Читать интересную книгу Вик Разрушитель 2 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

— Если это настоящая рукопашная — то да, — откликнулся я. — А когда тебя давят магическими плетениями — никакой проблемы не испытываю. Просто не нужно давать сопернику перейти в режим обычной драки.

— Разумно, я бы так тоже поступил, — кивнул Индус. — Так зачем я вам нужен, Великая княжна? Молодой человек прекрасно знает все свои слабые места. В условиях развлекательных боев мои рекомендации неуместны. А что по правилам? Как определяют победителя?

— Кто первым успеет снять «защиту» противника, тот и выигрывает, — пожала плечами Лидия.

— О чем вы тогда волнуетесь, Ваше Высочество? Вряд ли пилоты будут переходить на обычную драку кулаками, — улыбнулся Индус и подмигнул мне. Незаметно от княжны. — Я уверен в вашей победе… благодаря уникальным способностям господина Волховского.

Интересная оговорка. Я задумался. Неужели ближнее окружение цесаревича осведомлено о моих способностях? Скорее всего, так и есть. Служба безопасности обязана знать все о лицах, приближенных к членам императорской семьи. А я почти каждый день встречаюсь с Великой княжной на полигоне. Тренировки в экзоскелетах не считаются детским развлечением. У опытного пилота даже броня без вооружения может принести большие неприятности. Вряд ли Юрий Иванович со спокойствием смотрит на то, как рядом с дочкой постоянно находится человек с даром Антимага. Бьюсь об заклад, что за мной наблюдают постоянно и держат на прицеле снайпера, а где-то в засаде сидит парочка пилотов ППД.

Кажется, об этом подумала и Лидия. Она ноготком поцарапала кончик носа и хмыкнула. Индус снова пожал мою руку и сказал:

— Я назначен старшим группой прикрытия зарубежных гостей. Буду все время находиться на стадионе. Так что можешь найти меня там. Спросишь Индуса — проводят. Посмотрю по ходу ваших действий, какие коррективы можно внести. И не робей.

Он вышел из кабинета, хлопнув по плечу привалившегося к стене Ульяна, отчего тот едва не упал со стула, но даже в таком положении попытался достать пилота кулаком в спину. Индус текуче ушел от удара и уже в коридоре хохотнул:

— Слабак!

Лидия вздохнула и посмотрела на часики.

— Скоро ужин. Папа просил, чтобы ты присоединился к нам.

Она каждый раз так говорит. Отец через дочку передает свою просьбу, и отказываться — значит, серьезно настроить против себя наследника. А я не в таком положении, чтобы игнорировать подобные приглашения. Один раз откажешься, даже вежливо, находя массу важных причин — все, можешь забыть о протекции.

Семья цесаревича проживала в южном крыле Малой Резиденции, где было не так шумно, как в соседней рекреации. Длинный переход между зданиями охранялся бравыми гвардейцами, а уже дальше их становилось меньше, зато количество слуг возрастало.

В семейную столовую, где большую часть помещения занимал стол, накрытый белой хрустящей скатертью, мы вошли вовремя. Цесаревич еще не появлялся, но остальные члены семьи уже рассаживались на своих местах. Мое определили рядом с Игорьком, а княжич Павел расположился рядом с отцовским местом по левую руку. Другую сторону занимала женская половина наследника: цесаревна Алена Николаевна и Лидия.

Мне очень понравилась матушка княжны. У нее были невероятно густые светло-русые волосы, которые цесаревна заплетала в косу. Причем, каждый раз прическа менялась. То это было плетение в виде змейки с распущенными книзу волосами; то с вытянутыми прядями; или в виде оплетки, обвивающей голову. У Алены Николаевны были очень тонкие и чувственные черты лица, на которое хотелось смотреть бесконечно. Ну, бывают такие женщины с невидимой глазу изюминкой.

Я только недавно узнал, что цесаревна происходит из старой правящей скандинавской династии, чьи предки одно время сидели на королевском троне, но потом утратили большую часть своих привилегий, в большей мере из-за гражданской войны и потери всей старшей мужской линии. Право на трон имел только наследник мужского рода, а династия Кнутсонов, как я уже сказал, не смогла отстоять свое право на власть. И тем не менее, многочисленные потомки младших ветвей продолжали играть важную политическую роль в жизни бурной Скандии. Мстиславские подобным актом выбора невесты дали понять живому в то время Матиасу Первому, что древняя королевская кровь, текущая в жилах красавицы Ингрид, куда важнее, чем кровь выскочек из знатных ярлов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Выйдя замуж, девушка решительно заявила, что поменяет имя, чтобы полностью стать своей на новой для нее родине. Даже отчество взяла — Николаевна, удачно трансформировав его от имени Никлас, коим звали ее отца.

Русский мир воспринял смелый шаг красавицы-цесаревны одобрительно. Это значительно прибавило ей очков благожелательности от консервативной части общества.

Считаю, Юрию Ивановичу невероятно повезло. Да я и своими глазами видел, как он смотрит на свою жену. Суровые черты лица в этот момент расплывались, уступая место мягкости и нежности во взгляде. Мне было неловко, словно я через щелочку рассматривал то, что не положено.

— Как прошел день, Вик? — певуче спросила Алена Николаевна, как только я вежливо поздоровался и сел на свое место. Акцент из ее голоса давно пропал, но гласные она почему-то забавно тянула, словно боялась ошибиться. — Мне кажется, Лида своим невероятным упрямством загоняла тебя.

— Вашей дочери хочется победить, Ваше Высочество, — я строго поглядел на княжну. — Ее не за что упрекать. Я бы сам требовал от напарника подобного отношения к делу.

— Ого, кажется, господин Волховский начинает постигать азы светской беседы! — съязвил Павел, развалившись на стуле. — Еще месяц стажировки во дворце, и мы не узнаем скромного дворянина.

— Ненужная ирония, Павел Юрьевич, — взгляд цесаревны, такой безмятежный, скользнул по старшему сыну, отчего тот мгновенно подобрался и выпрямился, куда-то убрав свою вальяжность. — Мне не первый раз докладывают о вашем отношении к Викентию. Не самом лучшем отношении… Я вас не этому учила…

— Да ладно, мам, — пробурчал Павел, чувствуя угрозу в голосе цесаревны. — Я же одобряю.

— Одобрение уместно в приватной беседе, а не когда вас ловят на противоречиях, — Алена Николаевна смотрела куда-то поверх головы сына, но неуютно чувствовал себя и я. — Так вы покажете свое истинное отношение к успехам Викентия. Иначе все похоже на завуалированную попытку оскорбления.

Ох, вот это я понимаю! Прилюдно оттаскала за ухо сынка, заступившись за какого-то дворянчика-сироту. Впрочем, я ее понимаю. Она вместе с императрицей Анастасией состоит в Попечительском сиротском Совете и очень активно помогает таким, как я, найти место в жизни. Именно это обстоятельство, по моему мнению, заставило цесаревну указать место своему сыну, а не показательная демонстрация, как нужно относиться к гостю. В ином случае женщина просто промолчала бы.

— А что это мы все кислые? — раздался веселый голос Юрия Ивановича, стремительно вошедшего в столовую. — Душенька, ты и за столом пытаешься воспитывать этих охломонов?

Он посмотрел на Павла и сразу все понял. Усмехнулся и прошел на свое место.

— Василий, — кивнул наследник высокому статному дядьке в строгом черном костюме, стоявшему возле буфета, — можете начинать.

Дворецкий тут же подал сигнал горничным в белых аккуратных фартучках, и начался обычный ритуал, к которому я уже относился более-менее спокойно. А сначала меня изрядно напрягало постоянное нахождение за спиной постороннего человека, ожидавшего, пока я подчищу тарелку. Фигурально выражаюсь, конечно. Я не вылизывал блюдо до блеска. Слава богам, у Булгаковых отучился от подобной практики. Было так стыдно, когда я кусочком хлеба промокнул вкуснейший соус и отправив его в рот, заметил, с каким выражением на лице смотрят на меня Ромка и Лена. Артем так вообще скривился от увиденной картины.

— Я не охламон, — открестился Игорек. — Это Пашка языком мелет…

Княжич показал ему кулак, а Лида закатила глаза.

— Дети, фу! — коротко произнесла свою коронную фразу цесаревна, когда пыталась навести порядок за столом или в гостиной. Этакая преднамеренная небрежность и грубоватость, которая мгновенно прекращала все распри.