– Смотри. – Шепнул мне повелитель на самое ухо, заставив задрожать от удовольствия, мигом разбежавшегося по венам.
В этот самый момент мужчины начали выбивать на барабанах сумасшедший ритм, сводящий с ума и заставляющий против воли пританцовывать на месте. К ним хлынули женщины и, подняв руки к небу, начали плавно и эротично извиваться под чудесные звуки. Темп постоянно менялся, то замедляясь, то неимоверно ускоряясь, заставляя танцовщиц все время приноравливаться к нему. А вскоре огненные маги под этот невообразимо прекрасный, проникающий в самое сердце, ритм барабанов начали творить самое настоящее чудо. Они создавали в своих ладонях маленькие язычки пламени, а потом запускали их высоко в черное небо, и там они расцветали в виде огненных лилий и роз, словно сказочный фейерверк. Я подобного никогда прежде не видела и только молча раскрывала от восхищения рот все шире и шире. Потом в небо взмыла огненная птица и под потрясенным возгласом жителей, к которым присоединилась и я, она начала кружить над нашими головами, то улетая высоко в небо, то резко пикируя вниз. Тут Ирдан высвободил свою руку, и я увидела, как он со счастливой улыбкой на губах, тоже сотворил огонек и отправил его в темнеющие небеса. Он принялся прыгать из стороны в сторону, вырисовывая там образ девушки, в которой, вскрикнув от затопившего сознание восторга, узнала себя. Девушка подмигнула жителям пилома, наблюдающим это поражающее воображение представление и, улыбнувшись, растаяла.
– Ирдан, это.. это. – Задохнулась от переполнявших эмоций и всмотрелась в его лучащиеся весельем глаза. Не в силах выразить словами все то, что творилось в моей душе, потянулась к его губам. Он ответил на мой поцелуй, сдавив в объятиях и с тихим рычанием: «Моя. Никому не отдам», подхватил на руки и прижал к груди. Не знаю, сколько длился наш сумасшедший поцелуй в толпе разгулявшихся и основательно подвыпивших людей, так как просто потеряла счет времени. Но когда он выпустил меня из объятий, еле удержалась на ослабевших ногах.
– Пойдем танцевать. – Потянул Ирдан меня за руку в центр площади, и я, рассмеявшись и нисколечко не сопротивляясь, последовала за ним.
И почти всю ночь напролет мы танцевали под сказочные ритмы барабанов, пили вкуснейший сидр и наслаждались необыкновенно вкусными блюдами, которые не успевали подносить на мгновенно пустеющие столы. Не помню, когда была так безгранично счастлива, когда ощущала такое полное душевное равновесие и умиротворение. Этот волшебный, чудесный праздник навсегда останется в моей памяти и в моем сердце, праздник, который подарил народу мой любимый повелитель.
Утром, точнее уже в обед, проснулась с тяжелым сердцем. Предстояли объяснения с Акраном и я, обреченно простонав в подушку, накрылась одеялом с головой.
– Вставай, соня. – Поприветствовал меня Ирдан, присев на краешек кровати и осторожно вырывая из моих цепких пальцев одеялко. Затем, ласково рассмеявшись, глядя на растрепанную и заспанную меня, сгреб в объятия и принялся осыпать поцелуями, перемежая их щекоткой.
– Все, все! Встаю! – Выкрикнула, заливаясь звонким смехом и с трудом отбиваясь от его сильных рук.
– Жду на улице. – Сказал Ирдан, поднимаясь. Уже на пороге комнаты, которая была выделена мне до прохождения обряда, и в которую накануне ночью меня привел повелитель, чинно и скромно поцеловав на прощание, он обернулся и, вмиг став серьезным, продолжил:
– Если тебе трудно, могу поговорить с ним один. Этого будет вполне достаточно.
Я упрямо замотала головой.
– Нет. Я дала слово, что буду с ним, что буду верна и никогда не предам. Мне и отвечать за то, что не сдержала его. Так будет правильно и честно по отношению к нему.
Повелитель согласно кивнул и вышел, оставив меня с задрожавшими от разгулявшихся нервов руками и бьющимся через раз сердцем.
Вскоре мы уже рука об руку подходили к жилищу знахаря, и Ирдан еще раз вопросительно посмотрел на меня, чтобы уточнить не передумала ли идти с ним. На что первая толкнула входную дверь и с гордо поднятой головой проследовала за ширму, предварительно почтительно поприветствовав старика.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Василиса. – Радостно воскликнул Акран, приподнимаясь в кровати и занимая сидячее положение. Видимо, его выздоровление шло ускоренными темпами. – Почему вчера не зашла? Я ждал.
Молча опустила глаза в пол, не в силах начать разговор, и напряженно застыла, ожидая появления повелителя.
– Приветствую, брат. – Сказал он, отодвинув занавеску несколько секунд спустя. – Смотрю, тебе намного лучше.
Ирдан положил на мою талию руку и тесно прижал к своему боку. Акран негодующе засопел и, переводя взгляд с моего пылающего лица на решительное повелителя, в бешенстве процедил:
– Что здесь происходит?
– Василиса видящая. – Просто ответил Ирдан, объясняя все случившееся между нами двумя словами. По-видимому, этого действительно было достаточно, так как лицо Акрана тут же вытянулось от шока, и он впился в меня своими потемневшими от злости голубыми глазами.
– На тебе моя метка. Я тебя не отпущу. – Прошептал он одними губами. Не поднимая головы, так как трусила смотреть на него, показала чистое запястье. Срывающимся от напряжения голосом прохрипела:
– Ко мне явилась Калибра и избавила от татуировки. – Затем, прокашлявшись, добавила.– Прости меня, Акран. Прости за мое данное в момент слабости слово, прости, что обманула. Но с первого взгляда я влюбилась в твоего брата. Нет, даже, наверное, еще раньше, когда он начал приходить в мои сны.
Собравшись с духом, посмотрела в его глаза. И таким ледяным презрением меня окатило, что даже отшатнулась. Чувствуя, как набежали слезы, вновь опустила голову в пол.
– А рассказать мне раньше нельзя было? – Яростно прошипел светловолосый, уже обращаясь к брату.
– Я не хотел говорить тебе, не хотел мешать твоему счастью. Тем более, Богиня закрепила татуировку, и Василиса безоговорочно принадлежала тебе. И, по правде сказать, я бы позволил вам пройти обряд единения, как бы тяжело ни было мне от осознания того, что девушка, которая судьбой предназначена для меня по воле нелепого случая, стала твоей женой. Все решил Горахан, похитивший Василису. Только лишившись ее, понял, что дальнейшая жизнь без нее не имеет смысла. И решил бороться за свою единственную. Но, как видишь, Калибра все решила как нельзя лучше.
Ирдан на мгновение замолчал, глядя в перекошенное злобой и разочарованием лицо брата.
– Да, лучше для вас.
– И для тебя, Акран. Мы любим друг друга, а рядом с тобой Василиса была бы несчастна и со временем сделала несчастным и тебя.
– Я тоже полюбил ее! – Взревел он, с силой стукнув кулаками по кровати, отчего даже непроизвольно вздрогнула и отступила на шаг назад. – А вы, за моей спиной… Предатели!
– Ты один из тех, кто знал, во что превратилась моя жизнь с тех пор, как я прошел злополучный обряд! – Вскричал в ответ Ирдан. – Ты видел, каких мучений мне стоило каждый день просыпаться, зная, что той, которая является частью меня самого, нет рядом! А это раздирающий огонь желания, который были не в силах удовлетворить и сотни дев! Ты все видел и все знаешь! И не говори, что ты поступил бы на моем месте по-другому!
Акран на мгновение задумался, а затем горько усмехнулся.
– Никогда бы не подумал, что мы будем делить с тобой женщину.
Повисла напряженная тишина, а я в который раз произнесла:
– Прости меня.
– Не хочу вас видеть, обоих. Оставьте меня. – Акран отвернулся к стене, и столько боли было в его надтреснутом хрипом голосе, что я, уже не сдерживаясь, поддалась слезам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Это легко устроить. – Печально прошептал Ирдан, нежно прижимая меня к себе. – Предлагаю тебе стать наместником северных земель.
– Отлично! Как только смогу подняться на ноги, немедленно уеду отсюда.
– Брат, простишь ли ты меня когда-нибудь?
– Не знаю, Ирдан. – Тихо ответил он, все еще не смотря в нашу сторону. – Но постараюсь понять.
Больше не слова ни говоря, мы покинули жилище знахаря. Ирдан проводил меня домой, поцеловал на прощание и шепнув, что все теперь будет хорошо и чтобы не сильно расстраивалась из-за слов Акрана, ведь должно будет пройти время, прежде чем он простит нас, отправился по своим многочисленным делам. А я, прислонившись к каменной стене, отчаянно взмолилась Калибре, чтобы она помогла братьям найти общий язык и помириться, ведь так не хотелось стать причиной их вражды и ненависти…