— Договор такой маленький, а корабль огромный. С чего начнете поиски?
— Наш научный сотрудник изучила этот вопрос, — сказал Сандекер. — Она смогла определить расположение каюты Харви Шилдса.
Он жестом показал на участок в центре корабля на правом борту корпуса, погруженного в песок.
— Она находится где-то здесь. К сожалению, есть вероятность того, что каюта уничтожена при столкновении с угольщиком.
— Каким образом предполагаете добраться до каюты?
— После того как команда проведет обследование внутренней части лайнера с помощью беспилотного дистанционного поискового аппарата, — ответил Сандекер, — операция по подъему лайнера начнется со шлюпочной палубы и продолжится вниз к заданному месту.
— Похоже, что они выбрали трудный путь, — сказал президент. — Я начал бы снаружи, с нижней части корпуса.
— Легко сказать! Установлено, что каюта Шилдса лежит под тоннами ила. Поверьте мне на слово, господин президент, выемка грунта со дна реки — опасная, кропотливая и трудоемкая процедура, занимающая огромное количество времени. При работе из внутренней части корабля у людей будет прочная платформа, с которой они смогут действовать, но еще важнее то, что они смогут ориентироваться в соответствии с судостроительными планами в любое время проведения операции.
— Вы убедили меня, — сказал президент, соглашаясь.
Сандекер продолжил:
— У нас четыре различные системы для прохождения через внутреннюю часть корабля. Во-первых, это подъемный кран, мы видим его на борту судна. Рассчитанный на подъем груза массой до пятидесяти тонн, он обеспечит выемку более тяжелых обломков. Во-вторых, погружаемый подводный аппарат с экипажем из двух человек, оснащенный механическими рычагами, предназначенными для работы в качестве универсальной системы поддержки.
Президент взял модель и изучал ее.
— Думаю, что это и есть погружаемый подводный аппарат в миниатюре?
Сандекер кивнул.
— «Сапфо I». Одно из четырех глубоководных средств для подъема предметов со дна океана, применявшихся в проекте «Титаник» в прошлом году.
— Не хотел прерывать вас, продолжайте, пожалуйста.
— Третья система является основным средством операции, — сказал Сандекер.
Он взял фигуру в виде куклы, которая представляла собой механического белого медведя с иллюминаторами в голове, имеющей форму луковицы.
— Комплексная сочлененная глубоководная водолазная система, работающая при атмосферном давлении, которую обычно называют костюмом «ДЖИМ». Изготовлена из магния и стекловолокна. Человек, находящийся внутри, способен находиться на огромнейших глубинах в течение многих часов за одно погружение, одновременно устранена необходимость в декомпрессии. Два таких костюма позволят шести водолазам работать в затонувшем корабле круглосуточно.
— Выглядит очень тяжелым и громоздким.
— В воздухе, с оператором внутри, весит тысячу сто фунтов. Под водой всего около шестисот. Отличается удивительной подвижностью. Можно сказать, что обеспечивает возможность пешеходной прогулки по дну моря.
Президент взял фигуру из предлагающей руки Сандекера и подвигал крошечные членистые руки и ноги.
— Водолазы с аквалангами сразу же устаревают по сравнению с этим.
— Не совсем, — отвечал Сандекер. — Водолаз, способный двигаться в трех измерениях, по-прежнему остается основой любой операции по подъему затонувших объектов. Четвертое и последнее средство — барокамера.
Он жестом указал на модель в форме цилиндрического резервуара.
— Команда водолазов будет жить здесь, дыша смесью гелия и кислорода. Камера обеспечивает возможность проведения подводных работ в течение длительных периодов времени, не создавая опасности растворения легочных газов в потоке крови с образованием пузырьков, что вызывает боли при декомпрессии. В дополнение к этому им не нужно проходить декомпрессию до тех пор, пока работы не будет закончены.
Президент слушал молча. Будучи по образованию и роду деятельности юристом, точным аналитическим человеком, он не мог оценить все научные данные. Но президент не хотел показаться глупцом. Он тщательно подбирал слова, чтобы высказать свои соображения.
— Уверен, что ваши люди не собираются буквально голыми руками прокладывать путь через акр стали.
— Нет, конечно. Есть метод лучше.
— Возможно, взрывчатка?
— Слишком рискованно, — ответил Сандекер. — Сталь затонувшего корабля находилась под воздействием элементов, вызывающих коррозию, в течение семидесяти пяти лет. Она стала пористой. Прочность на разрыв значительно снизилась. Слишком мощный или заложенный не в том месте заряд — и весь корабль может разрушиться сам по себе. Нет, мы прорежем себе путь.
— Значит, с помощью ацетиленовых резаков.
— Пироксеновых.
— Никогда не слышал о таких.
— Пластичное зажигательное вещество, способное гореть под водой при невероятно высокой температуре в течение предварительно установленного отрезка времени. После покрытия поверхности, предназначенной для разделения, пироксеном, он воспламеняется по электронному сигналу. При температуре горения пироксена три тысячи градусов Цельсия можно расплавить все преграды, стоящие на пути, включая горные породы.
— Трудно представить.
— Будут ли еще вопросы, на которые я могу ответить?
Президент сделал удовлетворенный жест.
— Нет, вполне достаточно. Вы и ваши люди делаете замечательную работу.
— Если мы не найдем договор, то вы должны знать, что мы сделали все возможное с технической точки зрения.
— Похоже, вы не питаете особых надежд.
— Если откровенно, господин президент, то у нас столько же шансов, сколько их у лягушки в клюве цапли.
— Каковы ваши соображения относительно договора в «Манхеттен лимитед»?
— Приберегу все свои комментарии до того времени, когда мы найдем поезд.
— По меньшей мере, мне известна позиция, которую вы занимаете, — улыбаясь, сказал президент.
Внезапно взгляд Сандекера стал хищным.
— Сэр, у меня вопрос.
— Задавайте.
— Можно ли мне спросить, для чего затеяна вся эта чертова возня?
Теперь взгляд президента стал хищным.
— Вы можете спрашивать сколько угодно, адмирал, но я могу лишь сказать вам, что это вообще безумный план, — сказал он, зловеще сверкнув глазами. — Самый безумный план, которым когда-либо приходилось заниматься президенту Соединенных Штатов.
44
Безмолвие в плотных зеленых глубинах реки Святого Лаврентия было нарушено странным жужжащим шумом. Затем яркий, тонкий луч голубоватого света пронзил холодную воду, медленно увеличиваясь в размере, пока не превратился в большой прямоугольник. Стайка любопытной рыбной молоди, привлеченная ярким свечением, кругами неторопливо направилась к нему, похоже, не опасаясь расплывчатых теней, нависших над ней.