Читать интересную книгу Убийство Президента Кеннеди - Уильям Манчестер

Накупившись, Килдаф молча пробирался сквозь толпу и затем уныло побрел по лужайке к аудитории № 101 — 102. Но ему лишь показалось, что он избавился от всех и остался один. Генерал-майор Тэд Клифтон, еще не оправившийся от удара, ожидал его, чтобы подсказать ему маловразумительную мысль, что он может понадобиться в качестве свидетеля. Когда он попытался войти с противоположного входа в госпиталь, навстречу ему попались корреспондент Юнайтед Пресс Интернейшнл Мерримэн Смит и корреспондент Ассошиэйтед Пресс Джек Белл, которые шумно приветствовали его. Корреспонденты телеграфных агентств только что покинули свои столь важные посты у телефонных аппаратов. Узнав, что предстоят какие-то новые важные известия, они окружили Килдафа и требовали ответов. Однако Мак не поддавался на их уговоры и провокации. Он упрямо тряс головой, повторяя, что не скажет ни слова до начала пресс-конференции.

Всего лишь час назад аудитория № 101 — 102 напоминала собой двойную классную комнату современного школьного здания. А теперь в помещении толпились взволнованные репортеры. Несколько секунд назад Хью Сайди рассказал им о своей беседе с отцом Хьюбером. Никто уже не сомневался в содержании предстоящего сообщения. Однако оно еще не носило официального характера, и, когда Килдаф медленно поднялся на возвышение, послышались отдельные голоса, нетерпеливо призывавшие присутствующих к порядку:

— Тише! Тише!

Наступила тишина. Но Килдаф, глаза которого покраснели от слез, а руки дрожали, не в состоянии был произнести ни слова. Наконец он заговорил и попытался сказать присутствующим, что это не обычная для него пресс-конференция, но не смог — и замолк. Ведь то, что он должен был сказать, уже не было новостью для них. Поразмыслив, он вместо этого попросил разрешение перевести дыхание. Так он и сделал. Наступила еще более продолжительная пауза. Прошла минута, и Клифтон, пристально разглядывавший Килдафа из-под полуопущенных век, подумал, что тот так и не соберется с силами, не заговорит. Неужели не будет никакого официального сообщения, и они просидят здесь бесконечно долго? А Килдаф в это время боролся с подступавшей к горлу судорогой. Наконец слова были найдены. Они не были красноречивы, но могли все же передать смысл случившегося. Ровно в 13. 33 Килдаф, облизав спекшиеся губы, заговорил:

— Президент Джон Ф. Кеннеди…

— Минутку! — закричал вдруг какой-то фотокорреспондент, и раздался щелчок затвора. — … Президент Джон Ф. Кеннеди скончался приблизительно в час дня по центральному стандартному времени в Далласе.

Толпа репортеров телеграфных агентств хлынула в коридор в поисках телефонов.

В 13. 35 телетайпы Юнайтед Пресс Интернейшнл разнесли по всему свету известие-молнию о том, что

Президент Кеннеди скончался.

А Килдаф продолжал:

— … скончался в результате ранения в голову выстрелом из ружья. Подробности убийства президента пока не известны. Госпожа Кеннеди невредима. Губернатор Коннэли ранен. В вице-президента не стреляли.

Корреспондент «Нью-Йорк таймс» Том Уиккер попытался было спросить Килдафа, когда будет приведен к присяге Джонсон, но потерял самообладание и умолк. Килдаф, угадав смысл вопроса, в свою очередь сделал над собой усилие, чтобы ответить, но вместо ответа зарыдал. Однако этот вопрос казался всем сейчас настолько важным, что поднялся еще какой-то корреспондент и снова спросил:

— Приведен ли к присяге вице-президент?

— Нет. Он уехал, — ответил Килдаф.

Он отошел в сторонку, чтобы передохнуть. Но репортеры продолжали осаждать его, требуя выступления медицинского эксперта. Увидев поблизости Хью Сайди, Килдаф хриплым голосом крикнул ему:

— Я не могу сейчас этого сделать.

Вернувшись в отделение «скорой помощи», Килдаф рассказал обо всем доктору Беркли. Беркли, так же как и Клифтон, все еще не мог прийти в себя. Он безучастно спросил Килдафа:

— Сообщили ли вы прессе о том, что я присутствовал при кончине президента?

Пораженный этим неожиданным вопросом, Килдаф ответил ему, что не сделал этого. Беркли неуверенно побрел куда-то и привел Мака Перри. Позднее в аудитории № 101 — 102 к Перри присоединились еще три врача, но он вынес на себе основную тяжесть интервью, и это было ужасно. В зале царил полнейший бедлам. Несколько корреспондентов бились в истерике; в это время задавался вопрос, врач отвечал неясно; внезапно что-нибудь перебивал ответ в задавал новый вопрос, совершенно не относящийся к предыдущему. В этих условиях неправильные толкования были совершенно неизбежны. Даже если бы все это происходило в спокойной и упорядоченной обстановке, результат все равно был бы сомнителен. Но дело осложняясь еще и тем, что ни Перри, ни кто-либо другой из врачей тщательно не осмотрели президента. Они даже не перевернули его тело на грудь (как позже сказал Каррико, «ни у кого не хватило духа сделать это») и потому не видели ранения со спины. Все решили, что рана на шее — результат выстрела с места против движения машины президента. Нельзя было винить репортеров, которые пришли к этому выводу: они не видели тела покойного. Источником их информации был Перри, который видел тело.

На вопрос, возможно ли, что одна из пуль попала в президента в результате выстрела, сделанного против Движения его машины, Перри ответил!

— Это вполне допустимо.

Сайди, понимавший, к чему может привести такое заявление, закричал:

— Доктор, понимаете ли вы, что вы говорите? Вы мелете чепуху!

Но было уже поздно. На следующее утро миллионы людей были убеждены в том, что один раз убийца стрелял сверху, с проезжей части переезда, под которым должна была пройти машина президента, а во многих частях света и до сих пор считают эту версию абсолютно достоверной.

Пресса справедливо разделила весь чудовищный калейдоскоп событии на два главных потока информации: один — освещающий убийство, другой — преемственность власти. Пока Килдаф пробирался после первой части пресс-конференции в отделение «скорой помощи» и обратно, и после сообщения врачей репортеры гадали о том, где будет принимать присягу Джонсон. Как писал Роберт Донован в «Таймс», выходящей в Лос-Анджелесе, «все сразу же пришли к выводу, что Джонсон, разумеется, будет приведен к присяге в Далласе, так как Соединенные Штаты Америки не могут оставаться в нашем тревожном мире без президента даже в течение такого короткого промежутка времени, который необходим для того, чтобы из Далласа долететь до Вашингтона». В этой связи уместно упрекнуть корреспондентов: судя по всему, никто из них не выступил против предположения, будто пост президента США был какое-то время не замещен. Сейчас оглядываясь назад, это кажется просто поразительным, так как находившиеся в аудитории № 101 — 102 репортеры были опытными корреспондентами Белого дома, освещавшими вступление в должность нового президента США 20 января 1960 года. Им-то уж следовало помнить о том, что на вопрос, «приведен ли к присяге вице-президент Джонсон», следовало ответить утвердительно: в морозный вечер три года тому назад у Капитолия он присягнул, что по мере сил своих я способностей будет «блюсти, охранять и защищать конституцию Соединенных Штатов». И более того, в соответствие с обычаем страны сделал это раньше Джона Кеннеди. А посему междуцарствие не могло иметь места. И существовало оно в то время скорее в умах людей, чем по законам страны. В ту пятницу пополудни над всем доминировал факт самого чудовищного в истории Америки убийства. Убийство ошеломило всех, и потрясенная страна требовала, чтобы было названо имя убийцы. Во время пресс-конференции, однако, никто не поинтересовался именем человека, вступившего на один из самых могущественных постов мира.

Но ответ на этот вопрос уже существовал. Деятельность верховной исполнительной власти не прерывается: у Америки уже был новый глава государства, и звали его Линдон Бейнс Джонсон. И несмотря на то, что даже сам он не сознавал этого, Джонсон находился у власти уже более часа.

Глава четвертая

ЛИНДОН БЕЙНС ДЖОНСОН

В оперативном отделе Белого дома капитан третьего ранга Оливер Халлет передал центру связи президентской резиденции указание вернуть самолет с членами кабинета в США и вести его прямо в столицу, не останавливаясь в Далласе. Пролетая к западу от Гавайских островов, помощник президента по связи с прессой Пьер Сэлинджер услышал в кабине связистов ровный голос, передававший радиограмму: «"Чужестранец" вызывает „Придорожного“. Вам надо повернуть назад и немедленно следовать обратно в Вашингтон» (самолет уже развернулся, но в упомянутом оперативном отделе этого еще не знали). Сэлинджер (он же «Придорожный») медленно повторил эти слова. Государственный секретарь Дин Раск в изумлении огляделся.

— Кто такой «Чужестранец»? — спросил он. — Кто сейчас в Вашингтоне?

Находившиеся на борту самолета 86972 его спутники не имели при себе книги шифров и недоуменно глядели друг на друга. По сути дела, книга шифров мало бы тут помогла, так как пассажиры самолета «Чужестранца» действительно не знали. Это был майор Г. Р. Паттерсон, ничем не примечательный офицер центра связи Белого дома.