Читать интересную книгу Морская прогулка - Антон Демченко

   Честно говоря, глядя на кипу бумаг, составляющих результат работы наших ученых, я несколько приуныл. Чтоб отправить такую прорву информации, мне рядом с корабельным телеграфом ночевать придется.

   Впрочем, "поплакавшись" князю об этой проблеме, я получил вполне успокоительный ответ. Которым и поспешил воспользоваться.

   - Вот что, Леопольд Юрьевич, с покупками придется немного подождать. - Задумчиво проговорил я, входя в салон, где меня дожидался Попандопуло. - Но в банк мы все же поедем. Готовы?

   Понурившийся было, услышав начало фразы, Леопольд воспрянул и, кивнув, устремился следом за мной.

   Кивнув на ходу, тренирующимся на палубе Тишиле и Лейфу, я скатился по трапу на причал. Как ни удивительно, Леопольд, уж на что не производящий впечатления тренированного человека, и не подумал отставать. Так что, не прошло и пяти минут, как мы, поймав очередного извозчика, катили в ганзейскую контору.

   Узкие высокие дома с забранными в мелкую решетку окнами проплывали мимо, а меж их красными черепичными крышами, как меж зубцами крепостных стен виднелось безоблачное синее небо. Хорошо...

   Мы почти миновали Бьоркхольмен, когда наш извозчик ткнул лопатообразной ладонью в сторону ничем не примечательного, на первый взгляд, здания, примостившегося на углу двух улиц и, прогудев что-то о Ганзе, остановил коляску. Кажется, приехали.

   Я подхватил сверток с копиями бумаг приготовленных нашими философами, расплатился с извозчиком и выбрался из коляски следом за Леопольдом.

   Тяжелые дубовые двери конторы распахнулись перед нами еще до того, как мы успели коснуться начищенных бронзовых ручек. Ну да, ментальные конструкты, вместо фотоэлементов. Я фыркнул, но не мог не признать, что ганзейцы умеют пускать пыль в глаза.

   Оказавшись в небольшом приемном зале с длинной и высокой, забранной матовым стеклом стойкой, мы с Попандопуло переглянулись.

   - Телеграф. - Проговорил я, и Леопольд старательно закрутил головой. Секунда, и инженер кивает на скромную дверь в противоположном конце зала, над которой расположилась небольшая табличка... естественно, на свеоне. Нет, точно, нужно учить язык.

   Кабинет телеграфного отдела встретил нас тишиной и еле слышным стрекотом, доносящимся откуда-то из-за перегородки, разделивший и без того небольшое помещение на две части.

   - Добрый день, господа, располагайтесь. Чем могу вам помочь? - Лощеный молодой человек в деловом костюме, поднявшийся нам навстречу из-за массивного стола, безошибочно начав разговор на русском языке, указал нам с Леопольдом на гостевые кресла у окна.

   Услышав клерка, Попандопуло выжидающе глянул на меня и, не проронив ни слова, устроился в одном из кресел.

   - И вам доброго дня. Мы хотели бы арендовать телеграфную линию связи с Хольмградом. - Понимая, что просьба моя несколько необычна, я, тем не менее, сильно надеялся, что смогу уговорить здешних дельцов пойти навстречу. В конце концов, какой банкир упустит выгоду?

   - Простите? - Невозмутимо-доброжелательное выражение лица клерка сменилось явным непониманием.

   - Хм. Господин... - Я сделал паузу.

   - Роствер... Герман Иммануилович. - Спохватился клерк и, пригладив нервным жестом редкую бородку, коротко кивнул.

   - Так вот, господин Роствер, повторюсь, мы желали бы арендовать ваш телеграф для связи с Хольмградом. Причем, это не будет передача сведений в хольмское представительство Ганзы.

   - Извините, но банковский телеграф не исполняет почтовых функций. - Нахмурился наш собеседник. - Исключение составляют лишь доверительные бумаги, касающиеся денежных операций наших вкладчиков.

   - Верите ли, уважаемый Герман Иммануилович, я прекрасно осознаю всю необычность своей просьбы. И все же, настоятельно прошу меня выслушать. - Я выложил на журнальный столик пакет с бумагами. - Здесь, находятся документы, которые необходимо в ближайшее время передать моему компаньону. Доверить их обычной почте, или почтовому же телеграфу я не могу, поскольку такое действо поставит крест на их конфиденциальности. Тогда как банковский телеграф и был создан для ее обеспечения. Вы же не будете с этим спорить? Естественно, оплачивать работу я буду по полной, банковской же, ставке. Если не ошибаюсь, это обойдется в сумму не менее сорока рублей ассигнациями. Кроме того, прошу иметь в виду. В случае своевременного получения документов моим компаньоном, к вечеру завтрашнего дня ваша контора получит распоряжение из Хольмграда на открытие казначейского счета... с шестизначным лимитом.

   Глаза клерка округлились, после чего молодой человек, наверное, чтобы прийти в себя, вновь дернул свою куцую бородку, и, наконец, заговорил.

   - Но помилуйте, даже если допустить, что наш отдел пойдет вам навстречу... в случае связи с не ганзейскими аппаратами, мы не сможем гарантировать полную конфиденциальность передаваемых сведений! Для этого необходимо, чтобы принимающая сторона обеспечила соответствующие условия.

   - О, на этот счет, можете не волноваться. Безопасность принимающей аппаратуры полностью лежит на моем компаньоне. - Я позволил себе короткую усмешку. Все-таки, не зря князь озаботился альтернативными линиями связи, помимо официального телеграфного сообщения с Особой канцелярией, как раз на подобный случай. Нет, я не имею в виду, что канцелярская аппаратура не имеет должной степени защиты. Просто, иногда на Владимира Стояновича накатывают приступы прямо-таки болезненной щепетильности, особенно, при угрозе смешения частных интересов и служебных возможностей сотрудников нашего ведомства... Хм... Наверное, это что-то вроде обострения. Правда, от чего зависит периодичность таких "приступов", я пока не разобрался. Да и не только я. Половина канцелярии гадает, пытаясь отыскать закономерность, то опираясь на ход небесных светил, то на прогнозы погоды... а уж как разворачивается фантазия наших исследователей, особенно, когда князь им в очередной раз по ушам ездит "за ненадлежащее использование имущества Особой канцелярии"...

   Клерк задумчиво поглядел на нас с Леопольдом, еле заметно сморщился и вздохнул.

   - Я постараюсь вам помочь, господа, но... Самому мне этот вопрос не решить. Вы не возражаете, если я приглашу для беседы директора конторы?

   - Отнюдь. - Я покачал головой и сотрудник конторы почти тут же исчез за перегородкой.

   - Виталий Родионович, вы уверены, что это так уж необходимо? - Поинтересовался Попандопуло.

   - Разумеется, нет. - Я пожал плечами и, заметив недоуменный взгляд Леопольда, пояснил. - На самом деле, я мог бы просто отправить князю просьбу без всяких пояснений, и завтра вы уже могли бы договариваться о поставках. Но... на мой взгляд, это было бы невежливо по отношению к компаньону. Если бы он ограничивался лишь... хм, денежным и политическим содействием, такой подход был бы оправдан. Но за то время, что мы... хм-м... наслаждаемся путешествием, князь очень немало сделал для развития проекта. Например, он подобрал подходящий для начала производства участок земли и даже успел договориться о его аренде. Кроме того, не далее как несколько дней тому назад, он успел договориться о строительстве и сейчас одна из хольмградских архитектурных контор ведет разработку планов первичной застройки... В общем, я считаю, что он вправе знать подробности разработанного вами плана.

   Ну не рассказывать же Леопольду свет Юрьевичу, подробности моих недавних переговоров с князем, тем более, что большая их часть, хоть и касается нашего общего дела, но находится под грифом? Как всегда, его сиятельство решил убить двух зайцев одним выстрелом...

   - Хм. Не могу спорить. - Развел руками Попандопуло, но договорить не успел. В кабинет вошел Роствер, а следом за ним нарисовался седой благообразный господин, с таким добрым лицом, что моя рука автоматически скользнула под пиджак, проверить наличие верного сварскольда в кобуре... а заодно и бумажника в кармане.

   В отличие от встретившего нас клерка, директор оказался природным свеем, что ничуть не мешало ему говорить на довольно чистом русском языке. Так что, не прошло и четверти часа, как мы пришли к соглашению. Директор прекрасно понял перспективы моего предложения, а потому и не подумал упираться рогом, ссылаясь на инструкции, и мигом признал, что пользователь казенного счета открытого в его конторе, разумеется, имеет те же права, что и обычные вкладчики. Что же до небольшого расхождения во времени получения статуса и пользования правами им гарантированного, то это, право же, такие мелочи!

   Ха, я думаю! Сто пятьдесят тысяч на пусть, казенном, но счете в ЕГО конторе, с легкостью перекрывают предложенное мною небольшое отступление от банковских правил.

   Нет, будь мы на Руси, я бы и заморачиваться не стал, у нас в любой серьезной стряпчей конторе можно найти так называемый "банковский телеграф", но мы не в Хольмграде, а международная связь у стряпчих невозможна. Пользоваться же услугами почтовых служб... Хм. Наверное, достаточно сказать, что о международной почтовой конвенции здесь, слыхом не слыхивали. Учитывая же ту кашу, что заварилась вокруг фамилии Старицкий, сомнений в том, что моя переписка привлечет внимание властей, да и просто влиятельных людей Свеаланда, у меня практически нет. Паранойя? Пускай. Как говорится, если у вас паранойя, это еще не значит, что за вами никто не следит.