Читать интересную книгу "Кроваво-Красная" Армия. По чьей вине? - Владимир Бешанов

Самую мощную группировку составили ветераны Пер вой конной армии. У истоков ее создания стоял сам товарищ Сталин. Он заботливо отбирал, расставлял и оберегал «свои кадры» и в годы войны, и в период радикального сокращения Красной Армии, способствовал их выдвижению на руководящие посты. Эти люди были его надежной опорой в период борьбы с Троцким, и чужих подпускать к ко мандным высотам они не имели ни малейшего желания. В Первой конной начинали свои карьеры С.М. Буденный и Б.М. Шапошников, А.И. Егоров и Г.И. Кулик, С.К. Тимошенко и И.Р. Апанасенко, Е.А. Щаденко и А.В. Хрулев, И.В. Тюленев и А.А. Гречко.

Червонные казаки, составлявшие ядро военной оппозиции, в ходе борьбы с троцкизмом были оттеснены на вторые роли, считали себя обиженными ― мало власти, мало почестей, мало привилегий ― и отчаянно фрондировали.

«Пехотинцы», хотя и не были такими лихими рубаками, да и возможностей отличиться в маневренной Гражданской войне было гораздо меньше, зато они представляли более образованную и думающую часть командного состава ― Тухачевский, Каменев, Уборевич, Корк, Якир, Эйдеман. Среди них было немало офицеров царской армии. Группировку Буденного, Белова, Егорова и Тимошенко они называли «рутинерами, недостаточно понимающими современное военное дело», а Кулика обидно обзывали «фейерверкером».

В свою очередь, Ворошилов и Буденный терпеть не мог ли «красавчика–дворянчика» Тухачевского; именно по их инициативе в мае 1928 года Михаил Николаевич был отрешен от поста начальника штаба РККА и направлен командовать Ленинградским округом. Дворянин, умник, пишет статейки, играет на скрипочке, якшается с иностранцами, к тому же ― выдвиженец Троцкого.

Сталин, начав формировать свою команду для будущей Большой войны, принял сторону более близких, проверенных и понятных ему конармейцев. Все прочие крупные военачальники, в первую очередь пользующиеся авторитетом в войсках, демонстрирующие самостоятельность мышления, смеющие «свое суждение иметь», просто «сомнительные», подлежали ликвидации, согласно принципу, сформулированному еще древнегреческими тиранами: «Нет человека ― нет проблемы».

Для НКВД, после опыта проведения московских политических процессов, «слепить» еще одно дело особых трудностей не представляло. На всех выдвиженцев Троцкого, тем более голосовавших за него в ходе дискуссий 1920–х годов, давно были заведены особые папки, куда аккуратно подшивался каждый донос и каждое неверно сказанное слово.

В ходе следствия по делу Каменева и Зиновьева чекисты дальновидно заготавливали компромат на военных с «сомнительным политическим лицом». Например, участники «параллельного троцкистского центра» директор Камерного театра Ричард Пикель и заместитель директора завода «Магнезит» Ефим Дрейцер поведали о том, что они якобы объединили всех военных, оставшихся верными Троцкому, в единую подпольную организацию, задачами которой являлось убийство Сталина и Ворошилова и проведение государственного переворота в пользу Троцкого, Зиновьева, Каменева. Немало полезных материалов можно было накопать из фактов старых связей высших советских военачальников с рейхсвером.

Собственно дело о военно–фашистском заговоре в Красной Армии уже было готово, оставалось выбить из заговорщиков собственноручные признания и показания на других членов организации.

Первыми в августе 1936 года арестовали комкоров В.М. Примакова и В.К. Путну. Им инкриминировали участие в некой троцкистско–зиновьевской «боевой группе».

Примаков Виталий Маркович родился в 1897 году. Будучи гимназистом, в разгар Первой мировой войны распространял среди солдат Черниговского гарнизона антивоенные листовки, за что и был летом 1915 года сослан в Восточную Сибирь. После падения монархии вернулся на родину «заслуженным революционером», вошел в Киевский комитет большевиков и был избран делегатом 2–го Всероссийского съезда Советов. В Петрограде оказался в нужное время в нужном месте. В октябре 1917 года Примаков командовал одним из отрядов Красной Гвардии при взятии Зимнего дворца и ликвидации мятежа Керенского ― Краснова.

В январе 1918–го сформировал полк Червонного казачества, который превратился в бригаду, затем в дивизию, за тем в 1–й конный корпус. Воевали на Украине с петлюровцами, немцами, деникинцами, врангелевцами, польскими легионерами и махновцами; в Средней Азии усмиряли басмачей. Разбили всех. Не имевший никакого военного опыта и военного образования, недоучившийся гимназист Примаков проявил в боях «умелое командование» и «личное геройство», отмеченное тремя орденами Красного Знамени.

Правда, бывал иногда слишком крут и даже угодил под суд ВЦИК за самочинные расстрелы собственных красноармейцев. И бог бы с ними ― нарком Троцкий самолично ввел в Красной Армии децимации, а политком 46–й стрелковой дивизии Мехлис практиковал шомпольные экзекуции. Но на сей раз дело происходило не в боевой обстановке и не в Средней Азии, а под Шепетовкой мирной осенью 1922 года. А Виталий Маркович все никак не мог остановиться. Прокурорская проверка выяснила, что бесчинные расправы в Червонном корпусе ― дело житейское, способ укрепления дисциплины. Но все обошлось: 25–летнего «красного атамана», учтя его революционные заслуги, не стали судить, а отправили получиться на Высшие курсы комсостава.

С лета 1924 года Примаков начальствовал в Высшей кавалерийской школе, в 1925 году съездил в Китай, затем командовал 1–м стрелковым корпусом. Принадлежал к троцкистской военной оппозиции, посему в 1927―1933 годах сидел военным атташе в Афганистане и Японии. Поразмыслив, Виталий Маркович «честно, без двурушничества, без обмана» написал заявление об отходе от троцкизма.

Вернулся на военную работу, был командиром 13–го корпуса в Приволжском округе, помощником командующего Северо–Кавказским округом, инспектором высших учебных заведений РККА, в 1931 году посетил Германию.

На досуге сочинял мемуары о славных червонных казаках и их героическом командире, стихи о прекрасной жизни в Советской стране и фантазии на тему «мирового пожара». Военно–теоретическими изысканиями не увлекался. В 1935 году Виталию Марковичу присвоили звание комкора и назначили на должность заместителя командующего Ленинградским военным округом. Такое отношение к себе он считал несправедливым и в знак протеста вместо трех комкоровских ромбов носил знаки различия командарма 2–го ранга.

Примакова арестовали 14 августа 1936 года.

Путна Витовт Казимирович родился в 1893 году. Из крестьян. В царской армии к 1917 году дослужился до ускоренно выпущенного прапорщика, командовал батальоном, в котором, естественно, «вел революционную пропаганду». Гражданскую войну окончил начальником 27–й Омской стрелковой дивизии. Сражался на Восточном фронте против Колчака и на Западном с «белополяками», заслужил два ордена Красного Знамени.

Третьего ордена был удостоен «за исключительную военную доблесть и мужество, проявленное при ликвидации Кронштадтского мятежа». Участвовал в боях с «бандитами» на Нижней Волге.

В 1923 году окончил Высшие курсы комсостава. В 1924―1925 годах был советником в Китае. Затем возглавил Управление военно–учебных заведений РККА. В 1927 году Витовт Казимирович был назначен командиром 2–го стрелкового корпуса, но в том же году уехал военным атташе в Японию, оттуда ― в Финляндию. На служебной карьере сказалось участие в троцкистской оппозиции.

Вовремя раскаялся. В 1931―1934 годах командовал корпусом и Приморской группой войск Особой Краснознаменной Дальневосточной армии. В июле 1934 года Путну отправили военным атташе в Англию. В августе 1936–го отозвали в Москву для срочного доклада наркому обороны и по приезде арестовали.

В сентябре взяли в оборот комкора С. А. Туровского, заместителя командующего войсками Харьковского округа (соратник Примакова, в прошлом начальник штаба Червонного казачества), комдива ДА. Шмидта, командира 8–й механизированной бригады (тоже червонный казак и активный троцкист, тоже считал себя незаслуженно обиженным), комдива Ю.В. Саблина, коменданта Летичевского укрепленного района (бывший левый эсер, один из организаторов мятежа в июле 1918 года), комбрига М.Ю. Зюка ― командира 25–й Чапаевской дивизии, полковника ИЛ.Карпеля ― начальника штаба 66–й стрелковой дивизии, майора Б.И. Кузьмичева ― начальника штаба 18–й авиационной бригады (голосовал когда–то за Троцкого и давно числился в неблагонадежных).

На десятый день непрерывных допросов дважды орденоносец Кузьмичев подписал показания о том, что в 1935 году совместно с другими троцкистскими агентами участвовал в подготовке неудавшегося покушения на жизнь Ворошилова во время посещения оным Киевской оперы. История, придуманная чекистами, была явно списана с убийства премьера Столыпина. Но на «первого маршала» она произвела потрясающее впечатление. Значит, действительно, все эти Тухачевские и якиры не просто сволочи и интриганы, а натуральные враги!