И вы с ней все эти годы ни разу не встречались? — удивленно спросил я.

Королеве эти мои слова, судя по выражению ее лица, были точно нож в сердце.

— Благочестивые жены… решили, что лучше нам с его величеством не видеть дочь, пока она находится на их попечении. Поверьте, они умные, тонкие и высокоразвитые натуры, эти монахини, и нам пришлось положиться на их суждение. Мы желали нашей девочке добра. Чтобы все сложилось наилучшим для нее образом. Какая же мать этого не захочет для своего дитя?

И Беатрис обратила к нам беспомощный, горестный взгляд. Мне стало ее по-настоящему жаль.

Несколько мгновений прошли в молчании. Нарушил его Умбреж, который нетерпеливо спросил:

— Ваше величество… Я все еще теряюсь в догадках, какова же будет наша миссия…

— Ах, ну да! Разумеется. — Королева очнулась от своих раздумий и пригубила из чашки. — Теперь, когда моя дочь достигла зрелости под неусыпным надзором и попечением благочестивых жен, ей следует, как я уже говорила, возвратиться домой. Мы снаряжаем за ней отряд рыцарей, который ее проводит от обители до королевской резиденции. И вы, сэр Умбреж, вместе с вашим оруженосцем отправитесь в обитель в составе отряда. Но тебе, Невпопад, будет дано особое поручение.

— Мне?! — Я едва не подскочил от неожиданности.

— Тебе. Я желаю, чтобы ты стал… другом моей дочери.

Я оторопело уставился на Беатрис, потом перевел глаза на Умбрежа, но ничего не смог прочитать по его лицу, немедленно принявшему то бессмысленно-непроницаемое выражение, с каким он в последние годы неизменно взирал на придворных, разыгрывая из себя идиота. Только думаю, на сей раз он вовсе не прикидывался слабоумным, а пребывал в столь же глубоком замешательстве, как и я сам.