он положил свою огромную руку мне на затылок и притиснул меня еще крепче к своему плечу. Моя драконица, довольная происходящим, ответила урчанием. Потом я не заметила, как оказалась лежащей на траве, придавленная тяжелым телом Макса.
— Я и не собирался никуда уходить. Я сожалею о том времени, что мы потеряли, и постараюсь все восполнить. Я хочу растить нашего ребенка, хочу любить тебя, заботиться и оберегать. Быть рядом.
— Это похоже на клятву, дракон? — я нервно дернула уголком губы.
— Пусть будет так.
Это было последнее, что смог прошептать Макс, прежде чем мы слились в жестком и жадном поцелуе, грозящем спалить нас и все вокруг. Мы горели и плавились в объятиях, рассыпались и соединялись, не уступая главенство друг другу. Мы сражались телами в желании коснуться, поцеловать и сжать. Мы исследовали наши тела, как одержимые. От нас, людей, здесь и сейчас осталась только оболочка. Мы были, словно отчаявшиеся звери, которых вел только один инстинкт. Инстинкт… тела.
Мы рычали, кусались, зализывали укусы и целовались, целовались, целовались… не разъединяя объятий, не отпуская друг друга, не размыкаясь телами. Мы снова и снова… рассыпались и соединялись в танце, пока внимание не привлек шум.
Дракон, заявивший права на пару, спустивший свою агрессию и залюбивший меня до изнеможения, навострился в желании защитить, а я встрепенулась. Мы были не одни, и за нами кто-то следил. Это был точно не Пролецкий.
— Будь здесь, — прошептал Макс в мои искусанные им же губы.
— Еще чего! Я с тобой!
— Ты голая собралась со мной? — он вскинул бровь.
— Кто же виноват, что ты порвал на мне одежду? Давай уже скорее, а то упустим сообщника Пролецкого, — прошипела я, и дракона словно ветром сдуло с меня.
Кряхтя и стоная от его напористости, я с трудом встала и поспешила в шале. Все же играть в Джеймса Бонда лучше в одежде. Внимательно посмотрела на метущегося в бреду Пролецкого. Мне пришлось замотаться в плед, который нашелся на диванчике, а затем подошла к парню. Тот был без сознания. Я похлопала его по щекам, и он открыл глаза, резко отпрянув от меня.
— Вызови полицию. На нас напали.
Парень кивнул и, медленно перебирая ногами, пошел прочь. Я начала искать хоть какой-нибудь телефон. Мой как раз нашелся на полу около дивана. Набрала Романа, но слова застряли в горле, когда я увидела Арни на пороге. За его плечом стоял взволнованный и непривычно бледный Эдгардо.
«Арни никому не скажет, где мы… Арнольд любил мать Макса… Марго — сообщница Пролецкого и помогла снова накачать Макса дрянью… Марго — пара Эдгардо… Скоро здесь будет мой сообщник и журналисты…», — такие мысли пронеслись в голове, я никак не могла поверить и принять факты.
Телефон выпал из моей дрожащей руки. «Но ведь Эдгардо мой друг?!» — одна моя часть отчаянно защищала друга, а другая кричала, что Марго его пара!
Я оступилась и упала на мягкий диван, и мое сердце забилось, как сумасшедшее. Мужчины встали, как вкопанные, осматривая гостиную и тело Пролецкого. И только крик, полный страха и волнения, Гели заставил их наконец перестать сомневаться.
— Риночка! Милая! Что этот гадкий дракон с тобой сделал?! Я его убью с особой жестокостью! Где эта сволочь! — она растолкала мужчин локтями, прорвалась ко мне, упала на диван рядом и начала судорожно меня ощупывать и осматривать, словно она тут врач, а не я. — Там весь двор взрыт, посуда валяется. Вы дрались? Он тебя обидел? Что с твоими руками? Они в крови? Ну, всё! Ему конец! Арнольд! Как это понимать!? — строго крикнула Геля, встала и поставила руки в бока, вздернув подбородок.
— Эм-м-м. Думаю, что это все Пролецкий, — хрипло ответил мужчина.
— Не переводи стрелки! Он у тебя во всем виноват! — не сдавалась Геля.
— Дорогая, тот мужчина на полу — это и есть Пролецкий, — Арни терпеливо указал на тело в стороне.
— Оу-у-у!
— Что здесь произошло? Где Макс? — нахмурился Арни, и потаенный страх промелькнул в его глазах, а мне стало даже стыдно, что могла усомниться в мужчинах.
— И Марго? — обеспокоенно переминался с ноги на ногу Эдгардо.
— Ее здесь нет, — это всё, что я смогла выдавить из себя, не понимая, как сообщить другу об этой предательнице. — Как вы все оказались здесь? — хрипло спросила я, отведя глаза. — И где Лео?
— Оксана позвонила мне и рассказала, что Марго так и не вернулась из города. Я набрал Эдгардо, но он сказал, что подвез ее до квартиры и подождал, пока она не зайдет в подъезд. Собственно, ты и Макс трубки не брали. А тут еще и моя паранойя по поводу приезда Пролецкого. Поэтому мы решили проверить вас и приехать. Ангелина вообще была против того, чтобы ты оставалась наедине с моим племянником. Чтобы успокоить ее и меня, мы отправились сюда. А Лео оставили с няней.
— Я не смог остаться в стороне, — обеспокоенно подтвердил Эдгардо, ловя мой взгляд. — Так Марго здесь?
Но ответить я не успела. Шум, раздавшийся с улицы, заставил нас выбежать и рвануть в сторону другого шале, находящегося на приличном расстоянии от нашего, чтобы гарантировать своим постояльцам не только анонимность, но и уединенность. Вскоре мы увидели припаркованный минивэн, открытую дверь и валяющегося на земле оборотня в волчьей ипостаси со сломанными лапами. Но самым неожиданным была поза Макса. Он стоял на коленях перед открытой дверью-купе. На пороге чуть выше сидела худая, какая-то замученная, уставшая, но тем ни менее не потерявшая своей привлекательности… драконица. Наверное, драконица, потому что наличие зверя с трудом чувствовалось в ней. Она была в шелковом бежевом платье и с белоснежными седыми волосами. Женщина казалась приведением, и только нереально красивые темные и слегка раскосые глаза выделялись на лице. Представшая картина единения заставила нас всех замереть буквально в паре шагов. Я посмотрела на вздрагивающие плечи Макса и совершенно ничего не понимала. Что происходит? Кто эта женщина, которая прижимала темную голову моего мужчины к себе и, что-то бормотав, плакала так отчаянно и горько, но вместе с тем счастливо?
— Нинель? — потерянно и как-то