Читать интересную книгу Не повторяется такое никогда! - Александр Ройко

К парадным залам замка ведут две главные лестницы — с восточной и с западной стороны первого этажа. Здесь же находится и капелла, причем её интерьер значительно старше, чем в остальной части замка. Если присмотреться к замку внимательнее, он кажется необычным из-за возвышающихся над остальными строениями башен, соединённых с главным зданием узкими корпусами.

Под конец экскурсовод сообщила, что очень ценны в помещениях замка обтянутые кожей стены помещений. Эти своеобразные обои, ценны как в художественном, так и в технологическом плане. На них изображены события, происходившие в замке, и сцены охоты, например, "Рыбная ловля на Морицбургском пруду", а также мифологические картины с изображением Дианы, богини охоты, давшей имя другому охотничьему замку Августа — Дианенбургу.

Возвращаясь в Борстель, экскурсанты долго делились своими впечатлениями от осмотров самого города и его картинной галереи. Все были уставшими, но очень довольными — экскурсия понравилась всем. Андрей подумал, что руководству гарнизонов следовало бы почаще организовывать такие экскурсии, не было бы нужды тайком посещать какие-нибудь города самостоятельно.

А на следующий день всех уже ожидала рабочая текучка. Время пролетало быстро, уже вскоре заканчивался и ноябрь. В двадцатых числах этого месяца Андрей осуществил ещё одно, как ему казалось, полезное мероприятие. Оно было маленькое, но результатов от него хватало на весь следующий год. Что же это такое могло быть? Это была тривиальная подписка на газеты. Не на немецкие, конечно же, а на советские. В первые дни своего пребывания ещё в Цербсте Андрей сожалел, что нельзя было ознакомиться с союзными новостями. Уже в Борстеле он узнал, что это вполне осуществимо, и не в какой-нибудь гарнизонной библиотеке, а в своей комнате, сидя за столом или лёжа на кровати. И ты мог при этом читать свою газету, которую тебе доставляли из Союза лично. При этом союзную прессу доставляли регулярно и без перебоев. Правда, с задержкой в день-дня, что было вполне объяснимо — и в Союзе не все газеты доставляли в тот же день. До сих пор Андрей знакомился с союзными и мировыми новостями, конечно же, в клубной библиотеке. Но уже с января месяца следующего года такое положение должно было измениться — он мог стать полноправным индивидуальным подписчиком любой союзной газеты или журнала. И он этим, конечно же, воспользовался. Чуть более чем за месяц до Нового года он подписался на газеты "Комсомольская правда" и "Советский спорт".

Он выписал "Комсомольскую правду" вовсе не по той причине, что ещё недавно был комсомольцем. Просто эта газета публиковала самые интересные, по его мнению, материалы и написаны они были живым, не казённым языком. Ну а без спортивных новостей он не мог жить — болельщик он был заядлый, причём хорошо разбирался почти во всех видах спорта. А за футбольную команду киевского Динамо он болел с 14 лет, с 1960 года. Учась в институте, он даже приобрёл абонемент в 19-й сектор киевского Республиканского стадиона на все матчи с участием "Динамо". Именно поэтому он и выписывал регулярно "Советский спорт". В Союзе он, правда, так же регулярно выписывал и журнал "Наука и жизнь", здесь же, за границей он посчитал, что будет достаточно одних лишь газет.

ГЛАВА 29. Рубли-марки

И вот уже заканчивался ноябрь, через каких-то 4 дня начнётся зима. Правда, снега пока что Андрей не видел. Это было немного странным, потому что в конце ноября (а порой даже в октябре) в Союзе начинали кружиться белые пушинки, а то и выпадал уже первый снег, хотя ещё и не лежал устойчиво. Конечно, Борстель расположен значительно южнее Украины, точнее юго-западнее, но, тем не менее, на таких широтах мог выпадать снег — в той же Польше или Чехословакии. А, возможно, здесь на климат влияло тёплое течение Гольфстрима. Вчера закончилась очередная рабочая неделя, которая также прошла без каких-либо происшествий. Слесари и газосварщики всё больше времени просиживали в мастерской. Но они, тем не менее, находились на своих рабочих местах. Это были как бы дежурные бригады, которые в любую минуту готовы откликнуться на любой вызов. Но пока что, слава Богу, никаких вызовов не поступало. Ну, а если нет плановой работы, то не будешь же ты её высасывать из пальца. Просто слесари в любую минуту должны, как и те же пожарники, вскочить с места и помчаться на помощь. Ведь пожарники, чтобы не просиживать без работы, не будут сами себе организовывать пожары. Правильно говориться, что немалая доля успеха в работе лежит в профилактике. А у них такой профилактикой были плановые летние ремонты. Это прекрасно понимало и начальство. Изредка заглядывающий к ним в мастерскую Лукшин абсолютно не бранил сидящих без дела слесарей, он только осведомлялся у Морозевича о состоянии дел. И то делал он это скорее по-привычке, поскольку он прекрасно знал об этом на вечерних планёрках. Андрей только заранее предупредил, чтобы слесари не очень шумели и прислушивались. Если же услышат звук открывающейся наружной двери, то перестать играть в домино, в которое они, конечно же, теперь играли. Собственно говоря, Андрей и не запрещал этого — не будут играть, так в тепле заснут, что, пожалуй, даже хуже, потому что при срочном вызове, не сразу и сообразят, что нужно делать. А так все на рабочих местах, так называемая, тревожная группа. Правда, по поводу наружной двери, поступили было предложения повесить над ней колокольчик, как в немецких магазинах. Но начальник теплохозяйства эти предложения пресёк на корню, ещё чего не хватало — любой поймёт, зачем такой колокольчик повешен.

Субботнее время тянулось как-то очень медленно. И всё это было потому, что нечем было заняться. Книги прочитаны, газеты пролистаны, до кино в клубе ещё далеко, идти играть в бильярд не хотелось — он уже немного приелся, и пора было сделать перерыв. Телевизора, как это часто бывало в союзных общежитиях, в Ленинской комнате не было. Не было его там по простой причине — потому что и самой Ленинской комнаты тоже не было. Вот как-то не предусмотрели её "туповатые" немцы, возводя этот дом, который уже значительно позже был приспособлен под общежитие? А перестраивать общежитие сейчас, означало бы уменьшить полезную жилую площадь. А жилая площадь для служащих была, в общем-то, ограничена. Их общежитие не было исключением в этом плане. Правда, Лукшин уже не один раз говорил, что это всё из-за расхлябанности самого коменданта общежития — у того (точнее, неё), мол, нет никакого плана поселения, люди заселяются как попало, при этом не учитывается, кто, когда приехал и кто когда уедет. Люди селятся вместе только по принципу принадлежности к одной для них службы. А это вовсе не является критерием, чепуха это всё. Он всё грозился навести в общежитии порядок, вот только руки у него не доходят, других работ полно. Но в последнем разговоре с комендантом, который краем уха слышал и Андрей, майор сказал, что не далее как к Новому году порядок в общежитии он наведёт. Андрей вернулся к предыдущей мысли о телевизорах и решил, что и они не очень то способны улучшить ситуацию со свободным временем, ведь русские передачи транслировались только пару раз в неделю. Вот и приходилось, как сейчас, лежать на койке, подложив руки за голову и слушать по радио русскую "Волну". Это было единственное что-то постоянно новое. Андрей даже прошёлся по 2-3-м котельным, поверяя работу кочегаров. Сделал он это тоже, скорее для того, чтобы приблизить вечер и сходить хотя бы на старый кинофильм. В котельных же всё было в порядке.

Примерно в таком же плане прошло и воскресенье. Зашёл, правда, Александров, они немного поболтали, и он ушёл. При этом ни от кого не поступало предложений сходить, например, "К Грише" или в кафе — пиво, когда стало не жарко, тоже потеряло свою привлекательность и актуальность. Правда, в воскресенье в общежитии появилась новость — после обеда вернулся из отпуска Кирзонян. Его и так редко можно было увидеть унывающим или просто расстроенным, а после отпуска он, даже как будто помолодевший, просто излучал положительную энергию. Вечером он заскочил к Андрею и пригласил того к себе в комнату. Андрею не очень-то хотелось идти, он понимал, для чего коллега его приглашает, но и не пойти было неудобно — ведь, действительно, коллеги и работать им бок о бок. Конечно, как и догадывался Андрей, у Григория уже был накрыт стол с союзной водкой и вкусно пахнущей домашней снедью. Григорий даже привёз из Союза буханку настоящего, приятно пахнувшего (хоть он был и не самый свежий) чёрного хлеба, по которому здесь все соскучились. Дело в том, что немцы в основном употребляли белый пшеничный хлеб, не кирпичиком, а в виде широкого и толстого батона или же в виде круглой булки. Он у них, надо отдать должное был неплохой. А вот чёрный хлеб они употребляли мало, но если и употребляли, то выпекать его они не умели. Он у них получался каким-то крошащимся, сыпался как опилки, да и по вкусу, наверное, смахивал на те же опилки.