— Завтра он отплывает на остров Пламени, — с досадой прорычал Малекит. — У нас нет времени!
— Нет времени? — засмеялась Морати. — Ты иногда бываешь сильно близорук, мой милый сын. Улики уже на месте, они лежат там многие годы. Я долго думала, как избавиться от этой негодной свиньи, и вот время наконец-то пришло. Найди Палтрейна и забери у него яд. Затем придумай повод навестить узурпатора и напои его отравленным вином. Обо всем остальном я уже позаботилась.
Малекит остановился, обдумывая последствия своего грядущего поступка.
— Если ты говоришь правду, то почему ждала до сегодняшнего дня? — спросил он. — Зачем терпела унижение и неволю, если давно могла избавиться от того, кто мешает нам обоим?
Морати встала и обняла сына.
— Потому что я любящая мать, — тихо сказала она. Затем отступила на шаг и разгладила складки на платье. — Если Бел Шанаар погибнет от руки убийцы, Имрик с готовностью займет его место. Разразится война между Нагаритом и Каледором. Я не хотела вручать тебе чашу с таким ядом. Но сейчас ты сильнее, и одинокий голос Имрика не станет препятствием.
— Но Палтрейну наверняка доверяют больше, чем мне. — Малекит присел на стул с элегантной резьбой. — Ему гораздо легче поднести королю яд.
Морати недовольно покачала головой и скрестила на груди руки.
— Палтрейн не станет Королем-Фениксом, — строго заявила она. — Покажи мне, что у тебя хватит воли унаследовать трон отца. Более того, докажи это себе. Трон нужно только взять, и только ты, своими руками, можешь взять его и сидеть на нем. Бел Шанаар стал правителем по воле других. Настоящие короли берут власть сами.
Малекит молча кивнул; его поразила звучащая в словах матери правда. Если он сможет выполнить такое простое дело, то уже ничто не встанет между ним и мечтой о троне.
— Давай же! — Морати хлопнула в ладоши, будто поторапливала непослушного ребенка. — У тебя будет достаточно времени в путешествии до острова Пламени, чтобы отрепетировать речь перед князьями.
— Я стану Королем-Фениксом, — прошептал Малекит, наслаждаясь этой мыслью.
После визита к матери князь нашел дворецкого. Они с Палтрейном вышли в сад, где Малекит поведал ему о желании последовать заготовленному матерью плану. Палтрейн без вопросов выслушал его и сообщил, что Бел Шанаар привык ужинать на закате. Он согласился встретиться с князем у покоев Короля-Феникса в это время и принести ему отравленное вино.
Остаток дня Малекит провел, расхаживая по своим покоям. Хотя он не сомневался, что поступает ради блага всего народа, князь волновался, что плану могут помешать. Он хотел бы снова поговорить с матерью, но прекрасно понимал, что навестить ее снова — значит возбудить подозрения.
К концу дня Малекита начали одолевать сомнения. Можно ли доверять Палтрейну? Может, сейчас дворецкий последовал долгу и доложил о заговоре Королю-Фениксу? Всякий раз при звуке шагов в коридоре он вздрагивал в ожидании королевской стражи.
Как загнанный зверь метался Малекит по своей комнате и с трудом верил, что успех так близок. Он постоянно подходил к окну и проверял передвижение солнца по небу, будто мог приблизить закат усилием воли.
Прошла, казалось, целая вечность, солнце наконец опустилось к горизонту, и Малекит отправился к Палтрейну. При встречах в коридорах со слугами и стражей он старательно сохранял невозмутимое выражение лица. Затем князь осознал, что такое равнодушие для него, скорее, необычно, и нахмурился — с этим выражением все жители Тор Анрока успели хорошо познакомиться за последнее время.
В коридоре за углом главных покоев Бел Шанаара стоял Палтрейн. В руках он держал поднос с серебряным графином и бокалом, а также блюдо с хлебом и копченым мясом. Дворецкий передал ему поднос, но руки Малекита настолько тряслись, что Палтрейну пришлось тут же забрать его обратно.
Малекит сделал глубокий вдох, будто собирал силы для сложного заклинания. Не обращая внимания на абсолютно невозмутимое лицо Палтрейна, он снова взял у него поднос, но теперь полностью контролировал свои действия.
— Ты уверен, что это сработает? — требовательно спросил князь. — Первый раз должен стать последним!
— Его используют в ритуалах каинитов для притупления чувств, — ответил Палтрейн. — В малых дозах оно приводит жертву в бесчувственное состояние на несколько часов. То количество, которое я положил в вино, должно стать смертельным. Сперва жертву парализует. Затем ему станет трудно дышать, легкие перестанут работать, и он умрет.
— Безболезненно? — спросил Малекит.
— Насколько я знаю, да, ваше высочество.
— Какая жалость.
Нагаритский князь неторопливо прошел к комнатам Бел Шанаара, чтобы не привлекать к себе внимания. Там он постучал в дверь и дождался приглашения войти.
Король-Феникс сидел за письменным столом, — без сомнения, он вносил последние поправки в свою речь на совете.
— Малекит? — удивленно спросил он.
— Простите меня за вторжение, ваше величество, — с низким поклоном произнес князь.
Он прошел к столу и поставил на него поднос.
— Почему ты здесь? И где Палтрейн?
— Я должен извиниться за то, что взял на себя его обязанности. Но я хотел принести вам ужин в качестве примирения.
— Примирения?
— Я желаю принести свои искренние извинения. — Малекит налил в бокал отравленного вина. — Мной руководила злость, и я незаслуженно вас обидел. Причина моей злости не в вашем решении, я буду счастлив его поддержать.
С застывшим на лице выражением вежливости князь передал бокал Бел Шанаару. Король-Феникс на мгновение нахмурился, и Малекит испугался, что тот что-то заподозрил. Затем король взял бокал и поставил его на стол.
— Твои извинения приняты, — произнес Бел Шанаар. — Я верю тебе, друг мой. Я знаю, что у тебя есть личные заботы, которые важнее долга передо мной. Я выбрал Имрика не из-за его способностей, но потому, что тебе в первую очередь следует заняться проблемами своего княжества, не отвлекаясь ни на что другое.
Бокал продолжал стоять на столе.
— Я тронут вашим участием. — Малекит не отрывал глаз от Короля-Феникса, чтобы не бросать на вино предательские взгляды.
— Так ты поддержишь меня на совете? — спросил Бел Шанаар.
Он наконец-то поднес бокал к губам и сделал глоток. Но явно недостаточно для того, чтобы яд сработал, и князь мысленно подтолкнул его выпить еще.
— Когда начнутся дебаты, я буду доказывать свое мнение яростнее всех, — улыбнулся Малекит.
Бел Шанаар кивнул и отпил еще немного вина.
— Если это все, то позволь пожелать тебе доброго вечера и приятного совместного путешествия, — с вежливым кивком сказал Бел Шанаар.
Малекит ждал какого-нибудь признака, что яд начал действовать.
— Что ты так смотришь? — спросил король.
— Разве вам не понравилось вино? — Князь сделал шаг к столу.
— Я не хочу пить, — ответил Бел Шанаар и отставил бокал.
Малекит поднял его и поднес к носу.
— Это чудесное вино, ваше величество.
— Уверен, что так, Малекит. — Бел Шанаар поджал губы. В его голосе появились настойчивые нотки. — Меня почему-то клонит в сон. Я отправлюсь на покой, и мы встретимся утром.
С разочарованным криком Малекит ринулся вперед и схватил короля за горло. Глаза Бел Шанаара в ужасе округлились, а князь силой открыл ему рот и вылил туда содержимое бокала. Под конец бокал выскользнул из его пальцев и покатился по полу, разбрызгивая по выбеленным доскам алые капли.
Малекит одной рукой зажал рот и нос короля, другой за волосы запрокинул ему голову и душил его до тех пор, пока тот не проглотил смертельный напиток. Затем разжал хватку и выжидательно отступил.
— Что ты… — выдохнул Бел Шанаар, хватаясь за горло.
Малекит взял со стола пергамент. Как он и предполагал, это был черновик речи Бел Шанаара перед советом. Князь решил не оставлять доказательств того, что король поддерживает Имрика, поэтому подошел к очагу и кинул в него свиток. Повернувшись, он обнаружил, что в выпученных глазах короля еще теплится жизнь.
Малекит подошел к нему вплотную и пригнулся к уху умирающего эльфа.
— Ты сам виноват, — прошипел князь.
С последним захлебывающимся вздохом Бел Шанаар умер. Малекит рассеянно смотрел на его багровое лицо с вывалившимся языком и не мог поверить, что все кончилось.
— Ну, мне пора, — наконец сказал он и потрепал Короля-Феникса по голове. — Меня ждет трон.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ