– Я подаю жалобу на Хэрида, старшего помощника капитана «Осы», Ваше величество. Мой юный шурин, – он похлопал по плечу Локки, – нанялся на «Осу», чтобы расплатиться за дорогу до Кипреса и встретиться со мной. Когда «Оса» затонула, почтенный Гинт помог спастись ему и юнге, после чего Хэрид и его люди схватили всех троих. В первую же ночь моего шурина… м-м-м… насильно использовали для удовлетворения похоти. Проще говоря, Хэрид и его люди надругались над ним. Если бы не лекарский дар почтенного Гинта… думаю, мальчика уже не было бы в живых.
– Благодарю вас, капитан, – ответил Лярд. – Королева Сильвен рассмотрит жалобу.
Последняя жалоба. Теперь оставалось только ждать решения королевы… которая оказалась в весьма непростом положении.
Она не знала, с чего начать. Кажется, все ясно: Хэрид – жестокий мерзавец, для которого нет ничего святого. Эти трое, если разобраться, рассказали одну историю: один начал, другой продолжил, третий закончил. Но что сделать, чтобы никто из них не был обижен? Внезапно королева Сильвен поймала себя на том, что снова смотрит на Торкина Гинта. Он невероятно красив… но не только от этого она забывала дышать.
Королева подняла руку. Она была готова огласить решение, но обычай не позволял ей опуститься до того, чтобы самой обратиться к Хозяину Рынка. Толстяку дала знак ее камеристка; тот произнес положенную фразу, призывая всех к вниманию и, наконец, королева заговорила.
– Капитан Квист. Жалобу на Хэрида должен подавать твой шурин, а не ты. Ты должен уступить ему право требовать с Хэрида возмещения ущерба. Что же до самого Хэрида, то и он сам, и его люди знали, что мальчик не может быть продан в рабство, однако собирались выставить его на торги. Это недопустимо.
Квист кивнул.
– Тем не менее, я считаю, что у Адонго из племени моруков больше оснований подавать жалобу на Хэрида, чем твоего шурина, поэтому его жалоба должна быть удовлетворена первой. Если Хэрид останется жив, ему придется ответить согласно жалобе твоего шурина. Однако все, что удастся выручить от продажи этих рабов – твое. Это плата за ожидание. Также хочу сообщить, что твой шурин свободен.
– А Торкин Гинт, Выше величество? – подал голос почтенный Лярд.
– Он не раб и никогда не был рабом. Он свободен и может покинуть Кипрес когда пожелает.
Сильвен заметила, что упомянутый Торкин Гинт немного изменился в лице. Радуется? Непонятно… но она это непременно узнает.
– Адонго из племени моруков, – произнесла королева.
Вождь снова шагнул вперед.
– Я не вправе освободить тебя. Ты раб и теперь принадлежишь капитану Янусу Квисту. Только он может дать тебе свободу. Но у тебя есть возможность отомстить за смерть семьи. Ты будешь сражаться?
– Да, Ваше величество.
– Тогда… да будет бой. Надеюсь, вы закончите до полудня. В полдень рынок открывается.
Аудиенция закончилась, но королева собиралась остаться на рыночной площади и посмотреть, как исполняется ее решение.
Янус Квист и его подручные, Тор и Локки обступили Адонго. С Хэридом остались только Берид и Блут. Ни тот, ни другой не мог похвастаться, что сохраняют присутствие духа. Они знали: если Хэрид проиграет, их участь будет весьма печальна.
– Тор, – сказал Локки, – познакомься, это Янус Квист.
– Локки про тебя рассказывал, – капитан пожал Тору руку, как это принято в Таллиноре. – Оказывается, ты давний друг Эйрин… Она говорила, что ты что-то ищешь, и просила меня помочь. Я к твоим услугам. Что я могу для тебя сделать?
Тор смотрел на одноглазого разбойника. Этот человек чуть не убил Саксена, украл Клута. И по всему видно, что с ним шутки плохи. Значит, никаких шуток.
– Помнишь, в Карадуне, возле притона, где курят стракку, ты отнял у клука сокола?
Квист отдернул руку, словно обжегся, и прищурил свой единственный глаз.
– А тебе-то что?
– Весь этот путь я проделал только ради этого сокола. Это моя птица. Считай, что ты украл ее у меня.
На лице Квиста мелькнуло что-то похожее на недоумение, но в этот миг начальник стражи королевы объявил о начале поединка.
– Сейчас некогда, – бросил Квист. – Потом поболтаем.
– Буду ждать, – ответил Тор, всем своим видом показывая, что это не пустые слова.
И оба повернулись к Адонго, который уже успел обернуть чресла цветастой набедренной повязкой.
– Что выбрал? – крикнул ему Хэрид.
Его кипреанский оставлял желать лучшего.
– Что я должен выбрать? – спокойно спросил Адонго.
– Оружие, дружок! Тебе драться с Хэридом, не с кем-нибудь!
– Ты согласился на поединок с Хэридом, – подхватил Тор. – Ты умеешь драться?
«Я не боец, Тор. Я один из Паладинов. Я защитник».
Квист покачал головой и пошел прочь, что-то бурча себе под нос. Он явно не любил то, чего не понимал.
– Ты должен выбрать оружие, Адонго. Это бой не на жизнь, а на смерть.
– Не нужно оружия.
Тор растерялся.
– И как ты собираешься защищаться? – осведомился он, не слишком скрывая свои чувства.
– Так, как это принято у моего народа. Адонго сказал свое последнее слово.
– Хэрид, старший помощник капитана «Осы», выбрал морские сабли! – провозгласил стражник. – Адонго из племени моруков…
Стражник осекся. Адонго уже стоял в центре круга, и в руках у него ничего не было.
– Адонго из племени моруков, ты должен выбрать оружие.
Вождь ничего не ответил, только чуть сильнее развернул плечи. Он стоял так, словно на голове у него сиял венец, а с плеч ниспадала королевская мантия. Веки его были закрыты, длинные мускулистые руки спокойно опущены. Казалось, он никого не замечал. Тор коснулся его разума.
«Вспомни о своей судьбе, Адонго. Вспомни о ребенке, которому нужна твоя помощь».
«Он почти здесь. Я чувствую это, Тор».
«Значит, ты не вправе рисковать жизнью», – Тор уже не мог ходить вокруг да около.
«Я уцелею. Но Хэрид погибнет не от моей руки. И не от твоей».
Иными словами… Морук открыл глаза. Черные, горящие, точно угольки, они смотрели прямо на Тора. Морук предупреждал: не вмешивайся. Ни с помощью волшебства, ни как-либо еще.
Тор покачал головой. Он чувствовал себя беспомощным. Хэрид уже вышел вперед, крутя перед собой двумя саблями. Работорговец скинул сапоги и рубашку и остался в одних штанах.
– Бой! – крикнул стражник.
Хэрид кружил вокруг морука, его сабли с грозным свистом рассекали воздух. Можно было не сомневаться: он не первый раз держит их в руке. Адонго по-прежнему стоял неподвижно, его глаза снова были закрыты.
– Что он творит! – простонал Локки.
– Мы должны ему верить, – отозвался Тор. Больше сказать было нечего, но эти слова не принесли утешения даже ему самому.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});