Читать интересную книгу Америка глазами заблудшего туриста - Сергей Иванов

На следующий день на работе, меня угораздило попасть в бригаду молодого Абрама молдавского. Я чувствовал, что после нашего разговора о национальном вопросе в СССР, ещё в то первое утро, когда он привёл меня в контору, наши отношения обрели отчужденно-прохладный характер.

Славка в этот день тоже попал в мою бригаду. Район обслуживания бригадир выбрал в Бруклине. Red Hook и Brooklyn Heights — районы вдоль берега East River. Как и везде, входные двери закрыты или кто-нибудь на входе дежурит. Дома выбирал наш молодой босс и поручал конкретному работнику проникать туда. При этом оно ещё и пасло нас! Контролировал исполнение поставленной задачи. Заметив наши со Славкой намерения работать в паре, он тут же произвёл перестановку кадров по своему начальственному усмотрению. День начинался паршиво. Работать под началом этого ожиревшего дегенерата совсем не улыбалось. Мелькнула мысль, что, доработав эту неделю и получив зарплату, можно выходить в отпуск.

Вспомнился старый американский фильм «Три дня Кондора», Роберт Редфорд — главный герой. Его случайная подруга оказалась из этого района — Brooklyn Heights… В том приключенческом фильме Редфорд был хорош! События середины семидесятых годов, дождливый предрождественский Нью-Йорк…

Теперь и я здесь, жарким летом 93-го, в компании беженцев из бывшего СССР, с сумкой на плече… Сею рекламные листовки паршивой еврейской лавочки.

Выйдя из очередного дома, я оказался нос к носу с бригадиром. Все другие коллеги в этот момент где-то рыскали или отсиживались по соседним домам. Он проверил, сколько в моем портфеле осталось листовок, добавил мне и повёл к очередному дому. Дом был хороший. Мы вместе вошли в просторный, с большими зеркалами холл. За стойкой сидел пожилой вахтёр, который сразу же увидел нас и уделил нам внимание. Бригадир, направляясь к нему, прошептал: чтобы я проходил в дом по его сигналу. Хотя, сделать таковое, незаметно для вахтёра, не представлялось возможным. Тот уже поднялся со своего места и всем своим видом вопрошал: чего нам надо? Бригадир уверенно заявил, что мы хотели бы посетить такого-то человека. Назвал какое-то имя с потолка. Вахтёр, хотя и на паршивом английском, но уверенно ответил, что в этом доме такие не проживают. Бригадир стал нагловато советовать ему проверить по спискам. В какой-то момент, я оказался вне их диалога и внимания. Бригадир украдкой просигналил мне и я, без особого желания, прошмыгнул вглубь дома, к лестнице. Трудно сказать, заметил ли вахтёр мой рывок, но он ясно видел двух посетителей.

На втором этаже, воспользовавшись лифтом, я поднялся на последний этаж. Спускаясь с этажа на этаж, я оставлял рекламные листовки, где только было возможно. Квартир в этом доме оказалось немного. Вероятно, они были большими. Перед каждой входной дверью располагался прихожий тамбур, оборудованный по вкусу жильцов, а то и меблированный. Похоже, недавно в этом доме побывал почтальон, так как почти в каждой такой прихожей лежали пакеты с почтовой доставкой. Кроме почты, в этих прихожих жильцы оставляли немало личных вещей: обувь, зонтики, велосипеды. Они полагали, что посторонних здесь быть не может. Я делал своё дело тихо и не спеша. Был уверен, что при выходе из дома мне не избежать встречи с вахтёром, а затем, и с самим бригадиром. В одной такой прихожей среди газет и журналов я обнаружил новенький томик с очередными фантазиями Стивена Кинга, доставленный из книжного магазина. Я взял книгу, полистал, вспомнил наставника Володю и Оноду, с его увещеваниями о вездесущем Сатане и соблазнах. Вложил в книгу свою рекламу и оставил на прежнем месте.

Моё воздержание оказалось очень своевременным. Внизу, на выходе, ситуация оказалась сложнее, чем я ожидал. Вахтёр в беспокойном одиночестве топтался у двери, дабы не пропустить меня. Я понял это по его реакции, когда он, наконец, дождался меня. Видно, что он, бедняга, переволновался. И теперь ему хотелось высказать всё, что у него накипело.

Начал с того, что двери заперты, и мне не уйти. Далее последовали угрозы, упрёки. Затем, слёзное повествование о том, как он ценит эту работу, и какие неприятности у него могут быть из-за того, что он пропустил меня в дом. Я искренне выразил понимание его беспокойства и заверил в том, что меня никто не видел в доме. И я ничего плохого не сделал. Старался, как мог, успокоить его. Показал свои листовки… В ответ на мои объяснения, он вдруг, спросил, откуда я здесь взялся с таким акцентом? Я признался, что мною управляет рука Москвы. А он охотно сообщил, что он румын, и у него большая семья. Я уж подумал, сейчас мы обнимем друг друга на прощанье и разбежимся. Но нет, мой румынский товарищ всё ещё сомневался во мне.

— Извини, товарищ, но я не могу просто так отпустить тебя, ибо неизвестно что ты натворил в доме и какие возможны последствия твоего непрошеного визита.

— Как же теперь быть? — кисло поинтересовался я.

— Я должен спросить супервайзера, — ответил румын и принялся набирать номер по телефону.

Было слышно, как он докладывал кому-то о пойманном, с которым, не знает, что делать. Насколько я догадался, его босс не обрадовался такому сообщению и, видимо, отчитал бедного румына. После телефонного разговора настроение у того совсем испортилось. Он начал хныкать о том, какой он добрый, что до сих пор не вызвал полицию. И к тому же, супервайзер рассердился, что его беспокоят в субботу. Последний, вероятно, жил где-то рядом, ибо, спустя минут десять, он уже прибыл на место происшествия.

— Ты? — спросил он, внимательно рассматривая меня.

— Да, я.

— Как проник в дом?

— Пока мой коллега разговаривал с вашим человеком, я незаметно прошёл.

— Как долго ты пробыл в доме и что там делал?

— Я всего лишь оставил для ваших жильцов рекламу, — открыл я свой портфель и показал содержимое.

Убедившись, что ничего кроме листовок в моём портфеле нет, он взглянул на меня повнимательней, видимо, оценивая степень моей общественной опасности.

— Ты работаешь на них? — брезгливо взглянул он на листок с перечнем ковровых услуг.

— Да. Временно. Вынужден.

Возникла пауза.

— Зачем ты меня позвал сюда!? Почему не вызвал полицию? — обратился он к румынскому вахтёру.

— Я подумал, может не стоит поднимать шум? — неуверенно пояснил свои действия румын.

— Если ты считаешь, что он хороший парень и ничего серьёзного не случилось, тогда, какого чёрта ты меня вызвал?! — раздражительно заворчал начальник на бедного румына.

— Я решил сообщить тебе, чтобы вместе принять решение, — неуверенно ответил тот.

Похоже, им не хотелось поднимать излишний шум и признавать перед жильцами и работодателями допущенную ими оплошность. Они были бы рады замять этот случай, но сомневались: не натворил ли я чего в их доме? Кто-то должен был принять решение.