Читать интересную книгу Восход Ганимеда - Андрей Ливадный

— Но они делают хоть что-нибудь для того, чтобы изменить ситуацию?! — взволнованно осведомился Патрик Горман, лицо которого заполнило вновь заработавший экран связи.

— Не знаю. Я уже не надеюсь на это, — ответил Наумов, жестом попросив Виктора прикурить ему сигарету из брошенной кем-то на скошенную панель терминала початой пачки. — Из радиопереговоров я понял, что туда посылали специально подготовленную группу для выяснения причин аварии, — продолжил он объяснять Горману сложившуюся ситуацию, — но они не вернулись. Последнее их сообщение не вселяет радужных надежд. На орбите появился «Гарри Трумэн», и в районе процессорной станции шел бой.

— С кем? — взорвался Горман, которого вконец обескуражили достаточно простые, но жестокие по земным меркам и непонятные с точки зрения здравого смысла пояснения полковника.

Лицо Наумова исказило некое подобие усмешки. Было видно, что он сильно нервничает, но пока что еще держит себя в руках.

— Насколько я понял, десантники Джона Кински столкнулись там с враждебно настроенными ксеноморфными организмами, — сообщил он, кивком поблагодарив Виктора за протянутую сигарету.

Пока Горман переваривал эту шокирующую новость, Лада, не принимавшая участия в разговоре, отвела Семена в сторону и спросила:

— Скажи, все действительно так серьезно? Словам этого Гюнтера можно верить?!

— Хороший вопрос… — Он огляделся в поисках кресла и, заметив стул в дальнем углу комнаты, сел на него. — Мама всегда говорила мне, что нужно быть расторопным… — с досадой поведал он. — Но ты же знаешь, мы редко слушаем родителей. Когда я понял, что опаздываю к закрытию шлюзов убежища, то, как и полковник, попытался связаться с кем-то из руководства, прямо на ходу, из машины. Они мне ответили примерно то же самое… Есть временной рубеж — четыре часа после аварии. За этой чертой жалость уступает место здравому смыслу. Ни про каких там ксеноморфов не было и речи, — признался он. — Их никто не видел, кроме людей этого самого Кински! А вот лед Ганимеда — это древняя малоизученная субстанция. — Он усмехнулся. — Про данную опасность я, к сожалению, знал и без них и потому не строил для себя особых иллюзий. Там может присутствовать все, что угодно, — начиная от ядовитых соединений, к которым уже все привыкли, и кончая реликтовыми микроорганизмами, которые имеют свойство спокойно переносить миллионолетний холод. К сожалению, в момент аварии я находился далеко в пустыне и у меня под рукой не оказалось скафандра. Я дышал воздухом, состав которого уже не освидетельствовался аппаратурой, и потому в мой организм вполне могла проникнуть древняя вирусная флора. Так, по крайней мере, мне объяснили по рации…

— А как ты себя чувствуешь? — встрепенувшись, спросила Лада. Возможно, она и хотела скрыть тревогу в голосе, но ей это не удалось.

— Пока нормально, — пожал плечами Семен. — Ты, между прочим, дышишь той же дрянью, что и я.

Лада машинально потянулась к окантовке забрала своего гермошлема, потом махнула рукой в безнадежном жесте и усмехнулась.

— Черт с ним, уже надышалась… — будто извиняясь за свой порыв, произнесла она.

Разговаривая вполголоса, они не слышали, как сзади к ним подошел Виктор.

— Слушайте, ребята, — возбужденно вклинился он в разговор Семена и Лады. — Тут такое дело… В общем, я наврал, — есть в ангарах заправленные и готовые к старту челноки. Мы ведь ждали прибытия «Альфы», понимаете?!

— Ну и что? — не понял его возбужденного шепота Семен. — Куда ты разгрузишь колонистов? Их же реабилитировать надо после криогенного сна, а не просто выпихивать в атмосферу, которая, может быть, уже отравлена! Головой-то думай, — сам не видишь, что творится вокруг?

— Ты не понял!.. — Теперь Виктор уже конкретно перешел на шепот, покосившись в сторону двух служащих космопорта в обгоревших форменных комбинезонах, что минуту назад добрели до диспетчерской и теперь без сил сидели у стены, переводя дух. — Эти парни — пилоты «Буранов», я их знаю. Слышали, как командир «Альфы» говорит с вашим полковником? Он его уважает!.. Сечете?!. Думаю, что если полковник хорошо попросит, то Патрик Горман не откажется принять нас на борт!..

— Да, несколькими трупами больше или меньше, какая ему разница? — мрачно изрек Семен, который наконец понял, куда, собственно, клонит Виктор, и тут же пояснил источник своего черного юмора: — У меня уже была истерика, не сомневайтесь… — Он вполне серьезно посмотрел сначала на Виктора, а потом на Ладу. — Километрах в пяти отсюда, когда я понял, что не успею… Железными нервами похвастаться не могу… — со вздохом признался он. — Но я понял, переговорив с руководившим эвакуацией офицером, что если не случится чуда, то их участи тоже нельзя позавидовать… Есть только два корабля, способные либо эвакуировать колонию, либо доставить новое оборудование для переработки атмосферы, — пояснил он. — Все произошло так внезапно, что шансов на благополучный исход практически нет… «Альфа» на орбите Ганимеда, «Бета» еще не преодолела и четверти пути к Земле. Любой из этих двух кораблей, вернувшись сюда через полтора земных года, найдет в лучшем случае горстку выживших, — подземное убежище еще не закончено, и вряд ли люди внутри продержатся так долго…

— Да что ты заладил про свое убежище! — внезапно взорвался Виктор. — Пусть они там сидят хоть до второго пришествия!.. — с досадой выкрикнул он, заставив Наумова на секунду прервать свой диалог с Горманом и обернуться. — Я жить хочу! Я! Понимаешь?!

— Понимаю! — Семен тоже с трудом держал себя в руках. — Жить хотят все! — отрезал он. — Но на борту «Альфы» нет места для пассажиров!

— Ну что им стоит?! Всего несколько человек! Они же не звери!

Лада, напряженно слушавшая его истерику, вдруг отвернулась. Семен, который тоже чувствовал, что совсем недалек от нервного срыва, все же попытался как-то успокоить Виктора, но тот резко вывернулся из-под его руки и почти бегом кинулся к двум пилотам «Буранов», что сидели у стены, приходя в себя после потрясшего космодром взрыва челнока.

— Ребята… Мужики… — раздался оттуда его срывающийся голос.

Семен отвернулся, глядя в уродливый проем выбитого окна.

Еще чуть-чуть, и они все один за другим начнут терять человеческий облик перед лицом неумолимо надвигающегося конца. Думать об этом было просто жутко.

— Какой-то дьявольский замкнутый круг!.. — негромко выругался Наумов, завершив сеанс связи с орбитой. Отвернувшись от терминала, он угрюмо посмотрел на Семена и Ладу. — Есть какие-то мысли? — спросил он, гася окурок.

В его голове по-прежнему роились одни вопросы, и до полной ясности еще было ой как далеко… А время уходило. Это Наумов понимал очень ясно… потому и нервничал не меньше, чем любой в этой комнате.

— Все началось на процессорной станции… — внезапно ответил на его взгляд Семен. — Проблема родилась там. Там ее и нужно решать.

— Они уже посылали туда ремонтную группу, ты же слышал… Там «Гарри Трумэн» и псих Кински, который блокировал район и твердит про каких-то ксеноморфов, что вырвались из-подо льда в районе станции переработки. По-моему, он собирается накрыть ледник тяжелыми ракетами и тем самым спасти колонию от вторжения чужих форм жизни. Я понял именно так.

— Он правда сумасшедший? — обернувшись, серьезно спросила Лада.

— Возможно, — пожал плечами Наумов. — Горман опытный астронавт — он представляет внутренние возможности такого корабля, как «Трумэн», и считает, что Кински и его команда подверглись воздействию той же формы психического расстройства, что и экипажи обоих «Юпитеров» во время бессменного перелета. Только ни мне, ни вам не станет легче от констатации факта их безумия, верно?

— Нет, — вдруг возразила Лада. — Если Кински и его команда безумны, то это меняет дело.

— Смеешься? — мрачно поинтересовался Наумов. Ему самому было не до шуток, а абстрактные выкладки не входили в круг его обыденных привычек. Он не знал Ладу, не видел ни ее внутреннего мира, ни образа мышления и потому не мог предположить, что все это время она пыталась по-своему оценить происходящее.

Ни Наумов, ни кто-либо другой не предполагали, что она — единственная из них, кто обладал необходимым в данный момент качеством — объективностью. Для той Лады, которая являлась бродяжкой, понятие границ и государств попросту отсутствовало, а Ладе нынешней это чувство еще не успело привиться — не было времени на наработку того внутреннего ощущения ГРАНИЦ, которое незримо присутствует в каждом из нас.

В душе она всегда была и оставалась истинным космополитом, человеком Земли, а не какого-то отдельно взятого государства… К тому же после той информационной ломки, что устроил ей Колышев в подземных бункерах «Гага», ее неосознанным богом действительно стала логика.