Читать интересную книгу Дар тому, кто рожден летать - Ричард Бах

Рано утром на следующий день я пришел в аэропорт, надеясь на то, что он тоже придет, и мы полетим вместе. Кто знает? Может быть, он окажется одним из тех врожденных пилотов, которые постигают идею полета одним интуитивным озарением и понимают сразу же, что в самолете есть что-то такое, на чем может быть построен весь образ жизни. Через час он уже будет летать прямо по горизонтали, набирать высоту, планировать к земле и поворачивать, он сможет даже заходить на посадку:

Я думал об этом, отвязывая Каб, проверяя его перед полетом, разогревая $"(# b%+l. Конечно, может быть и так, что ему не понравится летать. Почемуто в мире встречаются люди, которые не находят, что самолет - это прекрасная, очаровательная вещь, которые не имеют ни малейшего желания оказаться один на один с царственным величием голубого неба и взглянуть оттуда на землю. Возможно, мальчик принадлежит к их числу. Но по крайней мере я предложу ему дар, и он точно будет знать, что полет - это не то, что он ищет. В любом случае это как-то ему поможет.

Я прождал весь день. Он не появился. Он не пришел даже для того, чтобы посмотреть на самолет. Я никогда так и не узнаю, был ли он прирожденным пилотом или нет.

- Вот это да! - сказал я позже своему штурману, летя над пересеченной местностью домой. - Это просто чудо! Человек приходит с неба, садится на землю и предлагает бесплатно познакомиться с полетом - ведь с этим ничто другое никогда не сравнится - и мальчик не желает даже попробовать! Если бы я был на его месте, я бы пришел еще до восхода солнца и ходил бы взадвперед, томясь в ожидании!

Некоторое время прошло, пока я искал ориентир, а затем штурман спросил:

- Ты задумывался хотя бы раз над тем, как он получил это приглашение?

- Какая разница, как он его получил? Важно его содержание, а не то, как он о нем узнал.

- Ему сказала об этом мать. Его мать! Как ты думаешь, внимательно ли отнесется пятнадцатилетний сорванец к тому, что говорит его мать?

На этот вопрос можно было не отвечать. Истина обладает свойством доходить даже под рев мотора и шум ветра.

На этом история заканчивается. Возможно, к этому времени мальчик уже нашел свой путь в жизни, а, может быть, он привязался к героину или уже мертв. У него была своя жизнь в этом мире, и он жил ее так, как хотел. Мы можем предложить другому человеку дар, но мы не можем заставить его принять этот дар, если он сам этого не пожелает.

Я не разочарован. Я попытаюсь еще раз, когда появится подобная возможность, и может быть, я когда-то начну выплачивать свой долг старому Бобу Кичу, моему первому инструктору, который однажды утром встретил меня в аэропорту и изменил всю мою жизнь, улыбаясь и говоря: "А эту штуку мы называем крыло":

Удивительное соревнование

Это было самое странное соревнование, в котором я когда-либо принимал участие. Оно было таким необычным, что это вполне мог быть и сон. Умопомрачительно лазурное небо казалось не совсем реальным. Кое-где по нему были разбросаны бархатные полупрозрачные облака (они не затеняли солнце, оно просвечивало сквозь них лимонным светом). Шелковистая зеленая трава служила для приземления, а белый и твердый, словно слоновая кость, бетон - для взлета. Вокруг росли большие деревья, которые создавали густую тень для людей, сидящих под ними и наблюдающих за полетами. Сэндвичи. Прохладный оранжад.

Разбросанные то тут, то там, по этой немножко наклонной лужайке, стояли аэропланы. Их было около двадцати, некоторые из них находились в тени деревьев. Большинство из них были двухместными самолетами с высокими крыльями.

Я сидел на поляне под крылом своего Каба, наблюдая эту необычную панораму. Я как раз смотрел, как приземляется чья-то Цессна, когда возле меня остановился этот парень. Он тоже следил за посадкой Цессны, а затем сказал:

- У вас, я вижу, прекрасный Каб. Вы будете принимать участие в Испытании?

Как и всякий, кто считает, что принадлежит к числу самых искусных летчиков в мире, я легко становлюсь жертвой соревнований. Мне показалось, что Испытание тоже является каким-то соревнованием, хотя я никогда раньше не слышал, чтобы это слово использовалось в таком смысле.

- Конечно, - ответил я.

- Я рад, что вы согласились, - сказал он и записал в свой блокнот номер моего самолета. Он не спросил моего имени.

- У вас двигатель на шестьдесят пять лошадок? - поинтересовался он.

- На восемьдесят пять.

- Высота винта?

Довольно странный вопрос.

- Высота винта? Зачем она вам:? Семь футов, кажется.

Он покачал головой и достал мерную ленту.

- Как вы относитесь к пилотам, которые решают участвовать в Испытании и даже не знают высоту винта своего самолета?

Он подошел к носу Каба.

- Надеюсь, вы будете не против, если я измерю.

- Ничуть. Я сам хотел бы узнать.

Мерная лента зашуршала, разматываясь, а затем аккуратно растянулась в руках парня от верхнего до нижнего кончиков винта.

- Девять футов и четыре с четвертью дюйма, - сказал он и записал это число у себя в блокноте. - Нам нужен также коэффициент.

- Коэффициент?

- Технический показатель. Отношение нагрузки крыла к тяге двигателя. Скажите, это первое Испытание, в котором вы участвуете? - Он, кажется, был удивлен.

- Когда речь идет о соревнованиях, где нужно знать высоту винта и показатели, я вынужден признать, что первое.

- О! Тогда извините меня! Добро пожаловать к нам! Надеюсь, вам понравится. - Он стал листать какую-то связку бумаг. - Давайте посмотрим. Рид Клип-Уинг Каб, восемьдесят пять лошадиных сил: а вот и то, что нам нужно. Нагрузка крыла - восемь и пять, тяга двигателя четырнадцать и три. Ваш коэффициент равен один и семь. - Он записал это в своем блокноте. - Но не думайте об этом, - сказал он и улыбнулся. - Ваше дело - просто летать.

Первым идет Клин. Советую заранее разогреть двигатель. Желаю успеха. Он вручил мне тоненький буклет и ушел со своим блокнотом к целиком белому Тейлоркрафту, стоящему возле покрывала, расстеленного на траве на противоположной стороне поляны. На покрывале вокруг корзинки с едой сидели люди.

Заглавие буклета было аккуратно отпечатано темно синим цветом, словно приглашение к обеду.

ИСПЫТАНИЕ

ПИЛОТОВ

14 ОКТЯБРЯ 1972 ГОДА

Я был настроен пессимистично. Я не люблю так основательно организованных соревнований.

Те, кто не любит так основательно

организованных соревнований,

- было написано в буклете в конце первой страницы,

- могут обратиться к странице девятнадцатой, где

перечислены все обычные соревнования, которые проводятся

поблизости.

Эта встреча предназначается для тех авиаторов, которые

считают себя принадлежащими к числу лучших летчиков в

мире. Этот слет является Испытанием, которое дает

возможность убедиться, так ли это.

Дальше шла короткая заметка об истории этого мероприятия, некоторая техническая информация о коэффициентах и правилах судейства, а затем a+%$. " +. описание целой серии необычайных заданий, о которых я раньше ни разу не слышал. Буклет указывал на то, что большинство пилотов приобретает опыт только после длительной практики, но, как бы то ни было, единственная возможность получить хорошую сумму очков в Испытании состоит в том, чтобы показать подлинное мастерство в полете.

Когда я прочитал это, у меня пересохло во рту. Мне нравилось причислять себя к лучшим пилотам, но очевидно, что у меня всегда были основания для того, чтобы не слишком часто заниматься полетом на точность. В конце концов, человек должен зарабатывать себе на жизнь. В конце вводной части буклета было еще одно замечание, которое, наверное, должно было казаться ироничным: Оправдания в связи с плохими результатами будут выслушаны благосклонно, но не повлияют на окончательно решение судей. Я проглотил слюну и перевернул еще несколько страниц.

КЛИН

Задание: контроль высоты. Клин представляет собой тоннель

препятствие, которое сооружается с помощью нескольких

рядов лент, натянутых поперек взлетно-посадочной полосы.

Самая высокая лента находится на высоте пятнадцати футов,

тогда как другие располагаются на меньшей высоте, которая

убывает по три дюйма на каждую очередную лепту. Ленты

находятся на расстоянии десяти футов друг от друга вдоль

полосы, образуя клинообразный тоннель длиной двести сорок

футов. Высота самой нижней ленты равняется высоте винта

аэроплана участника плюс два дюйма:

Дальше следовали подробности о том, в каких случаях считается, что участник не справился с заданием: если он коснулся колесами полосы, если он отклонился от центральной линии. Кроме того, не разрешалось вначале описывать круг для осмотра, а также делать вторую попытку. Каждый пилот, который разорвет больше чем четыре ленты, должен был поставить бутыль охлажденного оранжада команде служащих, которая их устанавливает. Это было замечанием в скобках, как своеобразная традиционная хохма, но стоимость оранжада нигде не была указана.