Читать интересную книгу "На килограмм души (сборник) - Андрей Силенгинский"

– Я решу завтра. Подумаю, – Главная вдруг стала сама собой. – Пока иди, Гисов.

Ну, я и пошел. Не успел выйти из здания, как заверещал мой мобильник. Этот противный пронзительный звук у меня установлен для неизвестных номеров. Действительно, номер мне незнаком, убедился я, взглянув на экран. Чаще всего я не отвечаю на такие звонки. Но тут решил изменить своему правилу.

– Да?

– Это Сергей? – смутно знакомый и весьма приятный женский голос.

– Сергей. А вы, простите?

– Марина. Помните меня?

Фраза «Какая Марина?» не успела слететь с моих губ – я узнал голос девушки из кафе, которой забыл назначить свидание.

– Очень рад вас слышать, Марина, но… как вы меня нашли? Вы случаем не телепатка?

Звонкий веселый смех из трубки.

– Нет, Сергей. Просто девочки с кухни вас знают.

Судорожно пытаюсь вспомнить, могла ли кто-нибудь из «девочек с кухни» знать номер моего мобильного.

– Понятно… Просто замечательно, что вы позвонили, Марина.

Я замолчал, не зная, что говорить дальше. В конце концов, я понятия не имею, зачем она позвонила. А спросить – получится грубо.

– Знаете, – робко сказала Марина, – это, наверное, жуткая наглость с моей стороны. Да и неприлично, наверное…

– Да, я вас слушаю, – прервал я затянувшуюся паузу.

– В общем, Сергей, не могли бы вы куда-нибудь меня пригласить в эту субботу? – выпалила она на одном дыхании.

Голова слегка закружилась.

– Марина, я с удовольствием вас приглашаю. Поверите, сам хотел сегодня пригласить, но, вот, как-то не решился…

– Да? Вот здорово, – такое впечатление, что, если бы не трубка в руке, Марина захлопала бы в ладоши.

– Куда бы вам хотелось пойти?

– Знаете, а можно в какой-нибудь ресторан? А то работаешь официанткой, носишь, носишь эту еду, хочется почувствовать себя клиентом. И потом… Театр я не люблю, а кино – это как-то по-детски. Правда?

Несколько секунд в трубке можно было слышать прерывистое дыхание.

– Вы так не думаете?

На килограмм души

История, которую я собираюсь вам рассказать, произошла давно, очень давно. Вполне возможно, и даже весьма вероятно, что все происходило не совсем так, как я вам описываю. Время – это настолько мутное стекло, что искажения неизбежны. И чем это стекло толще, тем искажения сильнее. В конце концов, может случиться так, что рассказ будет вовсе не похож на события, произошедшие в действительности. Чтобы избежать этого, я и решил, наконец, записать эту удивительную историю.

Начать свое повествование удобнее всего с рассказа о Рудольфе Гаттиусе. Почему? Да потому что с него все и началось. Более того, он является ключевой фигурой в этой истории.

Рудольф был алхимиком. Как следует относиться к этому факту: как к чему-то обыденному и естественному или все же есть здесь нечто нетривиальное? С одной стороны, профессия алхимика отнюдь не являлась самой распространенной даже в те довольно средние века, о которых идет речь. С другой – если бы Рудольф не был алхимиком, эта история с ним ни за что бы не произошла. А если бы произошла, то совсем-совсем другая, а я-то собрался рассказать вам эту, верно?

А еще Рудольф слыл изрядным чудаком. Возможно, вы сочтете это чем-то само собой разумеющимся, занятие алхимией однозначно предполагает добрую долю чудаковатости. Тут я с вами соглашусь, однако скажу вот что: чудаком Рудольфа считали даже его собратья по цеху, а это уже, согласитесь, кое о чем говорит.

Дело вот в чем. Что обычно делал в своей жизни каждый уважающий себя алхимик? К примеру, пытался превратить свинец в золото. Или искал загадочный магистериум, чаще называемый философским камнем, который, как всем известно, способен не только совершить этот пустяшный фокус, но и подарить человеку долголетие. То есть, алхимики обычно занимаются вещами довольно практичными. Да, да, тут нет никакого противоречия. Пусть красный лев1 упорно не шел в сети ловцов, пусть свинец оставался свинцом, не желая хотя бы капельку облагородиться, но на эти исследования охотно давали средства те, у кого средства были.

А на проект Рудольфа никто никогда не дал ни талера. Рудольф Гаттиус искал формулу доброты. Формулу в самом прямом, химическом (точнее – алхимическом) смысле слова. Он пытался получить эликсир или микстуру, или, на худой конец, порошок, приняв который, человек становился добрым. По крайней мере, добрее, чем был.

Ну вот, теперь и вы считаете Рудольфа чудаком, не правда ли? Ничего удивительного, я сам придерживаюсь такого же мнения. Кто пожертвует свои честно (а тем более нечестно) заработанные деньги на такое сомнительное исследование? Много ли людей захотят получить готовый продукт? Вот представьте, стоит перед вами этот чудесный эликсир. Допустите даже, что нет никаких оснований сомневаться в действенности этого препарата и отсутствии побочных эффектов. И что? Вы бы стали его пить? Я – ни за что. Во-первых, из того, что вы принимаете эликсир доброты, следует, что вы считаете себя человеком недобрым. Или, если хотите, недостаточно добрым. А во-вторых… оно вам надо? Знаете ли вы кого-нибудь, кому лишняя доброта принесла бы счастье в жизни? Не будем говорить о сказочных персонажах, на то они и сказочные, чтобы с ними происходили невероятные вещи, которым нет места в реальной жизни.

В общем, было бы большим преувеличением говорить, что Рудольф купался в роскоши. На кусок хлеба, а также на многочисленные реактивы, колбы и прочие атрибуты всякого алхимика он зарабатывал случайными заказами, браться за которые его коллеги сочли бы ниже своего достоинства.

1 красный лев – еще одно название философского камня

Все силы Рудольф отдавал одной единственной задаче. И вот, будучи глубоким стариком, когда его уже перестали считать чудаком и называли просто сумасшедшим, он таки добился успеха. На его рабочем столе в выщербленном сосуде весьма сомнительного качества покоилась густая мутная грязно-белая жидкость, внешне напоминающая смесь молока с дорожной пылью.

Это, несмотря на свой довольно-таки неприятный вид и, кстати, совсем уж отвратительный вкус, и был пресловутый эликсир доброты. Этот факт я отмечаю просто между прочим, без всяких навязчивых намеков на то, что за неприглядной формой порой скрывается замечательное содержание.

Первым, на ком Гаттиус испытал препарат, был он сам. Однако, алхимик не почувствовал никаких особых перемен в себе, поскольку представлял собой доброго старого чудака и без помощи эликсира.

Немного поволновавшись, Рудольф быстро успокоился, испытав эликсир сначала на своей кошке Тине, а после на злющей старой собаке, обитающей на расположенном неподалеку пустыре. Собака не имела собственного имени, что с лихвой компенсировалось большим количеством самых оскорбительных прозвищ. Собственно, каждый, кто имел несчастье хоть раз столкнуться с этой фурией, называл ее по-своему, вкладывая в слова если не остроумие, то, по крайней мере, яркие эмоции и богатую фантазию. Отчего псина была такой злобной, и как ей при этом удалось дожить до преклонных лет – это уже совсем другая история, о подробностях которой я не осведомлен.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});