метров высота, двенадцать длина, восемнадцать размах крыльев. Укрыть от посторонних глаз такую махину — это надо очень постараться.
Первое что приходит в голову — зернохранилище. Оно огромное, туда свободно заходит зерновоз, и вокруг него ещё трактор катается. Сейчас оно пустое, но проём ворот в любом случае меньше восемнадцати метров, поэтому надо будет что-то придумывать.
Свернув в переулок по протоптанной тропинке, я вышел сразу на дорогу, и задумавшись, едва не столкнулся с шагающей куда-то женщиной.
— Василий!.. окликнула меня она. Молодая, но уже внушительно-тучных размеров, в нарядном платье в горошек, шляпе а-ля лондОн, и круглых солнечных очках — это была Татьяна Борисовна, директриса нашего клуба.
— Вы не хотите с женой принять участие в конкурсе семейных пар?
— Что? Простите... — мне показалось, я ослышался.
— У нас, на следующей неделе, состоится конкурс на лучшую семейную пару, планируются различные, интересные состязания, хорошие призы, — будет весело, приходите! — добродушно улыбнулась она, и поправила шляпку.
Честно говоря, я даже не нашёлся с ответом. Может тетя с ума сошла? — наверное от растерянности, я сказал это вслух, потому что Татьяна Борисовна улыбнулась, и ничуть не смутившись, ответила на мои «мысли».
— Да что вы, я не сумасшедшая, просто давно планировали, готовились, не отменять же теперь?
Ну да, действительно. Тут со дня на день трындец намечается, а у нас конкурс...
— Ваши бы старания, да на благие цели... — тихонько пробормотал я.
— Что?.. — не расслышала она, и ухватившись за чуть не улетевшую от порыва ветра шляпку, добавила, — ветер шумит, так что вы сказали?
— Не получится у меня, Татьяна Борисовна, времени в обрез, не успеваю ничего...
И пока она не предложила ещё чего-нибудь, я торопливо попрощался, и едва не вприпрыжку, побежал дальше.
Придумают же, конкурс...
Хотя, может быть, оно и правильно. Если раньше, в нормальном мире, устраиваемые клубной администрацией мероприятия посещали в основном старики да дети, то сейчас ситуация изменилась кардинально.
Хор, самодеятельность, детский театр, показ кино — всё это пользовалось такой популярностью, что в зале не хватало мест, и люди стояли даже в проходах.
Наверное такой успех местной самодеятельности можно сравнить с тридцатыми годами двадцатого века, когда не имея телевизора, вся деревня собиралась на просмотрах привезённых из района фильмов, и на устраиваемых по субботам спектаклях.
Так что, может быть, не так уж и не права директорша, и это я слишком драматизирую, а конкурс этот как раз сейчас-то и к месту.
Но как бы там ни было, принимать участие в нём я не собирался. Так если, из зала поглядеть, отвлечься.
Срезав угол переулка, и свернув на шестую, — я хотел пройтись до больницы, но тут снизу, со стороны речки, выехал Камаз, и поравнявшись со мной, притормозил.
— Здорово, Василий! Подвести? — открыв дверь, выглянул водитель.
Немолодой уже мужичок с типичной рязанской внешностью, и совсем не русским именем, — Ерболат. Не знаю как так получилось, но когда познакомился с ним, даже переспросил, думал, может не расслышал. Но нет, никакой ошибки, по паспорту казах, — Ерболат Алибекович, фамилию, правда, не помню, но тоже что-то восточное.
— Здоров Ербол. — перекрикивая гул мотора, ответил я на приветствие. — Я до больнички, по пути тебе?
— Так точно! — шутливо козырнул он, — мне на склад, в оружейку, мины получить надо.
Обойдя машину спереди, я запрыгнул на ступеньку, открыл обшитую железом, а поэтому очень тяжелую дверь, и уселся в неудобное камазовское кресло.
— Вооружаешься?
— Типа того. — кивнул Ербол, — велено получить мины, забрать ребят из расчёта, и ждать команды. А ты чего в больничку? К жене что ль?
— И к ней тоже. — кивнул я, не вдаваясь в подробности.
— Понятно... — протянул камазист, и дёргая рычаг коробки, спросил — Говорят, серьёзное что-то намечается?
— А у нас разве бывает иначе?
— И то верно... — вздохнул он, и покопавшись в кармане двери, достал оттуда огромный квадратный маузер. — У тебя случайно патронов на такой нет?
Я взял оружие в руки, покрутил, прикинул в руке, и взвёл курок.
— Откуда такой раритет?
— От дедушки остался. — усмехнулся Ербол. — Веришь?
— Верю. — кивнул я.
— Да шучу я. — осклабился Ербол. — напарника пушка, он её в кабине постоянно держит.
— А калибр какой? Есть образец?
— Гильза вроде осталась, вон, за тобой бушлат висит, в кармане посмотри.
Я обернулся, потянулся к затертому от старости бушлату, на мгновение даже опешил. Под ним, на той же вешалке, висела кожаная куртка, с точно такими же пуговицами, как та что лежала у меня в кармане. Золотыми, с кленовым листом и выступающей окантовкой.
Глава 23
— Хорошая куртка. Фирма... — вытащив гильзу, прокомментировал я, боясь спугнуть удачу. Шутка ли, такое везение на ровном месте...
— Какая? — непонимающе вытаращился Ерболат. — Бушлат мой что ли?
— Ну дак...
— Вот ты, Васёк, смешной! Этому бушлату, лет уже так сорок, в нём отец ещё мой на рыбалку бегал! Какая, нахрен, фирма?
— Да не... Вот эта, с жёлтыми пуговицами...
— Ах ты ж!... Понятно теперь. — покачал он головой, — а то я и думаю, — чего тебе так мой бушлат понравился? А куртка не моя, кто-то из парней оставил, они частенько тут шмотьё своё бросают. Таскать им лень.
— Давно? — напрягся я.
— Что давно?
— Куртку давно оставили?
— Да давеча, вроде... — ответил он, и наморщив лоб, уже увереннее добавил, — Ну точно, вчера. Утром не было её, а потом, когда машину ставил, обратил внимание, висела уже.
— Чья именно куртка знаешь?
— Неа... Говорю же, парни оставили, миномётчики. А зачем тебе?
Я развернул куртку к себе. Ну точно, верхней пуговки недостаёт. Видать как схватился за ворот, так и выдрал.
Упускать шанс выйти на убийцу, или убийц, я не хотел, но бросаться, сломя голову, тоже не спешил. Спешка хороша совсем в других ситуациях. А тут подумать надо. Ведь если на самом деле это кто-то из минометчиков, тогда, по идее, Олег может знать хозяина