— Гонец от гроссмейстера, — голос был молодым, но уверенным, как у всех солдат Ордена.
— Наконец-то, — выдохнул Кальдиен и попытался приподняться на постели, — Помоги сесть.
Гонец склонился над ним и поддержал под локоть. Руки его с мороза были холодными. Синие глаза тоже глядели холодно и оценивающе. Королю стало неуютно.
— Ну? — резко спросил он, — Что у тебя?
— Письмо от гроссмейстера, — доложил гонец с приличествующим поклоном, — Отдать вам или прочесть вслух?
Король выпрямился и протянул дрожащую руку.
— Я еще в состоянии, — сухо промолвил он.
Гонец пожал плечами, доставая из поясной сумки свернутый лист пергамента. В выражении его лица Кальдиену почудилась насмешка.
— Читал? — догадался король.
Гонец пожал плечами. Он стоял, опираясь на изножье кровати и слегка наклоняясь вперед.
— Мне запретили, но я решил, что благоразумнее будет не тянуть время. Его у вас и так мало.
— Надо же! — презрительно фыркнул король, — И что там?
— Ничего, что сможет вас утешить, — поведал гонец, — Вернигор не нашел, того, кто вам нужен. Он лишь узнал, что его может указать Гвендаль Рено из Ильрагарда. Но пока не напал на его след.
— Проклятье, — проговорил Кальдиен сквозь зубы, и задохнулся от приступа кашля, — Подай мне питье и можешь идти отдыхать.
Молодой воин подал налитый из кувшина кубок, и король опять поймал на себе неприятный взгляд.
— Ну, чего еще? — недовольно поинтересовался он, сделав глоток.
— Гроссмейстер не может в силу обстоятельств прибыть в столицу. Он направил меня вместо себя, — скромно потупившись, заявил гонец.
— На случай моей смерти. Понятно, — кивнул Кальдиен, — Силенок-то хватит? Здесь такое начнется, — он замолчал, рассеянно глядя в сторону, из его груди вырвался вздох, больше похожий на стон, — Я думал, ты принесешь мне надежду, юноша! Но нет… Тьма сгущается над моим королевством.
— Ну, сами виноваты. Раньше надо было шевелиться, — заметил молодой воин, возвращая кубок на прикроватный столик.
— Дерзишь? — разгневанно вскинулся Кальдиен.
— Нет, — спокойно возразил гонец и снова подошел ближе, — Я помогу вам. Моим прежним учителем был Робур-младший, а до него Виго. Эти двое знали все о вашем деле. Вернигор прекрасный человек и верный подданный. Но он не знает, где искать.
— А ты знаешь? — перейдя на шепот, король невольно подался веред.
— Знаю, — вкрадчиво улыбнулся гонец, наклоняясь к нему.
— Чего ты хочешь? — шепотом воскликнул король.
Его сердце заколотилось от нетерпения, и холод, подбиравшийся к нему, на мгновение отступил.
— Немного, — гонец небрежно повел плечами, — Свободы для госпожи Эрии.
— Что? — удивленно прошептал король.
Посланник гроссмейстера склонился ниже. Теперь его холодные глаза были совсем близко.
— Какая участь ждет ее после вашей смерти? Белые траурные одежды и башня, где коротают век вдовствующие королевы?
— Таков законный обычай нашей страны, — пожал плечами Кальдиен, — Тебе-то что за дело?
— Я знаком с одной девушкой. Она так любит жизнь, она — сама радость жизни. И ей невыносимо будет видеть Эрию вечной королевой Белой башни, — ответил молодой воин Крылатого Льва неожиданно горячо, с тайным волнением, — Вы ее супруг, только в вашей власти все изменить. Дайте ей свободу после вашей смерти. Не слишком большая цена за имя мальчишки, которого вы выкинули вон и велели убить, если он вам придется не по нраву.
— Да как ты смеешь! — закричал король, вскипая от гнева.
На гонца это не произвело впечатления. Повернувшись спиной к королю, он разглядывал портреты королевской четы — Альмиена и его супруги, висящие на противоположной стене.
— Так что? — спросил он, мгновение спустя.
— Ладно, — проворчал Кальдиен.
Вспышка гнева отняла у него много сил. Слабость нахлынула, отдаваясь дрожью в ногах и руках.
— Тогда…
Гонец вынул из-за пазухи и проворно развернул перед королем листок пергамента.
— Это что? — удивился Кальдиен.
У него перед глазами летали черные мушки.
— То, о чем мы говорили, — усмехнулся юноша, — Подпись под указом поставьте.
— А, — устало вздохнул Кальдиен, — Перо неси. Там, на столе, чернильница.
Буквы на пергаменте плясали. Кальдиен царапнул по нему пером, гонец удовлетворенно кивнул.
— В секретере у камина возьми королевский знак. Чтоб никто не сомневался в твоих полномочиях подменить гроссмейстера, — усталость и сон все больше накатывали на короля, — Ты ведь не обманул меня?
Гонец поискал в ящике резного секретера и достал висящего на цепочке золотого орла с раскинутыми крыльями.
— Нет.
— Так говори, не тяни! — рассердился король.
— Хорошо, — гонец подошел и склонился над постелью.
Король оглянулся на дверь.
— Только тихо, — его голос звучал хрипло, дыхание становилось все чаще и тяжелее, — Смотри, если ты лжешь…
— Я не лгу, — гонец склонился к Кальдиену, прошептал что-то ему в ухо и выпрямился, глядя на короля сверху.
Сказанное будто пронзило Кальдиена ножом в сердце. Он отшатнулся, его тело выгнулось на широкой постели, а с губ сорвался вдох небывалого изумления. Он стал для короля последним.
* * *
Над снежными лугами, кронами лесных деревьев, зубцами ближних гор занимался бледный рассвет. Он ложился на белизну снега легкими розовыми отсветами, заливая спящую под сугробами речную долину, как вода вливается в широкую чашу. Город на дне долины уже давно не спал. Еще среди ночи, когда во врата царского дворца, отделенного от города мостом и Восточными воротами, постучали трое всадников, с дворцовых стен прогремели трубы. В городе загудел колокол ратуши, и на улицах зажглись огни. На рассвете по улицам уже нестройно маршировали отряды ополчения. Мимо царского дворца железной поступью шли латники, шагали лучники в кожаных куртках. Боевые лошади гарцевали слаженным строем, грохоча копытами по брусчатке моста, и несли в седлах закованных в доспехи конников. На их блестящих шлемах, похожих на луковицы, колыхались плюмажи зеленого цвета. Царица стояла на балконе, кутаясь в меха. Дыхание стыло на губах в холоде зимнего утра. Повелительница чародеев смотрела вниз на проходящие мимо полки, и ее брови были мрачно сведены над переносицей.
— Опять, — проговорила она, — Я думала, этого больше не повторится. Наивно было так думать.
Ронф, стоявший рядом, осторожно тронул ее за плечо.
— Смотри на это по-другому: мы идем на войну!
Под строгим взглядом Агенора, наблюдавшего за ними из комнаты, из-за стекла балконной двери, рука молодого гоблина быстро опустилась и даже спряталась за спину. Вернигор, также наблюдавший за проходом войска, улыбнулся краем рта.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});