Читать интересную книгу Цианид по-турецки (сборник) - Мишель Александр

Когда я вынес часы, князь, как мне показалось, облегченно вздохнул.

— А вы, где вы были этой ночью? — с видом опытного сыщика спросил меня полицмейстер.

— Ах, ну не задавайте дурацких вопросов! — раздраженно перебил его князь. — Вы же видите, что у него свой ключ, и он умеет открывать этот сейф. А преступника как раз вспугнули в тот момент, когда он пытался долотом открыть тайник.

«А в проницательности Его Светлости не откажешь», — подумал я.

— Скажи лучше, ты мог бы починить эти часы?

Я поднес часы к глазам. это были часы-театр — довольно редкий экземпляр. В их боку находилась выемка, изображавшая сцену, на которой размещались миниатюрные фигурки. Очевидно, каждый час на этой сцене разыгрывается какое-то действие.

Я открыл крышку. Как я и ожидал, у часов была только одна стрелка — часовая, циферблатного стекла не было вообще, а личинку (пластину, прикрывающую механизм) покрывал затейливый эмалевый сюжет.

— Тонкая работа, — неопределенно сказал я. — Этим часам не менее двухсот лет…

— Двести пятьдесят, — перебил меня князь. — Семейная реликвия нашего двора. Их заказал в Аугсбурге мой предок во время Тридцатилетней войны. Вчера часы почему-то встали, и мне хотелось бы, чтобы они пошли как можно скорее.

Князь поднялся во весь свой гренадерский рост.

— Ладно, я отправляюсь завтракать. Мне чертовски не нравится вся эта история.

Уже в дверях (полицмейстер, семенивший за князем, при этом натолкнулся на его могучую фигуру) князь повернулся и спросил:

— А вы не боитесь? Абрам ведь был убит именно из-за этих часов.

— Не боюсь, Ваша Светлость, — с легким поклоном ответил я. — Я вообще ничего не боюсь.

— Ну и отлично. Кстати, как вас зовут?

— Мартин, Ваша Светлость.

Князь вышел.

Глава 2. ПОЛУБОЧОНОК

Я остался один. Жалко Абрама — он был хорошим человеком. Но кто мог совершить такое преступление в нашем тишайшем Вальдеце?

Ну что ж, я когда-то работал в полиции одного из княжеств (Мекленбург-Шверингского, если это вам интересно), хотя и был оттуда изгнан… Попробуем сами осмотреть место происшествия.

Труп вынесли еще до моего прихода, но по следам крови, натекшим на стол, я понял, что Абрам был убит именно здесь. Очевидно, он сидел за столом, вошедший попросил осмотреть что-то (может быть, какие-то часы). Абрам наклонился и получил удар по затылку.

Но часы князя в это время были в сейфе — значит, убийца пришел именно за ними, потому что больше ничего не взято! Я еще раз оглядел мастерскую. Конечно, все на месте. Часы настольные, барабанообразные, часы-автоматы, часы-зеркала, старинные часы для путешествий в роскошных корпусах, и все стены увешаны часами с гирями, маятниками… Только тут я обратил внимание, что Абрам питал слабость к часам-жакемарам (так на языке часовщиков называются часы с движущимися фигурами). Такие же часы, только миниатюрные: были у князя. Он их забрал, кстати говоря. Как же я буду их чинить?

Ладно, в такой день работать как-то не годится. Я зашел в трактир возле своего дома, чтобы позавтракать. Толстый Йоханан, хозяин заведения, принес мне кружку пива и две порции тонких сосисок с горчичным соусом.

При этом сам сел рядом, глядя на меня бараньими глазами — очевидно, ожидал, что я что-то расскажу. Но я невозмутимо поглощал сосиски, запивая их светлым пивом (светлое — утром, темное — вечером).

— Я слышал, часовщика убили, — наконец сказал он полушепотом.

Я кивнул головой.

— Хороший был человек, хоть и еврей, — не отставал Йоханан. — А почему его убили?

— Знаю, но не скажу, — прожевав, сказал я.

— Он мне часы чинил, — со вздохом вспомнил трактирщик.

— Теперь я буду чинить.

Он замолчал, не зная, что сказать. Потом спросил:

— Слушай, Мартин, а почему ты говоришь с акцентом?

— Я из Голландии.

— А чем ты занимался там?

— Был часовщиком. И все предки мои были часовщиками.

Я уже несколько насытился и, откинувшись на спинку резного деревянного стула, начал просвещать темного трактирщика:

— В 1658 году мой талантливый земляк Христиан Гюйгенс изобрел такую штуку, — я стряхнул с вилки недоеденную сосиску, чтобы придать рассказу большую наглядность, — за часовым механизмом на нитях или на стальном тросе подвешивался маятник, который посредством вилки соединялся со шпинделем (ходовым винтом) и регулировал ход. Часы стали гораздо точнее, а позднее Гюйгенс же придумал применять в часах спиральную пружину, что позволило переделать нагрудные часы в карманные — они стали меньше и более плоскими. Моя семья одной из первых стала изготовлять карманные часы.

— О, — перебил меня трактирщик, — значит, ты сумеешь починить часы князя?

— А откуда ты знаешь, что его часы требуется чинить?

— Ну, если вчера вечером его карету видели у часовой мастерской, нетрудно догадаться, что он приезжал не для того, чтобы поговорить с Абрамом о жизни.

— В Вальдеце слишком много болтают, — сердито сказал я, но трактирщик пропустил мое замечание мимо ушей.

— Часы эти, между прочим, старинные, и с ними связано какое-то семейное предание, — продолжал он. — Князь Фридрих никогда с ними не расстается.

— Я заметил, что они старинные, иначе бы, как я уже говорил, они были бы более плоскими — как, например, эти, — я отвернул рукав и показал вытаращившему от изумления глаза трактирщику часы, которые крепились у меня на руке с помощью кожаного ремешка. — Такою штуку придумали в Швейцарии несколько лет назад — не то в 1904-м, не то в 1905-м. Гораздо удобнее, чем лазить за временем в карман.

— Я себе тоже закажу такие, — сказал Йоханан.

— Пожалуйста.

Пиво у меня закончилось, и трактирщик принес еще одну кружку — за счет заведения, видно, разговор о часах его заинтересовал.

— А для трактира неплохо было бы взять часы с репетицией.

— С чем?

— С музыкой, проще говоря. Такие часы появились с 1676 года здесь, в Германии. Можно сделать с органной, например…

— Еще по пиву? — предложил трактирщик, видя, что и вторая кружка опорожнена мною наполовину.

Я задумался над заманчивым предложением, но тут ощутил, как меня кто-то потрогал за плечо. Я повернулся — за моей спиной стоял полицейский.

— Господин Мартин? — спросил он.

— Да, так меня зовут.

— Я имею личное указание Его Светлости срочно отвезти вас во дворец.

Глава 3. КОРОННОЕ КОЛЕСО

Я немедленно вскочил.

— Потом заплачу! — крикнул я трактирщику, направляясь к выходу за полицейским.

На улице нас ждала карета, в которой сидел еще один полицейский, и мы отправились в замок.

Князь наверняка хочет поговорить со мной о своих часах.

Ну что ж, попробую ему помочь, и заодно узнаю, какая тайна скрывается за этим золотым яйцом.

Тайны я любил с детства. Поэтому, наверное, я и мотаюсь по Европе, вместо того, чтобы сидеть в Амстердаме на какой-нибудь тихой улочке в тишайшем часовом магазинчике.

За такими мыслями я не заметил, как мы въехали в ворота замка и покатились через парк.

Меня провели в замок через какой-то черный ход (я понял, что это предосторожность, причем совершенно ненужная), и вскоре я оказался в личном кабинете князя.

— Мы с вами говорили об этих часах, молодой человек, — и князь Фридрих достал из ящика стола уже виденные мною часы. — За сколько времени вы могли бы их починить?

Мне ничего не оставалось, как только выразительно пожать плечами:

— Когда имеешь дело со старинным механизмом, никогда не знаешь, что тебе встретится внутри. А здесь ведь даже еще и минутной стрелки нету — она появилась на часах уже позже, в 1650 году, после окончания Тридцатилетней войны. Попробую справиться для Вашей Светлости как можно скорее.

Князь протянул мне часы.

— Смотри, отвечаешь за них головой. Впрочем, мне было бы неприятно, если бы тебя из-за них убили, как старого Абрама.

— Я слышал, Ваша Светлость, что с этими часами связано какое-то предание?

Князь Фидрих на секунду задумался, а потом знаком предложил мне сесть.

— Когда-то давно в Европе бушевала Тридцатилетняя война. Мой предок, Фердинанд Второй, вынужден был укрыть казну княжества в надежном месте. К сожалению, это место так и осталось неизвестным — князь Фердинанд скончался от чумы. Но у нас в семье передавалось, что эти часы были заказаны им в Аугсбурге специально для того, чтобы облегчить потомкам в случае чего поиски клада. Дневник с указаниями моего предка между тем попал в пожар и почти полностью сгорел. У меня было несколько листочков из него, и те пропали. Там, между прочим, было написано, что клад сможет найти тот, кто до утра засидится в театре.

Князь замолчал. Я вспомнил: мне рассказывали, что князь Фридрих — завзятый театрал.