Читать интересную книгу О себе (сборник) - Эдвард Радзинский

Хор. Виновный Сократ должен сам просить наказание у народа.

Сократ. Я удивлен, сограждане. Выпади на тридцать камешков меньше, и я был бы оправдан. Сошлись три мудрых, три смелых обвинителя — и всего тридцать камешков!.. Итак, какое наказание я назначил бы себе сам за свои преступления?.. За то, что никогда не давал себе покоя… За то, что всегда шел туда, где мог убедить вас, что нельзя все время заботиться о чинах, о речах в народном собрании, об участии в управлении и заговорах… За то, что призывал вас думать о самих себе, чтобы каждому стать лучше… Что я назначу себе в наказание за такую свою жизнь?.. Я кормил бы себя бесплатными обедами, как кормите вы тех, кто побеждает на Олимпийских играх. Потому что те, кто побеждает в состязаниях колесниц, дают вам мнимое счастье, а я пытался дать подлинное. Они — повара, я врач. (Усмехнулся.) Кроме того, они здоровы и не нуждаются в бесплатном питании, а я, увы, уже нуждаюсь!

Гневные крики в толпе.

Но я слышу, у вас другое мнение. Что ж, давайте исследуем и другие наказания для Сократа. Итак, первое: вы можете заключить меня в тюрьму. Но я люблю свободу! Я не смогу жить в неволе, и тюрьма для меня хуже смерти! Запомните это, судьи!.. Можно отправить меня в изгнание. Но и это будет неразумно: если вы, мои сограждане, не вынесли моих наставлений, то почему их должны выносить другие! А если на чужбине я откажусь наставлять юношей мудрости, они попросту изгонят меня за бесполезность. Если же я начну их наставлять, меня изгонят их отцы, как это сделали вы!.. Вы скажете, сограждане: но разве Сократ не может жить в Афинах спокойно, никого не уча? Не могу! Свидетельством тому нос Анита… Поэтому, афиняне, у вас есть только два наказания для Сократа: бесплатные обеды, или… (Засмеялся.)

Афины после суда.

Стемнело. С факелами в руках возвращаются Сократ и его ученики.

Второй. Что теперь делать?

Сократ. Быть мудрым и ждать приговора.

Второй (шепотом). Сократ, мы устроим побег.

Продикс факелом в руках догоняет Сократа.

Продик. Ты победил меня сегодня, Сократ, но я… улыбаюсь.

Сократ. Это означает, что ты нарочно позволил мне победить себя, как друг детства.

Продик (не желая замечать насмешку). Ты совсем бодр, Сократ, после такого суда! А я, знаешь ли, сильно устаю к вечеру. Хотя я и помоложе. Ты могуч, Сократ. Но зато днем я чувствую себя молодым. Мне кажется, если бы не вели люди этот проклятый счет годам, я чувствовал бы себя совсем молодцом… А ты действительно не боишься смерти?

Сократ. Нет, Продик.

Первый (торжествующе). Сократ!

Продик. Ая боюсь… Вокруг все время уходят сверстники. Живешь, как в порту, когда ждешь свой корабль и смотришь, как отплывают, отплывают… Ну, прощай, Сократ! Мы с тобой вместе начинали, не думал, что так все печально окончится. (Помолчав.) Я очень хотел бы поговорить с тобой… перед…

Сократ. Я всегда рад беседе, Продик. Даже… перед… (Засмеялся.)

Голос Ксантиппы из темноты: «Сократ, Сократ!»

Первый (торопливо). Сократ, быстрее! Второй. Мы приготовили все для пира!

Голос Ксантиппы : «Сократ! Сократ!»

Сократ. Нет. Сегодня я должен быть с нею. Это моя последняя ночь в моем доме. Я всегда жил на улицах, на базарах, в портиках храмов.

Голос Ксантиппы : «Сократ! Сократ!»

Она все пыталась устроить «дом», а я смеялся. Но сейчас мне показалось, что я люблю свой дом. Во всяком случае, я хочу провести в нем последнюю ночь.

Первый (сурово). Это говорит не Сократ. Сократ когда-то замечательно ответил Кимону из Самоса. Когда тот спросил Сократа, откуда он родом, Сократ ответил ему: «У меня нет дома, я — гражданин Вселенной!»

Сократ. Было… Было… Удачный ответ.

Голос Ксантиппы : «Сократ, я чувствую, ты здесь!»

Я вас прошу сделать веселые лица, иначе завтра она приведет детей в суд. И побыстрее спрашивайте, если у вас остались важные вопросы.

Второй. О побеге.

Сократ. Пустое.

Первый. Я всегда хотел спросить тебя. Сократ, о чем ты думал в ту ночь, которую ты простоял в задумчивости, — перед битвой при Потидее?

Сократ. Это важно. Это было во время отступления. Я шел пешим, защищая отступавших. Я убил многих, и люди падали и грызли зубами землю, вопя от боли… А потом, ночью, я стоял без сна в кромешной тьме и вдруг ясно вспомнил, как они стенали и рушились на землю… И мне стало больно в животе. И тут я понял, что есть — общее «я»… что мое «я» — есть у другого, и он тоже «я». Я убивал «я»!

Входят Ксантиппа и Геракл с факелом.

Все хорошо, Ксантиппа!

Ксантиппа (тихо). Они осудили тебя…

Сократ. Да.

Ксантиппа. Насмерть…

Сократ. Приговор вынесут завтра.

Ксантиппа. Ты не бойся, старенький Сократ… Я не буду стенать, царапать грудь и мести косами пол. Все будет очень тихо. Пошли, родной!

Первый и Второй. Спокойной ночи!

Ксантиппа. И вам того же — спокойной ночи!

Афины. Ночь.

Дом Мелета. Анит и Мелет. Анит оглядывается.

Мелет. Не нравится? Бедновато?

Анит. Я всегда рад посетить дом друга.

Мелет. Нам непросто дружить с тобой, Анит. Разница в возрасте… Все сыновья похожи на Эдипа, и у них в крови — убить своих отцов. Об этом твердят все. А то, что папаши завидуют сыновьям и не прочь при случае их съесть живьем, как Сатурн своих возлюбленных деток, — об этом молчок?.. Но когда же ты представишь меня Хору?

Анит. Мы договорились — после приговора Сократу.

Мелет. Это официально. А неофициально, просто, чтобы познакомиться…

Мелет не договорил фразы. Появляется гетера Гарпия. Она молода и прекрасна.

(Почти испуганно.) Зачем?

Анит. Это прекрасная Гарпия. Она была на суде, и ей очень понравилась твоя речь. Она упросила меня познакомить ее с тобой.

Гарпия. Это так, Мелет.

Мелет (засмеялся, стараясь не глядеть на Гарпию; Аниту). Ты хочешь заплатить мне шлюхой?

Анит. Ну, зачем так? Ты выше человеческих слабостей, ты нас предупреждал. Просто божественные Парки прядут нити нашей судьбы, и в твоей судьбе сегодня запуталась женщина. Прощай! Мелет (испуганно). Куда ты?..

Но Анит уходит.

Гарпия. Поэт боится меня.

Мелет (стараясь говорить грубо). Садись, девка!

Гарпия. Мне больше нравилось, когда ты называл меня «шлюхой», суровый поэт. Мне уйти?

Мелет (после паузы). Откуда ты родом?

Гарпия. Еще можешь спросить, который сейчас час. (Засмеялась.) Я из Сицилии, робкий поэт. (Чуть насмешливо.) Конечно, старая история: захватили город, убили отца и братьев и взяли меня в рабство.

Мелет (неловко). Бедная!

Гарпия. Вот видишь, всего один поэтический рассказ, и я уже бедная вместо шлюхи… торопливый поэт!

Мелет. Девка! Тварь! Я тебя ударю! Ты издеваешься…

Гарпия молчит, улыбается.

Прости… Говори дальше. Гарпия (чуть серьезнее, так что юмор теперь почти незаметен). Была рабыней. Меня хлестали по рукам — бичом. (Протягивает к нему руки.) Здесь — отметины.

Мелет дотрагивается до руки Гарпии.

Этот рубец… И еще выше, у плеча…

Мелет вдруг прижимается губами к ее руке.

(Хохочет.) Чувствительный поэт.

Мелет (яростно). А дальше убийца твоего мужа поселил тебя в своем доме? А дальше ты жила с ним! (Задыхаясь.) И ты рожала ему детей! Ты переливала кровь убийцы мужа в кровь его ублюдков! Гарпия (хохочет). Ревнивый поэт!

Мелет. И он за это отпустил тебя!

Гарпия. Так хотели боги.

Мелет. Я плюю на ваших богов! Я в них не верю! (Целуя ее руки.) Никому не верю! Я тебя увидел в первый мой день в Афинах! Ты шла вдоль портика храма! Я часто заглядывался на женщин! Они меня не замечали. Но когда прошла ты, я перестал их видеть! Я называл тебя последними словами! Я все знал о тебе. (Кричит.) Но я не мог тебя забыть! Ты мне снилась. И когда сегодня ты вошла, я испугался! Я по правде понравился тебе на суде?

Гарпия (без выражения). Очень, рыбочка моя!

Мелет (опускается у ее ног и зарывается головой в колени). Я расскажу тебе все! Я был нищ, уродлив, болен и один… И вот однажды я решил: жизнь коротка, она проходит, а я не жил! И я переменил свою жизнь! Я хочу… всего. Поэтому нет больше того, чего бы я не совершил во имя… всего. Я — свободен! Никаких обязанностей! Я! Я! И я крикнул об этом богам! Это было ночью, в поле. И вдруг раздался удар грома. Я понял, что Зевс недоволен, и тогда я заставил себя крикнуть снова: «Плюю на вас, бессмертные боги!»