– Молчал бы лучше, – улыбнулся Алдруд. – Впрочем, ты прав. После степи этот проклятый лес действительно мне не по душе.
Весь день путники провели в седлах, но устали немного, ибо поездка была неспешной и лошадей не гнали. За день они проехали около десяти миль в глубь леса и с наступлением темноты неожиданно оказались на огромной поляне, которая, как и тропа, была окружена огромными величественными деревьями. Посреди поляны валялись давно срубленные ясени, стволы которых зарылись в мягкий ковер опавших листьев.
– Ура! – вскричал Дрюль. – Хоть какая-то комнатка нашлась для нас в этом древесном замке! Переночуем здесь.
С этими словами дримлин спрыгнул на землю и принялся снимать с седла мешки с провизией. Алдруд, недолго думая, разлегся на листьях, Дрюль с Малсом и Мидлором принялись разбирать продовольствие и готовить кострище, Верлойн же с Тиглоном отправились за дровами.
Когда костер был готов и путники уселись ужинать, Мидлор очень всех удивил, заявив, что есть не хочет.
– Я лучше пойду, поброжу неподалеку, – сказал он и, улыбнувшись, добавил: – Не волнуйтесь.
Алдруд ослепительно улыбнулся в ответ, но улыбка мгновенно сошла с его лица, как только Мидлор повернулся к нему спиной.
Верлойна немного удивила реакция Странника. Однако барон вскоре забыл об этом, потому что они с Алдрудом решили потренироваться. Алдруд, побывавший в несчетном количестве битв и схваток, наставлял Верлойна, обучая того новым приемам и финтам. Барон внимательно слушал и повторял все движения, которые показывал Странник.
Верлойн нередко участвовал в стычках на юге, но в крупных сражениях побывать не пришлось, поэтому ему нужно было многому научиться. Алдруд оказался великолепным учителем. После каждого удара он объяснял, что и как нужно делать, демонстрировал сам, заставлял Верлойна повторять его движения точь-в-точь. Они тренировались весь вечер, до тех пор, пока лес не погрузился в полную тьму. А потом усталость взяла свое, и путники легли спать.
* * *
Утренний туман ползал у корней деревьев, скрывая тропу, но для путников это не имело никакого значения – деревья опять превратились в длинные древесные стены, а тропа вновь стала чем-то вроде коридора, сбиться с нее было невозможно.
Эту ночь путники провели неплохо. Мидлор вернулся около полуночи, его встретил Дрюль. Два дримлина немного поговорили и вскоре улеглись спать.
Как и вчера, едва только выглянуло солнце, путники уже седлали коней. Однообразие Молчащего леса действовало на нервы. Алдруд начал ворчать – очень уж ему не по душе был этот лес. Дрюль поддерживал Странника, Малс скулил свое обычное: «Как бы не случилось чего-нибудь», Мидлор молчал, а Верлойн с Тиглоном старались не обращать внимания на весь этот гам, хотя барону внезапно стало не по себе.
Он вообразил, что все это из-за него, ведь это он предложил ехать через этот лес, которому конца-краю не видно. Из-за этих мыслей у него испортилось настроение. Тиглон это заметил, внезапно обернулся к своим галдящим спутникам и коротко сказал:
– Хватит ныть!
Алдруд, Дрюль и Малс оторопело замолчали. Верлойн был благодарен тигу, но не сказал ни слова, тем более что теперь настроение испортилось у всех. Дальше ехали молча.
К полудню путники заметили, что лес поредел – деревья уже не стояли так плотно, среди дубов появились сосны, наполнившие воздух запахом хвои. Все чаще стали попадаться на пути лужайки и опушки, время от времени сменявшиеся буреломами. К вечеру путники выехали на огромную поляну, видимо, искусственного происхождения – посреди нее торчали пни срубленных деревьев. Алдруд спрыгнул на землю и подошел к пням.
– Деревья срубили совсем недавно, – сказал Странник. – Кто-то заготавливал здесь дрова на зиму. – Он огляделся и добавил: – Но стволы, судя по всему, рубили на дрова не на этой поляне. Непонятно. Хм...
Верлойн спешился и сказал:
– Переночуем тут.
– Вы уверены, господин барон? – спросил Алдруд. – Что-то не нравится мне эта поляна...
– Чем она тебе не нравится?
Алдруд пожал плечами.
– Не знаю. Просто не нравится, и все.
Путники принялись готовиться к ночлегу. Тиглон пошел за дровами, потому что, кроме мелких веток, подходящих дров на поляне не было. Верлойн с Алдрудом решили продолжить тренировку, но Малс, Дрюль и Мидлор все время им мешали, то подбадривая барона, то смеясь над его неудачами.
Верлойн устало отшучивался как мог, но вскоре запас его остроумия иссяк, и он начал злиться. Верлойн принялся молотить по мечу Странника Лодрейстом, давая выход ярости, но Алдруд, легко парировав все выпады, выбил из рук барона Лодрейст. Подняв указательный палец, Алдруд серьезно сказал:
– Ярость, господин барон, плохой помощник в схватке. Главное – не терять головы! Как это ни глупо звучит, в схватке необходимо думать. Потеряв голову, вы становитесь легкой добычей для противника, если, конечно, у него все в порядке с самообладанием. Запомните это! А вы, – повернулся он к манкру и дримлинам, – занялись бы лучше костром. Вояки!
Дрюль и Малс, обиженно надув губы, принялись расчищать место для кострища, а Мидлор стал разбирать продовольствие.
– Пойдем, Верлойн, – обернулся к барону Алдруд, по своему обыкновению легко переходя с «вы» на «ты» и наоборот. – Я тут приметил хорошую небольшую полянку неподалеку, там-то нам никто не помешает.
Верлойну оставалось только кивнуть. Они с Алдрудом оседлали коней и поехали на юго-запад. Поляна, о которой говорил Алдруд, оказалась локтях в ста пятидесяти от привала. Там они продолжили тренировку, не подозревая, что подкрадывается беда...
Глава 7
Нуброгер выслушивал доклад единственного оставшегося в живых рыцаря из отряда Арбада. Повелитель Тьмы молчал, его глаза сверкали холодным блеском. Когда рыцарь закончил, Нуброгер спокойно произнес:
– Итак, насколько я понял, мальчишка живым и невредимым пересек Черные скалы, выехал в Валунную степь, разгромил отряд Арбада и сейчас уже добрался до Ридела. – Нуброгер помолчал, склонив голову, затем продолжил: – Но это пустяк, главное не в этом. Главное, – Повелитель Тьмы неожиданно рявкнул, – в том, что у него доспехи Альбидра!
Раненый рыцарь в ужасе попятился, а советники побледнели, как бледнели при каждой вспышке гнева Нуброгера. Повелитель Тьмы показал раненому рыцарю на дверь, сказав:
– Передай мой приказ лекарям – пусть залечат твои раны и позаботятся о тебе, дабы ты как можно быстрее вернулся в строй и служил мне.
Рыцарь поклонился и вышел из зала. Нуброгер откинулся в кресле и опустил глаза, разглядывая каменные плиты пола.
– Аслак, – позвал он.
Колдун сделал шаг вперед и поклонился. Нуброгер поднялся, сошел с трона и подошел к Аслаку. Его рука, скрытая черной перчаткой, потянулась к колдуну. Тот непонимающе глядел на руку, пока она не приблизилась к его горлу. Пальцы сжали сморщенную шею колдуна так, что тот захрипел.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});