Читать интересную книгу Главное – любить (СИ) - Веленская Наталия

— Ты расстроена, — Корсаков не спрашивает, а с лёгкой грустью в голосе подмечает факт.

Хочется сказать в ответ, что это мое перманентное состояние в последние дни, но вместо этого я равнодушно пожимаю плечами.

— Да, приём мы однозначно сделали нескучным, — смеётся Корсаков. И откуда у него только силы берутся смеяться после всего того, что случилось? — Надеюсь, Свиридовы на нас не в обиде. Но не переживай, Лиз, это не последний наш выход.

— Что опять придется быть просто красивым приложением к тебе?

— Не приложением, а моей красивой спутницей, — Саша явно не замечает горечи в моем вопросе и оставляет на моей щеке лёгкий поцелуй. — Ого! Как здесь пионами пахнет! Или у меня уже галлюцинации?

Вздрагиваю, выныривая из своих невеселых раздумий, и стараюсь уловить носом знакомый любимый цветочный запах. Который всегда ассоциировался у меня с весной, теплом, а ещё с бабушкой и её садом. Ветер доносит до меня едва уловимый аромат. Но откуда здесь быть пионам?

— Да вроде тоже что-то слышу…

— Посиди тут, я сейчас, — говорит Корсаков, вскакивая с места.

Неужели пошёл грабить клумбу?

Откидываюсь спиной на лавочку и плотнее закутываюсь в смокинг Корсакова. На улице тепло, но мерзну я исключительно из-за своих расшатанных в край нервов. Закрываю глаза, пытаясь хоть немного снять напряжение. Запах пионов становится всё более слышим.

— Надеюсь это поможет поднять настроение, и ты наконец улыбнешься, — раздается рядом чуть запыхавшийся голос Корсакова. Распахиваю глаза и вижу перед собой огромную охапку пионов, свежих, как будто только что сорванных.

— Откуда? — ахаю я.

— Да там ближе к дороге старушка сидит, продаёт.

— И ты решил ей сделать дневную выручку? — усмехаюсь я, принимая увесистый букет в руки, и тут же зарываюсь в него носом. Аромат был просто потрясающий!

— Почему бы и нет. Пускай идет домой, отдыхает. Она и так вон до вечера засиделась, — смеётся Саша. — А я, надеюсь, хоть как-то смогу загладить вину за этот испорченный приём.

— Никогда не дари цветы, чтобы загладить вину.

— Это ещё почему?

— Зачем? Чтобы они ассоциировались с каким-то неприятным событием или поступком? Лучше просто без повода, чтобы порадовать.

— Тогда, может, получится вот так? — Саша нежно касается своими губами моих и выжидающе смотрит на меня со своей фирменной плутовской улыбкой, ожидая вердикта.

— Неплохой вариант, — отзываюсь я, невольно улыбаясь в ответ.

А может всё-таки на горизонте для нас нет никаких разлук? И всё, что есть сейчас между нами настоящее, искреннее? Пускай Корсаков и молчит о своих чувствах, но неужели то, как он смотрит на меня сейчас снизу вверх, разместившись у моих колен, и все те жаркие и нежные слова, что он шепчет мне по ночам, сжимая в своих объятиях, или как порой он касается меня нежно-нежно, обхватив сзади и зарываясь лицом в мои волосы — всё это лишь очередной ничего не значащий эпизод в его жизни?

Может ли равнодушный мужчина вот так нестись сломя голову раздобыть цветы просто, чтобы вызвать у девушки улыбку? Да, с его постоянной работой приходится непросто. Но ведь он не рядовой работник. И вопреки словам Елисея, я не чувствовала себя «задвинутой» на второй план. Особенно сейчас, когда Саша смотрел на меня своей обволакивающей серой дымкой глаз. И я точно знала, что телефон в его кармане стоит на беззвучном.

Так может у нас всё-таки есть шанс? В тот вечер была готова в это поверить. И даже закрыть глаза на информацию, что я знала о злосчастном пари. Но предстоящая пятница перевернула всё с ног на голову.

Глава 59

Утро выдалось прекрасным. Может, потому что я выкинула из головы все неприятные мысли и сомнения. А может причина тому была близость с любимым мужчиной, которая бодрила и заряжала на весь день вперёд. Даже такую соню, как я, которая любила поваляться в кровати. Как там писали в одном женском журнале, утренний секс — лучший антистресс? Пожалуй, спорить с данным постулатом я не буду.

Уже по нашей устоявшейся традиции долго валяться рядом с Корсаковым по утрам никогда не получалось. Но даже это мне безумно нравилось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Как и его внезапные сюрпризы.

«На сегодняшний вечер и выходные ничего не планируй».

«Это ещё почему?)»

«Мы с тобой рванём в другой город».

Нет, он неисправим! Просто берёт и опять ставит перед фактом!

«Какой еще другой город?! Куда ты собрался лететь?»

«Лететь мы будем с ветерком на машине».

«То есть, мы едем куда-то недалеко?»

«Вечером узнаешь. Хочу показать тебе несколько красивых мест».

«Ну ла-а-а-дно… Корсаков, ты — баламут!))»

Но всё равно любимый. Правда, писать этого я конечно же не буду.

«Тебе понравится)) Много вещей не бери, заеду в восемь».

Вот и как теперь дожить до вечера? Ещё только миновал обед, и значит, остаток рабочего дня придётся сидеть и сгорать от нетерпения. И, как назло, нет ни одной встречи с клиентом, чтобы можно было пораньше улизнуть домой и начать готовиться к поездке! Нет, Александра третьего иногда всё-таки хочется прибить! Вот кто говорит девушке о предстоящей поездке за несколько часов до её начала?! Надо же себя привести в порядок, собрать сумку, да и кучу всего ещё успеть сделать! Но самой поездке я была конечно же рада.

Из кабинета Ксюши Косициной вновь послышались обрывки фраз на повышенных тонах. Только заседали там сейчас Татьяна и Ника, наш босс уже по устоявшейся пятничной традиции свалила с работы пораньше, правда в этот раз побив все рекорды. Никто из нас не знал, о чём Таня с Никой спорили уже битый час, но кажется, дело принимало серьёзный оборот. Разобрать обрывки их фраз не получалось — то Лана, то Настюха периодически созванивались с клиентами и заглушали голоса из кабинета.

— Дело пахнет керосином, — заметила Оксанка, напряжённо сдвинув брови. Она, как и я, периодически посматривала на закрытую дверь.

Коваленко вновь перешла практически на крик, от чего я невольно сжала голову в плечи и уткнулась в монитор. Скандалы я не любила. На рабочем месте так тем более. Да и что такого могла сделать Скворцова, чтобы вызвать гнев руководителя отдела продаж? Она и в подчинении у неё была на полставки, так как половину времени занималась инфоблоками. И только летом планировала окончательно перейти к нам в отдел продаж.

Трель мобильного заставила меня вздрогнуть. Звонила Инга. Ничего себе, а я думала, что она уже уехала обратно в северную столицу.

— Привет, Ингулёк!

— Ты на работе? — вместо приветствий спрашивает подруга.

— Что за вопрос? Конечно.

— Выйди из кабинета, разговор есть.

— Шулькевич, да сколько можно-то, — бурчу я, поднимаясь из-за стола и блокируя компьютер. — Мне и в тот раз хватило с лихвой…

— Лиз, вот объясни, ты правда ни хрена ничего не замечаешь вокруг?! — перебивает меня Инга. — Любопытство — главная женская черта. А у тебя оно развито примерно на уровне минус бесконечность!!

— Что ты несёшь?! — не выдерживаю и в ответ ору я. Что-то день сегодня какой-то склочный и скандальный. Может опять планеты встали не так, как надо, или очередные магнитные бури.

— Что я несу?! Это ты мне скажи, какого чёрта ты работаешь с бывшей Гордеева?

— Я?!

— Ты-ты! Ну давай, поведай мне, как вам вместе на одной территории живётся? Тебе ещё эта психопатка хребет не переломила?

— Инг, я не знаю в лицо ни одну из бывших Лёшки, — я замираю рядом с лестницей, крепко ухватившись за перила одной рукой. — Ну может только одну помню, и то, потому что она главной в студсовете была и какие-то конкурсы выигрывала….

— Млять, Бельская! Ты работаешь с Веркой! С той самой ненормальной психопаткой с экономического! — орёт мне в трубку Шулькевич.

От этого имени неприятно сжимается сердце и прошибает холодный пот.

— Но у нас нет сотрудницы с таким именем, — упрямо шепчу я, хотя уже не так уверенно, как в разговоре с Маратом, который сообщал о своём переманивании в «Люксайтайм».