О том, насколько добровольно эти девушки попадают в публичные дома и в каких условиях они содержатся, существует множество самых противоречивых сведений.
Статистические же исследования свидетельствуют, что работница массажного кабинета принимает до 15–20 клиентов за рабочий день и зарабатывает до 10 000 долларов в месяц. Примерно столько же или даже на 50% больше она приносит своему хозяину.
Опросы проституток, работающих в Израиле, показали, что большинство клиентов-евреев приходят к ним за оральным и анальным сексом. То есть за теми видами интимных отношений, в которых, как правило, им отказывают жены.
В то же время во многих публичных домах Израиля проститутка с разрешения хозяина обладает правом отказать клиенту в анальном сексе. Кроме того, практически во всех «интимных заведениях» обязательно использование презерватива.
И все же ничто так не убеждает в качестве иллюстрации к материалу как живой рассказ, услышанный непосредственно от «объекта» исследования.
Перед тем, как садиться за эту главу, мы встретились с одной из тех, кто промышляет проституцией на протяжении десяти последних лет.
Взяв с нас слово, что истинные имя и фамилия ее не будут преданы огласке, она решилась рассказать нам и о своем «трудовом пути», и о том, какие нравы царят сегодня на «фронте продажной любви».
Итак, вот ее исповедь…
Тысяча и одна ночь Елены К.(Исповедь женщины, промышляющей проституцией)
…Поздним вечером мы сидим в небольшом кафе, расположенном в районе знаменитой алмазной биржи в Рамат-Гане. В овальном зеркале, висящем напротив, отражаются огни больших зданий, понатыканных в этом районе, как гвозди в йоговской доске.
Елена К., дама лет тридцати пяти, сидит за столиком, повествуя о нелегкой доле женщин легкого поведения, летящих, как мотыльки, на огонь удачи, любви и похоти.
Прерываясь, она поднимает на нас свои прекрасные серые глаза, в которых то ли мелькают отблески зеркальных огней, то ли полыхает жгучее пламя тоски.
– Сегодня многие из нас, – говорит Елена, – тех, кто, плюнув на обстоятельства и условности, пошел с начала девяностых годов работать в массажные кабинеты, вышли на улицу. Но не потому, что там стало плохо. Там было плохо в самом начале, когда нас эксплуатировали хозяева-израильтяне. О, это был сущий ад, уж поверьте мне! Мы работали день и ночь, с нами обращались как с собаками, заставляя, простите за черный юмор, трахаться с кем попало и когда попало, невзирая на наше самочувствие, невзирая даже на те дни, что у женщин называют критическими. Но так было первые два-три года, когда мы были рабынями. Потом ситуация изменилась, Знаете, как израильтянин приходит в ресторан? Он не кушать туда приходит. Он смотрит, сколько в помещении стоит столиков, сколько посетителей находятся там в бойкое время, чем кормят, как обслуживают. И он примеривается: а сможет ли он открыть напротив такой же ресторан и раздавить конкурента? Вот так произошло и в массажных кабинетах. Мы присматривались, а затем стали по одному, потихоньку убирать этих хозяев. И затем практически все массажные кабинеты попали в руки русских девочек. А их беспомощные мужья, которые и до того прекрасно знали, чем занимаются их жены, сели на кассу и брали плату за вход. Теперь уже мы диктовали правила поведения, и мы нанимали на работу, но, разумеется, на куда более мягких условиях. Израильские проститутки покинули нас, не выдержав конкуренции. Израильские мужики благословляли «русское чудо» – такого сервиса и такого отношения к себе они и в самых своих розовых мечтах не могли пожелать! В самом деле, израильтянки равнодушны к клиентам. Они могли заниматься любовью, одновременно разговаривая по телефону со своим приятелем или разглядывая новый номер женского журнала. А русские отрабатывают свой номер на полную катушку…
Елена на минуту замолкает, делает небольшой глоток крепкого кофе, затягивается сигаретой и продолжает:
– Потом в стране началась стагнация, кризис, и кабинеты стали терпеть крах, клиентов становилось все меньше и меньше. Дело дошло до того, что мы пошли на снижение цен. Но и это не помогло. И многим из нас, чтобы зарабатывать на прежнем уровне, пришлось выйти на улицу. Но, знаете, мы подобны волкам: когда у этих животных еды вдоволь, они охотятся в одиночку; когда еда исчезает, они объединяются в стаю. Отныне мы выходим на работу стаями, отныне одна помогает другой. Если у моей коллеги ломка и нет денег на кокаин или другой наркотик, я помогу, я поддержу. Если какую-то нашу подругу за что-то отмутузят, и она нуждается в помощи, мы оставляем рабочие места и идем ее искать, находим, приводим в чувство, отвозим домой и только потом возвращаемся.
– Простите, Лена, у вас есть какая-то личная жизнь?
Она усмехается:
– Какая там личная жизнь? Ведь я человек общественный! О какой личной жизни можно говорить, если я за ночь пропускаю от десяти до пятнадцати мужчин?! Впрочем, недавно был у меня один приятель. Он прекрасно знал, чем я промышляю, никаких претензий ко мне не имел, я ему просто нравилась и все. Но я сама не смогла с ним жить. Во-первых, меня после работы, – а работаю я практически каждую ночь, – просто на него не хватало, а во-вторых, я даже с ним не могла бесплатно заниматься любовью!
– То есть, вы хотите сказать, что секс для вас стал каким-то механическим исполнением определенных двигательных функций?
– Ну, зачем же так? Разумеется, не совсем. Слава Богу, чувства еще не притупились, я нередко испытываю наслаждение от клиента. А в особенности от так называемых «лизунов», которых в последнее время расплодилось невиданное количество. Знаете, что это такое, да, объяснять не надо? Так вот, я работаю с несколькими «лизунами», от которых получаю дикое наслаждение; и потому всегда с большим нетерпением жду встречи с ними.
– Израильские мужчины раскованы в сексе?
– Очень!
– Считается, что большинство проституток, промышляющих в районе алмазной биржи – наркоманки…
– Так оно и есть. Я грешу, правда, легкими наркотиками, хотя многие предпочитают тяжелые.
– А кто же вам доставляет наркотики?
– Кто-кто? Таксисты! Тоже по-своему несчастные люди, которые горбатятся за копейку дни и ночи. В России таксисты продавали водку, а здесь – наркотики.
…Она допивает кофе, докуривает сигарету, прощается и… уходит в ночь.
В очередную ночь за продажной любовью, за романтикой шелестящих шекелей.
Однако же одновременно с «импортной» в Израиле в 90-е годы XX века необычайно остро встала и проблема еврейской проституции. В определенной степени это было связано и с появлением в стране десятков тысяч новых репатрианток, нередко одиноких, растерявшихся перед лицом незнакомой реальности, не знающих, как прокормить себя и своих детей. Незначительная часть этих женщин действительно пошла на панель. Одновременно с этим наблюдался и резкий рост числа проституток – коренных израильтянок. Известно немало случаев, когда этим ремеслом начинали заниматься 12–13-летние израильтянки для того, чтобы иметь карманные деньги. Причем, самое интересное, что далеко не все юные любительницы острых ощущений происходили из бедных семей, хотя основным побудительным мотивом для проституции, несомненно, все же являлись социальные проблемы.
Так, весной 2005 года весь Израиль потрясла история двух живущих в расположенном неподалеку от Мертвого моря небольшом городке Араде сестер-репатрианток, 12 и 14 лет. Они занимались проституцией с разрешения матери, а роль сутенера выполняла для них родная тетя. Больше всего израильтян в этой истории потряс искренний ответ, который дали эти девочки следователю полиции: «Мы не знали, что занимались чем-то нехорошим». Против матери и тети девочек, само собой, было немедленно возбуждено уголовное дело, а их самих отправили в закрытый интернат для детей с психологическими и воспитательными проблемами.
Разгадка феномена «еврейской проституции», думается, лежит на поверхности. В течение первых десятилетий существования Израиля, когда израильское общество было достаточно традиционно, число евреек-проституток было относительно невелико. Но чем больше размывались традиционные еврейские ценности, чем больше израильтянам хотелось походить на европейцев и американцев, тем все больше еврейских девушек втягивались и втягиваются в порочный круг проституции.
Вплоть до сегодняшнего дня организованная (то есть в рамках публичного дома) проституция в Израиле официально запрещена, что отнюдь не мешает существованию в этом государстве нескольких тысяч публичных домов. Как правило, борьба полиции с подобными заведениями ограничивается регулярными облавами, по итогам которых тот или иной публичный дом закрывается. Но… через какое-то время открывается снова. Если сами работающие в нем девушки не предъявили своему хозяину никаких претензий, то, как правило, против него не возбуждается уголовное дело. И он просто выплачивает штраф «за содержание незаконного заведения».