Сказанное не означает, что больной всегда именно так осознает данную ситуацию, однако структура, схема подобных действий, по-видимому, такова [107]. Это подтверждается и довольно строгой последовательностью в совершении действий (сначала утаивается часть зарплаты, затем продаются свои вещи, потом вещи жены, детей) и тем, что, находясь в "светлом" состоянии, больные предпочитают отмалчиваться или с крайней неохотой признаются в совершении именно этих действий. Точнее, действиями их можно назвать только в плане структуры рассматриваемой деятельности. С точки зрения характеристики личности — это поступки, т. е. действия, требующие соотнесения с моральными нормами. В этих поступках постепенно формируются черты личности, которые затем станут устойчивыми и как бы изначально принадлежащими больным хроническим алкоголизмом.
Речь идет, конечно, не о том, что единичные поступки могут привести к появлению тех или иных личностных особенностей. Однако в ходе болезни эти поступки перестают быть случайными и единичными, они становятся неизбежным, закономерным следствием логики развития самой жизни больных. Именно поэтому их следует рассматривать как ступени деградации.
Рассмотрим теперь логику изменений основных смысловых ориентации. До начала злоупотребления больные, по сведениям историй болезни, обладали нередко широким кругом смысловых связей с миром, проявляли алоцентрические, в том числе и коллективистские, ориентации. В ходе болезни, уже на первых ее этапах, все более формируется узкогруппоцентрическая, корпоративная ориентация. Механизмы этого формирования исходя из всего сказанного достаточно ясны. Возрастающую потребность перестают удовлетворять размеры потребляемых доз алкоголя. Оказавшись в обычной компании пьющих, они начинают торопить окружающих с очередным тостом, стремиться быстрее и больше, чем другие, выпить алкоголя. В психиатрической литературе эти проявления возрастающей потребности обозначаются как симптом "опережения круга". Но и "опережение круга" уже не может удовлетворить больных, и вскоре они находят или сами составляют себе "компанию", где их "понимают" и где они могут наконец удовлетворить свою потребность. Но это всего лишь одна линия образования "компании" — линия, так сказать, "снизу", идущая от поисков самого больного. Есть и другая важнейшая линия, о которой мы уже упоминали в первом разделе главы,— линия "сверху", когда уже образовавшаяся "алкогольная компания", "алкогольные наставники" принимают новичка в свою сферу, прививают ему навыки иллюзорно-компенсаторной алкогольной деятельности.
В сущности в этих "компаниях" и протекает формирование многих черт "алкогольной личности". Только здесь, и нигде более, больной начинает чувствовать себя в своей стихии, чувствовать общность, спаянную одной целью — выпивкой. Именно здесь происходит формирование многих понятий, особого мировоззрения, даже целого "кодекса чести" больного алкоголизмом [108].
Больные стремятся проводить в своих "компаниях" все больше времени. Вне "компании" им скучно, они раздражаются по пустякам, не знают, куда себя деть, чем заняться; зато в "компаниях" им становится хорошо, они оживляются, много говорят, смеются, шутят. Благодушие больного алкоголизмом носит при этом особый характер. Так в, казалось бы, шутливых высказываниях больного нередко сквозят нотки агрессивности, направленности против окружающих их людей, против тех, кто ведет иной, трезвый образ жизни. Недаром поэтому "алкогольный юмор" называют иногда в психиатрической литературе "мрачным юмором алкоголиков".
Надо отметить, что больные алкоголизмом вовсе не обладают реальным чувством юмора. По мере деградации они становятся все менее способными уловить скрытый смысл юмористического рисунка или текста. Зато смешное начинают усматривать в том, что с точки зрения нормального восприятия не является таковым. При этом основным предметом шуток неизменно остается выпивка и связанные с ней коллизии. Больные охотно, с удовольствием рассказывают о своих приключениях в вытрезвителе, кто с кем, когда, сколько, при каких обстоятельствах пил и т. п.
Не следует, однако, думать, что внутри "алкогольной компании" формируются подлинно группоцентрические отношения. Напомним, что существование "компании" обусловлено, скреплено в конечном итоге выпивкой, ее ритуалом, а не самим по себе общением и поддержкой дружеских отношений. Внешняя оживленность и теплота, объятия и поцелуи (столь легко, правда, переходящие в ссоры и жестокие драки) являются по сути лишь атрибутами все той же иллюзорно-компенсаторной деятельности — имитацией, нежели подлинной реальностью душевного общения. Со временем эти формы имитации становятся все более стереотипными, заезженными, алкогольное действо — все более свернутым, все менее опосредствованным, его участники — все более случайными и легко заменимыми [109].
Однако даже такая псевдогрупповая ориентация становится со временем пройденным этапом, а широкие возможности для удовлетворения потребности, которые дает "алкогольная компания",— все более тесными. Больной отдаляется от определенной "компании" и пьет с любыми подвернувшимися собутыльниками или один.
Основной ориентацией прочно становится сначала узкоэгоцентрическая, а затем и вовсе ситуационная. Происходит выпадение из собственно смыслового, по нашей классификации, поля в поле сугубо ситуационное. Иными словами, преобладающими, наполняющими смысловую сферу становятся ситуативные смыслы, появляющиеся по поводу либо непосредственно происходящих перед глазами конкретных событий, либо отдаленных (вперед или назад) на весьма незначительное время.
Приведенные соображения позволяют по-новому подойти к одному из самых распространенных и в то же время одному из самых туманных в психиатрии определений процесса деградации, а именно определению его как "снижения", "уплощения" личности. Интуитивно термины "снижение", "уплощение", как и многие другие термины клинического описания, кажутся понятными, правда, лишь при условии соотнесения их с конкретными образами больных. Однако их содержание, равно как и содержание большинства других подобных терминов, остается в психиатрии очень неопределенным. На наш взгляд, предложенная концепция позволяет относить термин "снижение" к смысловой, нравственно-ценностной плоскости развития личности.
Эта плоскость как бы вертикальна в рамках предложенной модели личности (см. гл. II), и, следовательно, переход, "сползание" от вышележащей к нижележащей ступени, в свете этой плоскости может быть рассмотрен как "снижение" личности или, особенно если речь идет о "придавленности" смысловой сферы к ситуационным смыслам, и вовсе как ее "уплощение", т. е. отсутствие выраженных "вертикальных" характеристик смыслового поля. Важно заметить, что при этом человек может быть весьма активен, деятелен, ставить перед собой задачи (пусть часто и несложные). Тем самым иные плоскости "пространства личности" могут быть жестко и не связаны с ее "уплощенностью". Но для того чтобы это констатировать, необходимо обратиться именно к смысловой сфере, к тому, как она соотносится с нравственно-ценностными ступенями развития личности.
Итак, в ходе болезни происходят глубокие изменения личности, всех ее основных параметров и составляющих. Это в свою очередь неизбежно приводит к появлению и закреплению в структуре личности определенных установок, способов восприятия действительности, смысловых смещений, клише, которые начинают определять все, в том числе и "неалкогольные", аспекты поведения, порождать их специфические для алкоголизма черты, отношения к себе и окружающему миру. В работе К. Г. Сурнова 12. было, в частности, выделено несколько таких клише, установок, определяющих смысловой, предметный и стилевой аспекты поведения. Перечислением некоторых из них мы и подведем итог анализу нарушений деятельности и смысловой сферы: установка на быстрое удовлетворение потребностей при малых затратах усилий; установка на пассивные способы защиты при встречах с трудностями; установка на избегание ответственности за совершаемые поступки; установка на малую опосредствованность деятельности; установка довольствоваться временным, не вполне адекватным потребности результатом деятельности.
5. ФОРМИРОВАНИЕ УСТАНОВКИ НА ТРЕЗВОСТЬ
Наиболее адекватным для задач исследования аномалий личности является аналитико-преобразующий подход (гл. III). Его реализацию можно вкратце свести к следующей последовательности. Первой исходной задачей является собственно психологическая квалификация процесса личностных изменений, выявление определенных внутренних механизмов, особенностей деформации различных уровней психического здоровья, перестройки мотивационно-потребностной и ценностно-смысловой сфер личности и т. п.