Читать интересную книгу Танковый погром 1941 года. В авторской редакции - Владимир Бешанов

Отметим, что высшее советское командование продолжало реализацию довоенных планов. Вместо того чтобы прикрывать наиболее угрожаемое, западное, направление, где действовала самая мощная группа армий «Центр», основные силы Красной Армии бросались в наступление на юго-западном направлении. Согласно довоенным взглядам, если Германия и решится на войну с Советским Союзом, то будет стремиться оттяпать Украину. Вопрос о возможности наступления вермахта на Москву не рассматривался даже теоретически, как ненаучная фантастика.

Одними из первых вступили в бой войска 15-го механизированного корпуса под командованием генерал-майора И.И. Карпезо. В этом соединении имелось 749 танков, в том числе 60 KB и 71 Т-34. Командир корпуса решил выполнять боевую задачу силами 10-й (она имела 363 танка, в их числе 66 новейших, «остальной парк состоял из устаревших машин типа БТ-7 и Т-26») и 37-й танковых дивизий (в ней из новых танков всего 32 «тридцатьчетверки» и один «ворошилов» и еще 283 единицы «старья» с гусеницами и 45-мм «пукалками»). На подготовку к наступлению части имели мало времени, к утру 23 июня они находились в движении в указанные районы.

Тем временем 48-й моторизованный корпус группы Клейста силами 11-й танковой дивизии выдвигался в направлении на Радехов. Навстречу ему шла 10-я танковая дивизия генерал-майора С.Я. Огурцова.

37-я танковая полковника Ф.Г. Аникушкина и 212-я механизированная под командованием генерал-майора С.В. Баранова начали выдвижение позже и направлялись не в район Радехова, а на другие участки. Причем из-за отсутствия автотранспорта мотострелки следовали в пешем порядке. В целом корпус Карпезо действовал в полосе шириной 70 км.

Танковые бои в районе Радехов начались около 8 часов утра 23 июня и носили исключительно упорный и ожесточенный характер. Но от 10-й танковой дивизии в первой половине дня в бою участвовал лишь передовой отряд в составе 3-го батальона 20-го танкового полка и 2-го батальона 10-го мотострелкового полка. Этот отряд еще 22 июня получил задачу ликвидировать «парашютный десант» в районе Радехов. Отбросив противника, отряд к концу дня организовал оборону вокруг города, являвшегося важным узлом шоссейных дорог. Утром следующего дня советские танкисты были атакованы войсками 48-го мотокорпуса противника. Бой продолжался до середины дня. Русские повели его грамотно, укрыли свои танки за складками местности и с места расстреливали вражеские боевые машины. Только после того, как были израсходованы все боеприпасы, советские подразделения отошли в южном направлении. Немцы взяли Радехов. Передовой отряд 10-й танковой дивизии в этом бою подбил 20 немецких танков и уничтожил 16 противотанковых орудий, потеряв 6 «тридцатьчетверок» и 20 «бэтушек».

Однако довольно успешные действия отряда не были своевременно поддержаны главными силами. Ночью 23 июня южнее Радехова два батальона немецких T-III сильно потрепали на марше колонну дивизии Огурцова, подбив 46 танков БТ-7. Потеряв несколько своих машин, противник отступил. Но в результате основные силы 20-го танкового и 10-го мотострелкового полков подошли к Радехову лишь во второй половине дня и существенно изменить ход боя оказались не в состоянии. Советские танковые части не поддерживались дивизионной артиллерией и не прикрывались зенитными пушками, так как 10-й артполк и 10-й зенитный артиллерийский дивизион все еще находились в пути следования из лагерей, а в боекомплекте танков Т-34 не оказалось бронебойных снарядов (!).

Итог: в контрударе 23 июня приняли участие два полка 10-й танковой дивизии. И все. С севера в этот день не наблюдалось никакого шевеления.

Из-за отсутствия данных о противнике 37-я танковая дивизия получила задачу уничтожить вражеские танки в районе Адамы, где, как выяснилось, никаких танковых частей противника не оказалось. Вследствие этого дивизия не только напрасно потеряла шесть часов драгоценного времени, но и понесла на марше неоправданные потери. Однако, поди ж ты, отрапортовала о 100 уничтоженных танках противника!

19-й танковый полк 10-й дивизии, застряв в болоте в районе Соколувка, Конты, на указанный рубеж вообще не вышел и в атаке не участвовал. Затем полку сменили задачу. 25 июня он получил приказ следовать в район Броды, где якобы появились немецкие танки. Таким образом, корпус Карпезо наступал в северном направлении, а 19-й полк двигался на восток. Полк, между прочим, имел в своем составе до двухсот единиц бронетехники. В первом его батальоне 31 танк KB и 5 БТ-7, второй полностью укомплектован «тридцатьчетверками», третий — легкими машинами. Бывший командир тяжелого батальона генерал-лейтенант З.С. Слюсаренко вспоминал:

«Нам предстояло пройти около 60 километров. Средняя скорость KB 20–25 километров в час. Дорога песчаная, день жаркий… В таких условиях не реже чем через час работы двигателя необходимо промывать масляные фильтры…

Приказ, разумеется, мы выполнили, но какой ценой! Более половины машин застряли в пути из-за технических неисправностей. Высланная же мною вперед разведка вернулась с сообщением, что противника в Бродах и его окрестностях не обнаружено. Не успели мы, как говорится, дух перевести, получили новый приказ — немедленно вернуться обратно, в прежний район обороны, идти в авангарде нашего полка форсированным маршем. На подготовку отводилось три часа.

Что за черт! Я ведь еще не успел подтянуть сюда отставшие в пути машины! Однако приказ есть приказ. Но на рассвете 26 июня в пяти километрах от Топорува — команда: «Стоп!» Новый приказ: идти в авангарде полка в район Радзехува, так как там уже два дня ведут тяжелые бои с танковой группой Клейста 10-й механизированный и 20-й танковые полки нашей дивизии…

К моменту подхода 19-го танкового полка наши боевые товарищи успели нанести врагу чувствительный урон, но сами, ослабев, вынуждены были отойти. Таким образом, нашему полку пришлось одному атаковать фашистов. Первым в бой вступил мой батальон в составе восемнадцати KB: форсированные марши Топорув, Броды, Топорув, Радзехув временно вывели из строя остальные тринадцать машин».

Пока полки и дивизии корпуса Карпезо маневрировали на одном, в сущности, месте в поисках противника, 11-я танковая дивизия Крювеля обходным маневром 25 июня заняла Дубно. Вслед за ней в прорыв вошла 16-я танковая дивизия генерала Хубе, к исходу дня передовыми отрядами «доехавшая» до Кременца, и 16-я моторизованная.

26 июня генерал Карпезо атаковал противника юго-восточнее Радехова, как упоминалось выше, силами одного полка, на открытой местности; атаковал в лоб, прямо на противотанковые батареи немцев — успевших добротно окопаться пехотинцев 57-й и 75-й дивизий. В итоге полк продвинулся всего на два километра, задачу не выполнил и понес большие потери. Тяжелый батальон Слюсаренко вышел из своего первого боя только с двумя уцелевшими машинами. К вечеру в 10-й танковой дивизии генерала Огурцова осталось 39 танков. В этот же день разрывом авиабомбы был тяжело ранен командующий корпусом.

Бои в районе Радехова продолжались до 29 июня, когда все-таки собрались все силы 15-го мехкорпуса. Кроме того, к ним присоединилась 8-я танковая дивизия из корпуса генерала Власова. Правда, из 325 имевшихся в наличии танков к месту сражения явилось только 65 машин! Остальные пропали без вести.

Немецкое командование, ощутив угрозу удара в южный фланг подвижной группировки, решило перейти к обороне, используя выгодные условия местности — заболоченные поймы рек Западный Буг и Островка. Для удержания этого рубежа были выделены три пехотные и 9-я танковая дивизии, усиленные большим количеством противотанковой артиллерии.

Условия для танкового наступления были самые неподходящие. Тем не менее советские танкисты смело и безрезультатно атаковали противника, организовавшего сильную противотанковую оборону, атаковали фронтально, на очень тяжелой местности. В результате много боевых машин было потеряно при переправах через реки и болота. Но русские части упорно рвались вперед, стремясь разгромить вражеские войска, а их остатки отбросить в западном направлении. Однако вследствие неодновременного выхода войск 15-го мехкорпуса в район боевых действий удары наносились отдельными частями поочередно и желаемых результатов не давали. Корпусу Карпезо не удалось выполнить поставленную задачу.

Наряду с вышеуказанными причинами, неудачные действия танковых частей обуславливались широкой полосой наступления, плохим управлением войсками из-за неисправности и недостатка средств связи и просто бездарной организацией. Если немцы считали, что война с Россией трудна и в ней недопустимы нарушения уставов, то советские военачальники действовали с невероятной беспечностью, забыв про все тактические наставления. И это главная причина поражения 15-го механизированного корпуса.

Например, 212-я механизированная дивизия действовала отдельно от танковых частей. В результате танки, как правило, не поддерживались пехотой, атаковали противника одни и захваченных рубежей не закрепляли. Из-за отставания советской артиллерии огневая подготовка и поддержка танков в атаке не проводилась. Слабым было и авиационное прикрытие. В общем, из лукавых описаний советских учебников вырисовывается следующая картина: танки Карпезо прут через болота на заранее организованную оборону противника без поддержки своей пехоты, артиллерии и авиации. Те машины, что не застряли в трясине, немцы в упор расстреливают из противотанковых и зенитных орудий, а германские киношники спокойно пишут этот процесс на камеры. И это называется хорошо подготовленный контрудар?