Читать интересную книгу Начальник милиции. Книга 4 - Рафаэль Дамиров

привыкает. Жизнь — не сахарок… Я вот до сих пор взрывов шугаюсь, сам сегодня видел. После ранения и контузии не переношу громких звуков. Повезло тебе, мент, а то бы я зашиб тебя гантелей.

— Ну-ну… — подтолкнул я его к машине. — Только сначала без яиц бы остался. Ну или с дыркой в груди был.

Мухтар заворчал, будто в подтверждение моих слов. Этот мерзкий человек с родимым пятном на нижней челюсти ему тоже явно не нравился.

* * *

Я втолкнул задержанного в дежурку.

— Ого… Ты кого притащил? — уставился на скованного физрука Баночкин.

Он сидел, жуя пирожок и развалившись на стуле.

— Миша, это очень важный подозреваемый. Пусть у тебя посидит. Глаз не спускай. Понял?

— Ага, заметано. А ты куда?

— До своих добегу и вернусь.

Мне надо было наведаться в кабинет уголовного розыска, чтобы проинструктировать своих архаровцев, как вести допрос этого матерого волка. Тут, конечно, по закону надо следака вызвать прокурорского, чтобы под протокол допросил, но нужно сначала с подозреваемым нам поработать. Доказательств прямых нет, посмотрим, что скажет, как выкручиваться будет.

Мотив его мне примерно ясен. Мог убить Миля, чтобы подъехать к его жене. Но вот вопрос — а других тогда зачем убил? Мы уже знаем, что Черепанов со всеми жертвами был знаком еще со студенчества. С того старого снимка, где вояка Алексей запечатлен с друганами-студентами, теперь жив только он один, да ещё Чудинов. Тут к бабке не ходи — кто-то из них двоих убийца. А раз так, возможно, этот кто-то сейчас и желает убить второго, довести начатое до конца. Но пока Чудинов в КПЗ, ничего не получалось, кто бы из них ни был этим головорезом.

— К батарее его пристегни, — приказал я Михаилу.

— Саныч! Да куда он денется с подводной лодки! У меня мышь не проскочит. Это самое… Я тут сиднем сутки сижу, чуть дернется, стулом промеж глаз — н-на! И готов, это самое… Свое дело знаем, поступали уже так. Ха!.. Да, мужик? Чего молчишь? — хохотнул Баночкин, поддев смешливым взглядом Черепанова. — Не будешь сбегать? Даже не мечтай! Дядя Миша тебя вмиг пришибет! Будь спокоен, Саныч, иди, куда хотел.

— Пристегни… — зудел я.

— Ой, что ты нудный такой, Саныч? Кинологом был, не таким вредным казался. Ладно-ладно, пристегиваю…

Михаил обтер руки после пирожков о полотенце, с кряхтением встал и подошел к задержанному. Тот стоял, привалившись к стене. Дежурный достал свой ключ от наручников и отстегнул одну руку.

В это время я уловил во взгляде Черепанова блеск, будто он собрался дать деру. Хищный такой блеск, с жаждой свободы. Но, уловив на себе мой взгляд, Алексей оставил глупую затею. Потому что рука моя лежала на поясе, возле кобуры. А рядом сидел Мухтар, который не сводил глаз с задержанного, беззвучно щерясь и подергивая верхней губой, чтобы показать безупречные клыки.

Не с каждым даже из тех, кого сам цапал за руки-ноги, пока я брал преступника, так вёл себя Мухтар. Нет, не нравился ему Черепанов, очень не нравился. На уровне инстинкта. Видимо, действительно хреновый он человек. А может, и вовсе зверь.

— Готово! — просиял Баночкин и уселся обратно на стул.

Я с удовлетворением отметил, что задержанный надежно прикован к массивной чугунной батарее. Такую трактором только порвешь. Можно со спокойной совестью идти к себе в кабинет.

— Спасибо, Миха, я его скоро заберу, — сказал я и вышел из дежурки.

А спиной чувствовал взгляд, полный ненависти и злобы…

Глава 22

Только вышел из дежурки, как напоролся на Кулебякина. Тот в непонятных расстроенных чувствах и с раскрасневшейся мордой отчаянно обмахивался сложенным вчетверо листочком.

— Морозов, зайди ко мне, — распорядился он.

— Некогда, Петр Петрович, позже — подозреваемого надо колоть, пока тепленький.

Но Пётр Петрович тепленькому подозреваемому не обрадовался.

— Не понял, я начальник или мартышка на пальме? Ядрена сивуха, — взмахнул он руками и листочком, а потом, разом успокоившись, тихо добавил: — Пошли, потрещим. Совет твой нужен, Саныч.

Мы поднялись к нему в кабинет.

— Что случилось? — спросил я, лишь только дверь закрылась.

— Не поверишь, развели меня, как пацана, Саныч… Позвонила баба какая-то и спрашивает. Как, говорит, Петр Петрович, у вас происходит работа по поимке серийного убийцы? Какие меры приняли? Я же не чухнул, что она левая, думал, это звонят с главка, интересуются.

— Женщина? С главка? — нахмурился я. — Сомнительно.

— Ну дык я ж подумал, может, какая штабистка или статистка информацию для доклада генералу собирает. Ведь в курсе была, коза, что у нас серия, а не одиночные убийства, а мы, заметь, в массах это нигде не афишировали. Ну зарезали писаку, ну пришили многоуважаемого заведующего магазином, из горожан никто особо не связал в одну цепочку, только в прокуратуре дела объединили. А тут такая осведомленность, ядрен погон!

Я нахмурился.

— И дальше что?

— Ну что? Выложил ей как на духу. Мол, работаем, есть подозреваемый, задержан, и с ним тоже работаем. Без подробностей, конечно, но поведал. Сам знаешь. Такие вещи по телефону не говорятся.

Я беззвучно хмыкнул. Дело-то тут было не в телефоне, Петр Петрович и сам не знал подробностей. Этим делом я занимался.

— Короче, поговорили, а она потом такая: спасибо, Петр Петрович. за содержательную информацию. И тут как током меня шарах — ни хрена она не из главка! Ну кто там так спасибкаться будет?

— И то верно. А кто это был тогда?

— А шут его знает! В общем, вот сижу и жду, откуда прилетит. Вот кому такая информация нужна была — не знаешь? Кто мог звонить? Ох, не к добру это, чую…

— Предполагаю… — вздохнул я.

— Ну? — с надеждой вопросительно уставился на меня Кулебякин.

— Похоже, Петр Петрович, к вам газетчики наведались.

— Ох! Блоху мне в усы! Вот напасть! Еще не хватало… — шеф сполз в кресле. Отстегнул резинку форменного галстука и зажевал ее кончик с крючочком. — Это что теперь будет? Если раструбят в газетах — хана мне начнется! Меня этот самый главк без всяких спасибо за одно и место подвесит! Да что главк? Из самой Москвы плюха такая прилетит! Виданное ли дело, по городу маньяк разгуливает, а мы не чешемся, и в газетенках про него уже вовсю