Но Джонатан не пытался преследовать Сьюзен и настаивать на восстановлении прерванных отношений. Меньше всего ему хотелось оказаться участником скандального бракоразводного процесса. В конце концов, здесь, в Гонконге, у него отменная репутация. Здесь его дом.
Джонатан посмотрел в зеркало и провел ладонью по подбородку. Сегодня он встал очень рано, чтобы успеть поиграть в сквош перед деловым завтраком, назначенным на семь утра. За день успела отрасти небольшая щетина. Электробритва была под рукой. Он вставил шнур в розетку и начал водить бритвой по подбородку. Снова мелькнула мысль о кузинах – Поле О'Нил и Эмили Харт. Почувствовав неожиданный прилив гордости, он с удовлетворением подумал, сколь многого достиг за эти одиннадцать лет. Это был длинный путь.
Ступив в 1970 году на землю Гонконга, Джонатан Эйнсли понял, что нашел свое место на земле, свою духовную родину.
В этом городе царил дух тайны, приключений, захватывающих авантюр. Все и вся казалось достижимым. К тому же тут пахло деньгами. Большими деньгами.
Он приехал на Дальний Восток, чтобы зализать раны. Его только что с позором выбросили из «Харт Энтерпрайзиз», где он ведал недвижимостью. Александр уволил его. Пола изгнала из семьи. И с тех пор он во всем винил именно ее, полагая, что у Александра без ее поддержки и поощрения не хватило бы духу так поступить.
Перед тем как покинуть Англию, Джонатан сделал три вещи: прекратил партнерские отношения с Себастьяном Кроссом; исключительно выгодно продал ему свою долю в «Стонуолл пропертиз»; и, наконец, заморозил свои вложения в недвижимость в Лондоне и Йоркшире, тоже неплохо на этом заработав.
Отправляясь странствовать по свету, он поставил себе две главные цели – сделать большие деньги и отомстить Поле, вызывавшей у него холодную ярость.
Джонатана с юности влекло на Восток. Восточные религии, философия, нравы – это все будило его воображение, а от живописи, декоративного искусства он приходил в настоящий восторг. Поэтому перед тем как осесть в Гонконге, который казался Джонатану наиболее подходящим местом для деловых операций, он решил попутешествовать. Первые полтора месяца своего добровольного изгнания он провел, переезжая с места на место и любуясь красотами Востока. Он был в Непале и Кашмире, охотился в Афганистане, провел некоторое время в Таиланде.
Покидая Лондон, Джонатан позаботился о том, чтобы взять рекомендательные письма от своих друзей из финансового мира. Так что уже через несколько дней после вселения в отель «Мандарин», он начал заводить знакомства.
К концу второй недели он успел провести множество встреч с банкирами, бизнесменами, землевладельцами, хозяевами строительных компаний и даже с воротилами подпольного бизнеса.
Впрочем, с этими сомнительными типами Джонатан решил все-таки не иметь дела.
Особенно его заинтересовали двое – англичанин и китаец. Независимо друг от друга, и каждый преследуя собственные цели, они решили помочь Джонатану начать дело. Помощь их оказалась неоценимой. Англичанин Мартин Истон был агентом по продаже недвижимости. Китаец Ван Чин Чу – весьма уважаемым банкиром. Оба пользовались немалым влиянием в своих кругах, но свел их вместе именно Джонатан.
Ровно через месяц после приземления в аэропорту Кай Так Джонатан открыл собственное дело. С помощью своих новых друзей он нашел небольшое, но симпатичное помещение в самом центре города, набрал скромный штат: секретарша-англичанка и двое китайцев – и зарегистрировал компанию «Янус и Янус холдингз лимитед». В римской мифологии двуликий Янус был богом входов и выходов, дверей и всякого начала. Джонатан нарочно – тьфу-тьфу-тьфу! – выбрал это название, полагая, что в данных обстоятельствах оно вполне уместно.
И действительно, с самого начала в Гонконге ему сопутствовала удача, и вот уже больше десяти лет не оставляла его.
Это поразительное везение, а также поддержка и наставления двух влиятельных друзей обеспечили Джонатану истинное процветание. Надо, впрочем, признать, что в Гонконг он попал на редкость вовремя.
Получилось так, что, когда Джонатан появился в этом городе, резко поднялись в цене земля и строительные материалы. А поскольку в недвижимости Джонатан разбирался, он сразу понял, что звезды ему благоприятствуют. Достаточно проницательный, чтобы увидеть открывающиеся возможности, он ринулся в бизнес с азартом и чутьем игрока, стремящегося не упустить свой шанс. Нужна была, конечно, к смелость, ибо на карту было поставлено почти все: и собственное состояние, и деньги, вложенные в «Янус и Янус» Мартином Истоном и Ван Чин Чу.
За первые шесть месяцев он получил немалую прибыль, а когда год спустя в Гонконге начался настоящий земельный и строительный бум, он оказался в очень выгодной ситуации. Индекс Ханг Сенг на Гонконгской торговой бирже неожиданно подскочил, и Джонатан этим сразу же воспользовался, начав повсюду лихорадочно вкладывать деньги.
Оба его опекуна, по-прежнему не оставлявшие его своими заботами, через несколько месяцев – независимо друг от друга – посоветовали ему быть осмотрительнее. В течение следующих двух лет Джонатан еще занимался разного рода сделками, но уже к началу 1973 года резко сократил объем биржевых операций. Ван Чин Чу, который держал ухо востро и был в курсе всего, призвал его к еще большей осторожности, и Джонатан разумно решил, что надо неукоснительно следовать его советам.
Так или иначе, но к этому времени Джонатан уже сделал немалые деньги. Пора было превращать сверхприбыль в нормальное личное состояние, теперь он мог ни на кого не оглядываться. В начале восьмидесятых он стал уже силой, с которой считались не только в Гонконге, но и в деловом мире всего Дальнего Востока. На счете у него было немало миллионов, он владел небоскребом, где размещалась его компания, роскошным домом, несколькими автомобилями и конюшней чистокровных рысаков, которые участвовали в самых престижных бегах Гонконга.
Несколько лет назад он расстался с Мартином Истоном, который решил отойти от дел и перебраться в Швейцарию, но с Ван Чин Чу он поддерживал самые тесные отношения до самой смерти последнего, случившейся два месяца назад. Место китайца занял его сын, Тони Чу, получивший образование в Америке, так что сотрудничество Джонатана с банком успешно развивалось. Его личным вложениям в другие предприятия ничего не грозило, а «Янус и Янус» стоял прочно, как скала.
Помимо удачного бизнеса, Джонатан мог похвастать своим местом в обществе. Он был одним из завидных женихов в Гонконге. Многие желали заполучить его в мужья, но никому не удалось даже чуть-чуть приблизиться к цели.